Мелодия одержимости

Я ошарашенно посмотрела в его бледное лицо, слишком строгое и взрослое.

– Ты что, дурак? Не знаешь, кто такая Кэти Перри?! – воскликнула я зло и топнула ногой. Мне было все равно, если я его разозлю своим оскорблением. Я защищала своего кумира.

Но, на удивление, незнакомец лишь пожал плечищами в светлой футболке и засунул ладони в карманы спортивных штанов.

– Кэти Перри – американская певица, композитор, автор песен, актриса, посол доброй воли в ООН. А еще мы с ней похожи. Я такая же красивая, – добавила я и тряхнула кудрявой головой.

Блондин чуть прищурил глаза и склонил голову на бок, пристально рассматривая меня. Я уперла кулаки в талию. Вот же наглец! Он своим взглядом раздражал меня больше, чем тем, что не знал, кто такая Кэти Перри.

– Да уж! – усмехнулся он своим мыслям. – А как же зовут тебя, красивая?

– Я Евгения Курносова. Будущая певица и актриса. Скоро я поеду в «СтартТайм», и из меня сделают звезду, – с чувством гордости добавила я. Пусть знает, что общается с будущей знаменитостью.

– Евгения, ты и так уже звезда. Я бы сказал, целый космос звезд! И талантливая, и дерзкая, и харизматичная, и красивая! – спокойно произнес блондин.

Я покраснела от его комплиментов. Раньше такие взрослые парни не говорили мне ничего хорошего. Могли посмеяться или толкнуть, будто случайно. В общем, обычное отношение к малявке. На них нечего обижаться.

– Хорошо, считай, что ты загладил свое невежество, – по-королевски громко произнесла я. – Можешь сказать теперь, как тебя зовут, – разрешила я, чем вызвала очередную усмешку у незнакомца. Его явно забавляла я – боевая пигалица.

– Я Адлер Леннон. Приехал с матерью из Берлина к бабушке, Марии Захаровне. Ты ее знаешь? – спросил парень и испытующе всмотрелся в мои глаза.

– Конечно. Мы с тобой, получается, соседи. Я только сегодня ей занесла пирог. Мама через день готовит старушке, и я отношу и помогаю иногда по дому. Это хорошо, что вы приехали. Она совсем себя плохо чувствует, – взволнованно добавила я. Теперь все прояснялось. Я вспомнила рассказы Марии Захаровны о дочери Стелле, которая очень давно уехала на заработки в Германию и вышла там за какого-то бизнесмена. И что у нее есть внук Адлер.

– Спасибо, что помогаешь бабушке, – серьезно добавил блондин. Подошел ко мне совсем близко. Наши лица оказались друг напротив друга. Он внимательно смотрел прямо в мои глаза. Я чувствовала себя неуютно от такого пытливого откровенного интереса. Но не подавала виду. Я же не какая-то малолетка. Я уже взрослая, мне десять!

– Пожалуйста. Мне вообще-то не тяжело. И я люблю с Баксом играть, – добавила я, вспомнив за мелкую собачонку – рыжего шпица.

– Мы друг друга невзлюбили. Он укусил меня за кроссовок, а я дал ему под зад ногой, – ответил Адлер.

– Нельзя обижать животных, верзила! – вскрикнула я, представляя, как этот здоровяк отпихнул моего рыжего друга.

– А людей, значит, кусать можно? – спокойно спросил он.

– Ты ему просто не понравился!

– Он мне тоже, – парировал каждое мое слово блондин.

– Вам надо подружиться. Я не хочу, чтоб ты обижал Бакса. Ты вон какой большой и сильный. Ты должен защищать слабых! – не унималась я и потрогала мышцы на его плече. Твердые. От моего прикосновения сильнее напряглись. Адлер нахмурил светлые брови и свел их недовольно к ровному носу. Парень явно не любил, когда нарушали его личное пространство. Но промолчал.

– Пошли, я вас еще раз познакомлю с Баксом, – настаивала я.

Адлер протянул руки к моей талии. Обхватил и снял с высокого пенька, будто я вообще ничего не вешу. Я не успела возмутиться, как оказалась перед ним. Он оказался гораздо выше и шире, чем я оценивала его фигуру с пенька. Я едва достигала его груди. От этого разозлилась, чувствуя себя мелкой пигалицей перед немецким гигантом.

– Пошли уже, – недовольно буркнула я и махнула рукой в сторону их дома.

– Такая забавная! – услышала я сзади. – Мелкий командир! – усмехнулся Адлер. А я резко остановилась и, закинув голову кверху, произнесла самым грозным голосом из своего девичьего арсенала.

– Это не я мелкая, это ты верзила! Мне вообще-то десять лет. А тебе сколько?

– Мне пятнадцать. Но я думал: ты старше, – задумчиво потянул парень.

Интересно, почему он так думал… Мне сразу стало приятно. Обычно все считали меня младше из-за мелкого телосложения и длинных волнистых волос. Я всем напоминала куклу-растрепу. Словно услышав мои мысли, Адлер добавил:

– Просто ты пела такую взрослую песню и такая деловая. Я подумал: ты просто мелкая, а так-то тебе лет четырнадцать, – с каким-то сожалением добавил блондин.

