Преданный. Печать одиночества

– Сутки? – голос Прадьиреха стал серьёзным, не заинтересованным, но удивлённым. – Я не наёмник и не нянька, да и тебе не хватит денег, тут не платят так много.

– Есть другие варианты? Сорок риарров в день, и ты следишь, чтоб её в течение года никто не трогал.

Прадьирех сел ровно, положив руки на стол. Тальрех чувствовал его взгляд спиной. И только сейчас вспомнил о ранах. Пошевелил левым запястьем, перелома, даже вывиха нет. Уже хорошо. А вот спину надо бы обработать…

– Мы договорились? – обернувшись, спросил Тальрех.

– Ты будешь платить мне больше, чем Царь. Глупо отказываться. Посмотрим, правда, на сколько тебя хватит, – Прадьирех скрестил на груди руки, откидываясь назад. – На что она тебе? Ты не сделаешь мир лучше и ничего не изменишь.

– По крайней мере так я не сильно изменюсь сам.

Он врал и Прадьиреху, и себе. Ведь уже изменился. Прогнулся. Сдался. Принял правила игры.

Тальрех вышел из домика, получив согласие. Он прокрался во дворец, пытаясь ни на кого не наткнуться. Лечить рану на спине самостоятельно было бы глупо, поэтому он отыскал комнату Ганьирех. По запаху. Ещё гуляя с ней в парке, он успел почувствовать исходящий от неё чарующий аромат бергамота и жасмина.

Тальрех не стал стучать, боясь привлечь ненужное внимание, тихо открыл дверь. Стражница сонно повернулась, но, увидев гостя, мгновенно села в кровати.

– Боги, Тальрех… – испуганно зашептала Ганьирех, вскакивая. – Что случилось?!

Она растерянно смотрела на Стража.

– Прости, что разбудил, мне нужен лекарь. Посмотришь?

Он повернулся, стаскивая жёсткую от крови, разрезанную в нескольких местах рубашку.

– Пламя тебя сожри, из какой бойни ты вылез?! – Ганьирех с ужасом смотрела на рассеченную по диагонали от лопатки до бедра спину.

Стражница подошла к одному из сундуков, стоящих у двери. Порывшись там, достала несколько бархатных мешочков и разложила их на столе, потом из уборной принесла кувшин с водой, миску и маленькую губку.

– Послушай, это конечно не моё дело, – она говорила тихим вкрадчивым голосом, смывая мягкими движениями запекшуюся кровь с краёв раны. – Но тебе всё же стоит рассказать, с кем ты сцепился. Ты не похож на того, кто в первый же вечер сбежит из дворца, чтобы сходить в кабак или в бордель. Значит ты сцепился с кем-то здесь, во дворце. Значит тебе будет нужна помощь, но я не смогу помочь, если ты мне всё не расскажешь…