Закулисная драма

Иль ты, зловещий призрак, только взору,

А не руке доступен? Или ты

Лишь детище горячечного мозга,

Кинжал, измышленный воображеньем?

Но нет, я вижу, чувствую тебя,

Как тот, что мною обнажен"?, – процитировал Луис Ортега. Он читал с чувством, с расстановкой, глубоко вникая в смысл каждого произнесенного слова. Было видно, что текст этот он может наизусть прочесть даже спросонья.

– Макбет, как я понимаю?

– Второй акт, первая сцена. Монолог Макбета перед убийством короля Дункана.

– Которого играл Энтони Бут, – добавил Фокс. Джонни удивленно посмотрел на детектива – и как Фокс догадался поинтересоваться, в каком амплуа выступал погибший?

– Верно, – видимо, Луис Ортега был удивлен не меньше Джонни. – Так, о чем я? Ах да, это был тот самый нож, кинжал, если вам будет угодно, которым по сценарию Макбет закалывает Дункана, после чего они с леди Макбет с его помощью обвиняют в убийстве королевских слуг.

– И он пропал?

– Я обнаружил пропажу утром. Признаюсь, меня сразу насторожило его отсутствие в подсобке, где мы храним реквизит, но я даже подумать не мог, что именно этим ножом убили Тони.

– Подсобка закрывается на ключ?

– В том-то и дело, что да. А ключи имеются только у меня да у охранников.

– Потому-то вы и обвинили в его пропаже Алберта Молла, – вклинился в разговор Джонни. Теперь настала очередь Фокса удивляться осведомленности племянника.

– Поймите меня правильно, – Луис Ортега переводил взгляд с Фокса на Джонни и обратно. – Я не хотел никого обвинять, но кроме охранника в подсобку попасть никто не мог.

– Раз уж убийце удалось добыть ключи от зала и сцены, вероятно, там же он достал и ключ от подсобки? – высказал предположение Джонни.

– Ключи от зала, сцены, гримерок, все они висят на доске в аквариуме, прошу прощения, на вахте, и раздобыть их не столь сложно. А вот ключ от подсобки, как я уже сказал, есть только у меня да у охранников, потому-то я первым делом и обратился к Берти. А он воспринял мои слова как личное оскорбление и уволился. Но я его не виню, я прекрасно понимаю, как тяжело ему было бы возвращаться сюда ночью.

– У кого в последний раз видели этот нож? – задал вопрос Фокс.

Луис Ортега задумчиво потер подбородок:

– Дайте подумать… У Энтони, да, у него. Я, по-моему, даже спросил у его жены, не приносил ли он его случайно домой.

– Нам это известно. Но у нее ножа не оказалось.

– Да, потому я лично постарался обыскать помещение. Но увы, безрезультатно.

– Почему вы не сообщили о пропаже полиции?

Режиссер опустил взгляд и стал медленно прохаживаться вдоль сцены. Через несколько мгновений он все же ответил:

– Я испугался. Понимаете, не думаю, что это соответствует нормам безопасности, использовать на репетиции настоящее оружие. Но ведь полиции не объяснишь, что только так можно заставить актеров поверить в то, что они играют

– Ну что ж, раз уж вы не решились привлечь полицию к поискам, то поиск этот возглавим мы, – Фокс улыбнулся Луису Ортега, – с вашей помощью, конечно же.

– Я к вашим услугам.

– С чего мы начнем? – спросил Джонни.

– Искать в этом зале смысла нет, – ответил за Фокса режиссер. – Это помещение полиция обыскала вдоль и поперек.

– В таком случае, предлагаю начать с коридора и гардероба.

Фокс решил привлечь в помощники охранника, так как ему лучше всех было известно о местоположении тех или иных вещей в помещениях. Во время их разговора Джонни удалось незаметно "нырнуть в аквариум" как он про себя выразился и вернуть ключи на место. Увы, осмотр коридора и гардероба не дал никаких результатов. Потому, не теряя времени даром, они приступили к осмотру актерских гримерных. Коридоры с гримерными размещались с двух сторон от сцены, как бы огибая ее, но в них также можно было попасть из центрального коридора. Личные гримерные имелись только у ведущих актеров, исполнители второстепенных ролей, увы, были вынуждены переодеваться и приводить себя в порядок в небольших комнатушках по двое–по трое. В левом коридоре были женские гримерные, в правом – мужские. Фокс решил начать с женских. На двери первой от сцены гардеробной висела табличка "Бьянка Руссо". Внутри было достаточно просторно, напротив двери стоял черный трельяж с трехстворчатым зеркалом, рядом с ним – кресло, обтянутое красным бархатом. На стенах висели фотографии из разных спектаклей, афиши и премии, слева от стола стояла полка с париками и различными тюбиками, и флакончиками. В углу стоял массивный бардовый шкаф. Под присмотром сторожа и режиссера Фокс и Джонни внимательно осмотрели все помещение, но осмотр этот так же не дал никаких результатов. Луис Ортега посмотрел на часы:

– Уже почти три, нам следует поторопится сейчас начнут собираться актеры.

