Недостойная

– Как видите, я по-прежнему являюсь хозяином этого места.

– Метка бледнее, чем раньше. – Конечно, Аманда не могла промолчать. – И будет бледнеть дальше.

– Не факт, – вмешался Велмар. – Берт проходит курс терапии и…

– Он уже не сильнейший из нас, – вновь заговорил Арто Альтеус. – Но пока метка не исчезнет, о церемонии не может идти речи. Я предлагаю собраться вновь через неделю.

– Поддерживаю.

– Поддерживаю.

– Я «за».

Арманиус кивнул, присоединяясь к решению.

– И все же, – Аманда прищурилась, следя за тем, как исчезает метка под рукавом рубашки, – ты не мог бы продемонстрировать нам свою связь с университетом, как раньше?

– Аманда! – возмутился Велмар. – Но контур же…

– Метка держится. – Она отмахнулась от проректора. – Значит, связь есть. Тем более речь идет о родовой магии. А то, зависит она от энергетического контура или нет, до сих пор неизвестно. Берт?

Вот задушить бы эту стерву… Но в чем-то она права.

– Хорошо. Я попробую сделать то, о чем ты просишь, Аманда.

Арманиус вздохнул и повел плечами, пытаясь настроиться.

Защитник… раньше и настраиваться не нужно было. Он всегда ощущал университет, где бы ни был. А сейчас – пустота. Но метка ведь не исчезла, когда сломался контур. Значит, либо на ее исчезновение уходит больше времени, либо они не связаны напрямую.

Берт закрыл глаза, пытаясь ощутить здание. Несколько секунд ничего не происходило, а затем… Отклик был слабый, как акустика в очень плохом помещении, но становился все сильнее, сильнее и сильнее… И в итоге Арманиусу пришлось даже уши зажать – показалось, что он сейчас оглохнет или что здание университета – огромное, каменное – рухнет ему на голову. В стенах что-то урчало, словно в желудке у голодного человека.

– Невероятно… – пробормотал Велмар где-то рядом. – Откликнулось!

Берт открыл глаза, ощущая себя просто отвратительно. В них будто песка насыпали, а грудь словно каменной плитой придавило.

Если Эн Рин так же плохо, когда она пользуется амулетами, то удивительно, как она до сих пор жива.

– Откликнулось, – прохрипел Арманиус, с силой удерживая сознание в этом мире. – Но лучше нам вернуться, Велмар. Что-то я перенапрягся.

Агрирус нервно кивнул и стал строить пространственный лифт с удвоенной скоростью.

Я ни капли не сомневалась, что после вчерашнего «Иллюзиона» сегодня ко мне заявится Арчибальд. Почти угадала. Когда я вышла из госпиталя, ко мне вновь подрулил знакомый магмобиль со знакомым Грегом.

– Садитесь, айла Рин. – Он распахнул дверцу, даже не выходя из салона. Видимо, не сомневался в моем согласии на транспортировку. Впрочем, я бы на его месте тоже не сомневалась.

Молча села на сиденье, расправила пальто, стянула шапку и поинтересовалась:

– А вы каждый день работаете?

Охранник явно удивился вопросу. Нет, а что такого? Интересно же. Вчера он, сегодня он, а завтра? Я ведь не разбираюсь в этом. Знаю только госпитальную систему – либо сутки через трое, либо пять рабочих и два выходных, как у меня.

– По двенадцать часов два через два.

– Ага… То есть завтра вас не будет.

Грег широко улыбнулся и кивнул.

– Да, айла Рин. Завтра вместо меня будет другой маг.

Я немного подумала и все-таки спросила:

– И давно вы за мной следите?

Охранник, как сказал бы Валлиус, прикинулся клизмой.

– В смысле?

– В прямом. Вы же не только сегодня меня охраняете, но и вообще, наверное. И как давно?

Грег, по-прежнему улыбаясь, отвел глаза и пробурчал:

– Не имею права докладывать.

– Ладно. – Я пожала плечами. – Спрошу у его высочества. А куда хоть едем, вы сказать можете?

– Это могу. В «Омаро».

Да-а-а… Явно Арманиус накаркал.

«Омаро» блестел. Не только чистотой, но и золотым интерьером – светло-золотые обои, темно-золотые рамы у картин и зеркал, белоснежные скатерти на столиках, деревянный пол, по которому хотелось пробежаться босиком. Роскошь как она есть, и вычурность, и апломб.

Я невольно расправила плечи, понимая, как нелепо выгляжу со стороны в этом ресторане, – девушка в обычном сером шерстяном платье и с волосами, заплетенными в косу. Другие посетители были совершенно иными, особенно женщины – они блистали не только нарядами, но и прическами. И половина гостей курила модные нынче мятные сигареты в длинных изящных мундштуках. Я невольно улыбнулась, вспомнив, что, когда эта мода только появилась, Валлиус назвал подобную конструкцию… хм… дерьмом на палочке. Что ж, я могла его понять, ведь именно в наш госпиталь обращались столичные злостные курильщики, чтобы им почистили легкие и кровь.

Официант провел меня через общий зал к лестнице на второй этаж, где находились отдельные балкончики-ложи. Большинство из них были открытыми, отделенными друг от друга лишь перегородками, но меня вели не туда.

В конце концов мы достигли деревянной двери с гербом Альганны, выточенным каким-то искусным мастером, и официант, толкнув ее, жестом пригласил меня войти внутрь.

Несомненно, это была личная ложа императорской семьи. Очень уютный балкон, увитый цветущими растениями, с потрясающим видом на вечернюю Старую Граагу, сияющую огнями в честь Праздника перемены года, явно магически утепленный. Место здесь хватило бы и на большой стол, но стоял лишь маленький столик на двоих, украшенный цветами и свечками. Свечки тоже были золотыми, а вот скатерть – бордовой.

Но больше всего меня смутили, конечно, цветы – те самые белые лилии, как бы напоминающие мне о серьезных намерениях Арчибальда. Его высочество собственной персоной уже сидел за столом, и не в форме охранителя, а в обычной белой сорочке и темных брюках. Только широкий золотой пояс с пряжкой в виде герба Альганны выдавал в нем члена семьи Альго.

– Добрый вечер, Эн, – сказал принц, мягко улыбаясь, но в этой улыбке мне почудилось торжество победителя.

Как ни странно, это помогло прийти в себя – смущение схлынуло, и я, кивнув, опустилась в кресло напротив Арчибальда.

– Здравствуйте, ваше высочество.

Официант с абсолютно невозмутимым лицом положил передо мной меню.