Когда мой папа надевает шляпу

Когда мой папа надевает шляпу, он моментально из папы превращается в артиста. Папа в шляпе – вылитый Ален Делон. Или, лучше, Бельмондо. Жан Габен. Марчелло Мастроянни. Такой же красивый профиль, уверенный взгляд, развевающийся на ветру длинный болоньевый плащ.

– Не-е-е, – с сомнением качает головой мама. – Не Мастроянни.

– А кто? – допытываюсь я.

– Луи де Фюнес, не больше. В крайнем случае Никулин. Или Пьер Ришар.

Это она так деликатно намекает, что мой папа никакой не артист, а самый обыкновенный комедиант.

Лично мне папа в шляпе больше напоминает учёного – физика или, допустим, ветеринара. В общем, доктора наук с умным лицом и в очках. Правда, зрение у папы отменное и очки он никогда не носил. Зато он носит большую круглую лысину. Этой лысины он немного стесняется. Потому и прикрывает её сверху.

– Чтоб не мёрзла, – объясняет папа. – А летом – чтоб не обгорела.

Мой папа так любит свою шляпу, что не расстаётся с ней никогда: ни в дождь, ни в жару, ни в лютую стужу.

– Не пора ли её наконец выбросить? – морщится мама. – Пойдём в универмаг, купим новую.

– Новую неинтересно, – отвечает папа. – Новые все одинаковые…

Вот тут мой папа совершенно прав. В магазине все шляпы похожи друг на друга, как близнецы: ровные поля, специальная вмятина сверху тульи, блестящая атласная лента вокруг. А у папы… о! такой шляпы, как у моего папы, больше нет ни у кого на свете. Хоть с фонарём ищи, хоть с собаками.

Во-первых, лента на ней, хоть и атласная, давно уже не блестящая, а вся потёртая и даже дырявая в нескольких местах. И поля как будто изгрызены – то ли молью, то ли дворовыми собаками. Да и никакой специальной вмятины сверху тульи сто лет как нет. Потому что сама шляпа представляет из себя одну большую потрёпанную вмятину…

– Ничего вы не понимаете, – говорит папа, сдувая со своей шляпы пыль и бережно укладывая её на полку. – Это знаменитая шляпа. Историческая шляпа. Волшебная шляпа.

Ну историю-то этой шляпы мы все хорошо знаем. Её моему папе подарил его папа. А папиному папе – папа папиного папы. А папе папиного папы… в общем, цепочка этих шляпных пап тянется далеко во времена глубокого Средневековья. Похоже, покупал её ещё сам Иван Грозный. А может, Юрий Долгорукий, кто их там разберёт…

Только что в ней может быть волшебного? Шляпа как шляпа. Хоть и драная, как кошкин хвост.

– О! – говорит папа. – Как вы не понимаете? В этой шляпе такое волшебство… такое… Туве Янссон читали?

– Давно, – говорит мама.

– Не помню, – говорю я.

– Ну вот, а в моей шляпе живут привидения!

– И главное привидение в шляпе – это, конечно, ты, – ехидно вставляет мама.

Только не такой человек мой папа, чтобы обращать внимание на всякие колкости.

– Во-вторых, – невозмутимо продолжает он, – в моей шляпе можно варить суп!

– Ты варил?! – удивляюсь я.

– Варил, варил, – уверяет меня мама. – Сразу видно. И по-моему, не только суп.

– Не перебивайте, – строго говорит папа. – Лучше слушайте. Так вот, застала меня однажды в ночном лесу буря…

– А что ты делал ночью в лесу?

– Грибы собирал.

– Ночью?! Грибы?!

– Так ведь ночь – самое грибное время, – объясняет папа. – Ночью грибы перестают бояться людей и вылезают из своих тайных укрытий. Тут только не зевай, собирай их быстрее.

– И много ты насобирал?

– Полную шляпу!

– Понятно! – кивает мама. – Она у тебя ещё и лукошко.

– Моя шляпа может быть чем хочешь, – с гордостью говорит папа. – В тот раз она была котелком.

– Каким котелком? – спрашиваю я.

– Обыкновенным. В каком суп на костре варят. В общем, высыпал я на землю грибы. Набрал воды с неба.

– С какого неба?

– С обыкновенного неба, голубого!

– Так ведь была же ночь!

Мы с мамой смеёмся и радостно потираем руки: наконец-то нам удалось папу подловить на вранье.

– Ничего вы не понимаете! – сердится папа. – Оно же голубым было от света внеземных галактик… в ту ночь они особенно близко подошли к Земле и светили ярко, как прожектор… в общем, набрал я в шляпу дождя…

– Накидал сверху звёзд, – подсказывает мама.

– Каких звёзд? – обижается папа. – До звёзд я не смог дотянуться. У меня же рост метр семьдесят… с хвостиком…

Да… чем-чем, а ростом мой папа похвастаться не может. Рост у него, прямо скажем, не ахти. Даже хвостик не спасает…

– Ну вот. Пришлось обойтись простой кометой. От неё столько искр! Такой костёр разгорелся! В общем, вскипятил я в шляпе воды, покрошил грибочков, такой супец вышел… загляденье!

– А чего нас-то не угостил? – интересуемся мы с мамой.

– Так это… шляпа маленькая, пятьдесят седьмой размер… а я такой был голодный…

Подобных историй в папиной шляпе хранится миллион. Каждый раз он вытягивает из неё что-нибудь новое – как фокусник своего длинноухого зайца.

– Однажды она спасла утопающего, – хвастается папа и любовно поглаживает свою шляпу: вот, мол, какая молодец.

– Шляпа?!! Утопающего?!!

– Иду я как-то по берегу, – продолжает рассказывать папа. – Смотрю: утопающий утопает. Руками машет, ногами машет, головой под воду проваливается. Что делать? Делать нечего. Надо его как-то спасать… Вот я и стал бегать по берегу…