Хозяйка ювелирной мастерской

Может, теперь заговорщики будут держаться от меня подальше? Мечты, конечно, а вдруг…

– Но вы зря считаете, что Родгер Калво надёжный союзник, – продолжил маг, – его интересует лишь война. А вы нужны командору, чтобы отомстить за смерть матери и уничтожить снежных эльфов!

– Я не намерена обсуждать с вами командора, – отрезала, окинув Вэрнеса ледяным взглядом.

– Глупо так беспечно разбрасываться союзниками, – криво усмехнулся магистр, – никто не знает, как сложится судьба и к кому придётся обращаться за помощью.

– Снова угрожаете? – нахмурилась, вспомнив разговор в коридоре.

– Что вы! Предупреждаю, – оскалился маг, – магия командора сильна, но в то же время дефектна. Он не способен чувствовать пару и не может обзавестись наследником. Его удел – месть и сражения. Хотя… учитывая вашу родовую магию, не удивлён, что он решил попытать счастья.

Я бросила беглый взгляд на Лалли, надеясь, что она начнёт всё отрицать. Но, судя по сконфуженной и понурой мордашке, фейри прекрасно поняла значение слов магистра.

– Боюсь, вы слишком лихо оцениваете мои возможности, – усмехнулась, решив играть до конца, – отомстить с моей помощью, разжечь войну, уничтожить эльфов, да ещё и наследником обзавестись? Не слишком ли много предназначений для одной попаданки?

В огромных глазищах фейри плеснулись восторг и обожание, зато Вэрнеса перекосило, словно его настиг припадок.

– Вижу, разговоры уже не помогут, – с презрением прошипел маг, – жаль. Но скоро вы и сами пожалеете о сделанном выборе!

Ответить я не успела. Лалли метнулась за ближайшее дерево, а через миг сбоку раздались голоса командора и Анхеля.

Что ж, магистр Вэрнес, этот раунд за мной. А правду я узнаю у самого Родгера!

Глава 8. О пользе новых впечатлений

Остаток дня прошёл в суете…

Магистр больше не пытался настроить меня против командора, но изо всех сил задерживал наш отъезд. Даже притащил подкрепление в лице леди Уилморт и какого-то дряхлого мага.

Только император был непреклонен. Уж не знаю, что ему пообещал Родгер, но Анхель решительно выставил заговорщиков за дверь и подписал новый договор.

Теперь я могла свободно перемещаться по королевству, но обязалась не покидать Тиерру, ни с кем не обручаться до Совета десяти и не разглашать подробностей нашего договора. А ещё – не сбегать от командора.

Всего договор насчитывал сто пятнадцать пунктов, и каждый я проверяла едва ли не под лупой, выискивая подвох. Консультировалась с Родгером, снова требовала сборник законов, доводя императора до озверения… но в итоге все остались довольны.

Анхель сохранил лицо и избежал дипломатического скандала, а я получила немного свободы и удрала из дворца.

– Если хотите, можем немного прогуляться, – сказал Родгер, когда я в очередной раз прилипла к окну кареты, с жадностью рассматривая пёстрые вывески местных магазинчиков и обвешанные сияющими гирляндами деревья.

– Очень хочу! А у вас какой-то праздник скоро? – воскликнула, пошире открыв шторку и ткнув пальцем в огромное дерево, украшенное разноцветными фонариками и ленточками. – И почему у него листья красные?

– Маркус, останови карету! – приказал Родгер и, повернувшись ко мне, добавил: – Скоро Ночь Хрусталя, а это – дерево жизни, символ любви и процветания.

– И вы его специально к празднику наряжаете?

– Не наряжаем, а преподносим дары богам-покровителям. – Дракон первым выпрыгнул из кареты и подал мне руку, помогая выбраться. – Фонарики – это символ новых начинаний и надежд, а ленточки вешают влюблённые, чтобы связать свои судьбы и укрепить чувства.

– И это работает? – спросила, окинув деревце уважительным взглядом.

– Не знаю, – усмехнулся командор, – я ни разу не пробовал. И вообще, последний раз праздновал Ночь Хрусталя ещё в детстве.

Как и я Новый год…

Мария обожала этот праздник и всегда украшала всю квартиру. Гирлянды и фонарики, шоколадные снеговички и зайцы, запах мандаринов и миниатюрная ёлочка в каждой комнате, а в зале – огромная, пушистая красавица.

Каждую зиму в бабушкиной душе просыпался маленький ребёнок, верящий в сказку. И, что самое важное, она умела заряжать этим настроением окружающих.

Я же никогда не умела создавать атмосферу праздника, но сейчас впервые захотела поверить в новогодние чудеса.

– А мы можем купить такое дерево? – спросила, взяв Родгера под руку.

– Эм… зачем? – растерянно уточнил дракон.

– Ну, поставим его в гостиной, навешаем фонариков…

– И сожжём дом?

– В смысле? – недоумённо моргнула.

– В Ночь Хрусталя все ленточки и фонарики сгорают, а дерево начинает цвести, – пояснил Родгер, – и, если оно будет стоять не на улице, а в доме – начнётся пожар.

Ой…

– Но я могу подарить вам любое другое дерево, – добавил дракон, – навешаем на него магических невоспламеняющихся огоньков и…

– Давайте! – радостно воскликнула, едва сдерживаясь, чтобы не расцеловать командора. – А в вашем мире есть ёлки?

– Кто, простите?

– Ёлки… Они… такие зелёные, огромные…

Глаза командора округлились, и мне стало неловко…

– Зелёные, огромные… орки? Да, они у нас есть, – немного подумав, ответил Родгер, – и я готов поймать для вас парочку. Но сомневаюсь, что они согласятся стоять смирно, пока вы будете вешать на них фонарики.

Моя бурная фантазия тут же нарисовала прелестную картину, где я, Родгер и Лалли водим хоровод вокруг связанного гирляндами орка, а в окно скребётся злой и замёрзший магистр Вэрнес…

Всхлипнув, я практически повисла на плече дракона, чтобы от смеха не сползти в ближайший сугроб.

– Не надо орков! – простонала, уткнувшись лбом в плечо командора. – Ёлка – это дерево. Зелёное, пушистое с иголочками вместо листьев.

– Орка проще нарядить, чем найти такое дерево, – вздохнул Родгер, – но я подумаю, что можно сделать. А пока можем проверить, как работают наши традиции.

Не успела я удивиться, как командор подозвал мальчишку, торгующего фонариками и ленточками.

– У вас есть заветное желание, ваше высочество? – улыбнулся дракон, протягивая парнишке золотую монетку.

Желание?