– Осмотрим еще одну гримерную, – принял решение Фокс. – Если ничего не обнаружим – что ж, придется нам ждать конца репетиции.

– Чью гримерную вы хотите осмотреть?

– А кто играет Макбета? – вдруг спросил Фокс.

Джонни вопрос показался нелепым, режиссеру, видимо, тоже, так как он ответил, не пытаясь скрыть удивление:

– Джеймс Морган, – Джонни вспомнил, что за сегодня уже не раз слышал это имя.

– Покажите мне, где находится его гримерная, – обратился Фокс к сторожу.

Гримерная Джеймса Моргана находилась справа от сцены, с противоположной стороны от гримерной Бьянки Руссо. Внутри она была обставлена той же мебелью, но фотографий на стенах было даже больше, чем в предыдущей гримерной, так же висела пара афиш. На столике стояло множество кремов и косметических средств, впереди стояла ваза с засохшими цветами. Фокс внимательно изучил содержимое шкафа и всех ящиков стола, но вновь безрезультатно. Они уже было хотели покинуть комнату, когда Фокс произнес:

– Постойте, но мне показалось… – он не договорил и быстрым шагом направился обратно к трельяжному столику.

Остановившись, он внимательно стал всматриваться в темную стеклянную поверхность вазы, слегка провернув ее. После чего снял пиджак, засучил рукава рубашки и просунул руку прямо в вазу. Джонни уже было хотел в шутку заметить, что в таких вазах золотые рыбки не водятся, когда Фокс победоносно выудил из вазы какой-то предмет. Все ахнули: в руках у него был искомый нож!

Глава 5

Все присутствующие никак не могли отойти от шока: режиссер Луис Ортега стоял, как громом пораженный, сторож так и застыл с открытым ртом, даже Джонни был немало удивлен. Фокс осторожно положил находку на трельяжный столик. Выйдя из оцепенения, остальные обступили Фокса, желая повнимательнее рассмотреть кинжал. Он представлял собою длинный нож на черной рукояти, инкрустированной серебром. На лезвие виднелась запекшаяся кровь. В том, что именно этим кинжалом был заколот Энтони Бут, сомневаться не приходилось. Фокс вынул из кармана небольшой полиэтиленовый пакет ("И откуда он у него взялся?" – удивился про себя Джонни) и осторожно положил в него кинжал. После чего окинул взглядом собравшихся:

– Как все уже поняли, орудие убийства найдено.

– Но не думаете же вы, что это Джеймс… – начал было Луис Ортега.

– Я пока ничего не думаю, – отрезал Фокс. – В первую очередь я хочу допросить Джеймса Моргана. И если это возможно, то прямо сейчас.

Видно было, что режиссеру не по душе откладывать репетицию, но он согласился, хотя и неохотно.

– Если вас не затруднит, – Фокс взглянул на режиссера, – приведите его прямо сюда. И возвращайтесь с ним, вы вполне можете поприсутствовать при допросе.

Режиссер молча кивнул и покинул комнату. Сторож Гарри Мидс несколько мгновений постоял на месте, переступая с ноги на ногу, после чего спросил, нуждается ли Фокс в его услугах. Детектив ответил, что в случае необходимости, за ним тотчас пошлют, а пока сторож мог быть свободен. Когда Гарри Мидс вышел, Фокс сел в одно из стоящих вдоль стены кресел, жестом указал Джонни на второе и попросил племянника вкратце рассказать ему обо всем, что тому удалось узнать. Джонни как раз заканчивал пересказывать Фоксу разговор с Альбертом Моллом, когда в комнату вошел Луис Ортега, а следом за ним молодой светловолосый юноша, в котором Джонни с удивлением узнал того парня, на которого кричала Бьянка Руссо. Джеймс Морган был молод, высок и статен. По-своему, даже красив: тонкие черты лица, нос с горбинкой, русые, слегка вьющиеся волосы, тщательно подстриженная борода. Одет элегантно: узкие брюки, светлый твидовый пиджак. Джонни взглянул на руки вошедшего – тонкие пальцы, ногти аккуратно подстрижены, юноша явно следил за своей внешностью. Единственное, что слегка портило картину – глаза. Странного, светло-серого оттенка, они были совершенно невыразительными, будто мутными. Сейчас он удивленно смотрел на Фокса. Луис Ортега, как видно, не сообщил ему ничего по дороге. Но испуганным Джеймс Морган не выглядел.