Сезон водоворотов

– Но не предвидел.

– Нет, не предвидел, – покаялся Аркадий.

За разговором он разулся, прихватил пакет и прошел на кухню. На столе друг за другом появились бутылка коньяка, шампанское, торт, пачка пельменей, красная икра, пачка сливочного масла и два огромных красных яблока.

Я присела на диванчик и предупредила:

– Я на ночь не ем.

– А это что такое? – Внимание Аркадия привлекла батарея флаконов с настойками и блистеры с таблетками.

– Ты прав. Мне надо было принять мышьяк или змеиный яд, но в аптеке этого не оказалось. Может, достанешь по знакомству? Хотя, ты в большой концентрации тоже смертельно опасен, так что…

Договорить я не успела. Адвокат наклонился и поцеловал меня прямо в губы.

– Я с тобой, – заверил он меня. – Где у тебя кастрюли?

Только этого не хватало!

Я в поварята к доморощенному шеф-повару не нанималась, и если он еще даст мне хоть одно поручение, я выставлю его за дверь с его подношениями.

Хмыкая носом и злясь, я полезла в стол-тумбу, достала кастрюлю под пельмени.

Возможно, Аркадий Степанович был не только адвокатом и поваром-любителем, но еще и экстрасенсом, потому что больше он меня к процессу не привлекал.

Угнездившись на угловом диванчике, я подперла кулаком щеку и со все возрастающим любопытством наблюдала за театрализованным представлением, которое разворачивалось на моей кухне.

Быстро освоившись, Аркадий обвязался моим фартуком и поставил воду на огонь. Пока грелась вода, он ловко нарезал кружками батон, намазал маслом и выложил на блюдо. Затем вскрыл банку с икрой, разложил ее ложкой на бутерброды и каждый украсил листиком петрушки. Видимо, увлекшись, Бирюков стал насвистывать до боли знакомый мотив. Пока я мучительно вспоминала, что это за мелодия, яблоки были вымыты и ловко нарезаны тонкими дольками вокруг сердцевины.

Стол был накрыт, от пельменей поднимался пар, а я так и не смогла вспомнить ни названия, ни исполнителя мелодии. Зато поняла, насколько голодна.

– Где у тебя бокалы? – осведомился Бирюков.

Я достала из шкафчика бокал с тонкой позолотой по краю для шампанского и такую же стопку для конька.

Аркадий свинтил крышку с водки, когда очередь дошла до шампанского, я на всякий случай прикрылась диванной подушкой. На этот раз все обошлось, Аркадию удалось приручить пробку. Он налил себе водки, мне шампанского, и поднял стопку.

И я не удержалась от вопроса:

– Аркадий Степанович, скажи, что это ты насвистывал?

– Это Шарль Азнавур «La Boheme».

– Точно! Хит-1965!

– Ты-то откуда знаешь, – поразился Бирюков, – тебя тогда даже в планах не было.

– Мама обожала Азнавура, – с грустью вспомнила я. – После нее осталась куча кассет с его записями.

– И где они?

– Они на даче были. Дачу пришлось продать. Я в таком замоте была, что про кассеты даже не вспомнила. А когда вспомнила, поехала за ними, но опоздала. Новые хозяева их уже выбросили.

– Но тебе ведь дороги не кассеты с записями, а ассоциации, связанные с музыкой Азнавура, его голосом, правда?

– Да, наверное, – согласилась я.

– С этим нет проблем. На любой сайт зайди и слушай. Или скачай и слушай.

Никакого желания продолжать разговор у меня не было.

– Ты прав. Нет никаких проблем.

– У меня есть тост, – сообщил Бирюков, сворачивая с печальной темы. – Давай выпьем за меня. Я надежный, добрый, верный и щедрый. Поэтому я здесь.

Про себя я отметила, что в этом списке не оказалось прилагательного «умный».

Со вздохом я подняла фужер:

– За тебя.

Когда пельмени были съедены, Аркадий задал вопрос, на который я и сама хотела бы знать ответ:

– Что ты собираешься делать?

– Нанять тебя, чтобы ты мне сказал, что я теперь должна делать,– не задумываясь о последствиях, брякнула я.

– Это я и хотел тебе предложить.

У меня вытянулось лицо.

– А как насчет адвокатской этики? С каких это пор один и тот же законник работает на истца и ответчика одновременно?

– Я разорвал договор с Ухватовой и вернул ей аванс. Теперь я весь в твоем распоряжении. – Аркадий улыбнулся, демонстрируя два ряда крепких зубов. – Днем, и если хочешь, ночью.

– Это и есть твое деловое предложение? – перепугалась я. – Мне твои услуги не по карману.

– Оплатишь мои услуги после того, как мы выиграем дело.

– А мы выиграем?

– Ася, – торжественно объявил Аркадий, – забыл добавить: лучшего специалиста по административному праву тебе не найти.

И я склонилась к мысли, что Аркадий Бирюков – мой ангел-хранитель.

Правда, у моего ангела-хранителя имелся серьезный недостаток – он страдал инфантильной жаждой одобрения.

Валериана и пустырник вкупе с шампанским сделали свое: свернувшись клубком на мягком уголке, я перестала поддерживать разговор. Бирюкова это нисколько не смущало.