Конечно, огорчился, что я малявка. Думал, старше…

– Ты теперь не будешь со мной дружить? Я слишком маленькая? – спросила я в лоб. Почему-то мне захотелось сдружиться с этим странным немцем. Тем более, он мой сосед.

– Почему же. Дружить – не встречаться. Твой возраст не помеха, – улыбнулся Адлер.

А я замерла. Мне впервые парень намекал на то, что я девушка. Встречаться… Ничего себе! Я аж забыла, как дышать. А Адлер подошел ближе, отчего я закинула голову еще выше.

– Не переживай, я подожду, – глухо добавил он. Впервые у меня отняло дар речи. Парень воспринял меня как девушку в десять лет. Это надо срочно обдумать…

– Прости. Увидимся завтра. Я вспомнила, мама просила вернуться пораньше, – сбивчиво произнесла я и, не ожидая ответа, умчалась в сторону дома.

Пока не скрылась за поворотом тропинки, чувствовала ледяной взгляд голубых глаз на своих волосах и спине. Вот так сосед, Адлер Леннон. Надо бы расспросить у мамы о нем!

Только я вбежала в дом, как натолкнулась на свои чемоданы. Для лагеря я собрала их еще неделю назад. Но до отъезда оставалось еще пару дней.

– Мам, а чего мои вещи в коридоре? – спросила я, заходя в кухню.

– Женечка, хорошо, что ты быстро вернулась. Папа разогревает машину. Поедешь в лагерь уже сегодня. Там смены сместились из-за большого количества детей. Твоя начинается сегодня, – объяснила мама, вытирая руки о полотенце.

– Урааа! Это самая лучшая новость! Я побегу возьму свой телефон и наушники, – возбужденно затараторила я.

– Давай поторопись, родная. Впереди у тебя целый месяц в лагере. Надеюсь, скучать без нас не будешь? – мама посмотрела на меня с любовью.

– Прости, мамочка, но нет, – честно выдала я и побежала на второй этаж в свою комнату, даже обувь не сняла – так торопилась.

Похватав все, что успела в спешке найти: телефон, зарядку, небольшой ноутбук, наушники, заранее купленные беруши, если ночью будут шуметь и не давать мне спать, – поскидывала все в рюкзак и вылетела навстречу своей мечте. Перед выходом из комнаты, подмигнула Кэти Перри на плакате. Когда я стану известной, мы обязательно подружимся! Я не сомневалась ни в своем предначертанном будущем, ни в том, что у меня все получится! Я упертая и всегда добиваюсь своего.

***

В лагере я познакомилась с Мариной Карповой. Она жила в одном номере со мной. Девчонка была старше меня всего на два года. Она обладала мощным голосом, от которого мурашки бежали по коже. Преподаватели, заметили, что наша тональность совпадает и ставили нас петь дуэтом. Вскоре мы стали не разлей вода. Лучшие подруги. Снимали вместе клипы для Инстаграма и Лайка, размещали на наших каналах в Ютюб эти видео.

Месяц в лагере у моря пролетел слишком быстро. Уезжать не хотелось. Но мой первый опыт был для меня очень ценным и важным. Вечерами я со старшими ходила на дискотеки и пела на сцене. Преодолела остатки стыдливости и страха.

Когда родители приехали меня забирать, то я плакала так горько и обреченно, что они обещали на следующее лето отправить меня снова в «СтартТайм». С Маринкой мы долго обнимались и плакали. Обещали звонить и писать друг другу каждый день. А родители договорились навестить семью Карповых в ближайшем будущем.

Адлер Леннон уехал обратно в Берлин. И как я ни расспрашивала маму о нем, она внятно ничего не могла объяснить. Говорила лишь, что он с матерью уехали тогда, когда бабушка начала снова вставать и ее самочувствие значительно улучшилось. Я была очень рада за Марию Захаровну, но чертовски сожалела, что верзила Адлер уехал и не дождался меня. Мы даже телефонами не обменялись. А просить у его бабушки контакт внука я так и не решилась. Пару раз даже честно настроилась спросить о нем, но слова застревали комом в горле.

Потом моя молодая жизнь закрутилась-завертелась. У меня не было времени продохнуть, не то что думать о друзьях. С утра учеба в школе, затем хореография и вокал. Каждый день я ложилась спать выжатая, как лимон. Родители все время предлагали сократить время тренировок, но я была непреклонна. После лагеря чувствовала в себе силы добиться всего, о чем мечтала и сдаваться я не собиралась. А занятия – это неотъемлемая необходимость на моем тернистом пути к звездной славе.

***

О том, что Адлер с матерью приедут после Нового Года навестить бабулю, я узнала случайно. Мама за завтраком обмолвилась отцу, что созванивалась со Стеллой. Отчитывалась ей о здоровье бабули. Соседка просила подготовить для них комнаты. Потому что у Марии Захаровны не было никаких сил. Мама наняла уборщицу и передала ей просьбу хозяев.