Удар Скорпиона

Он уже кроме шуток готов был бежать, но я вовремя вцепился ему в куртку. Еще не хватало! Я, если честно, просто офигел. Чего только не передумал, пока хромал вместе с близнецами в их сторону. Мама. Какой-то левый мужик. Ерёма зовет его папой. Может, мне это всё снится?

Но потом я дохромал и понял. Еще до того, как мама успела что-нибудь объяснить. Я просто увидел его лицо. Широкое, загорелое, со знакомой продольной ямкой на правой щеке. Он внимательно смотрел на меня своими черными глазами. А я смотрел на него. Смотрел на своего папу.

* * *

Конечно, постаревшего. Но я все равно его узнал. Да и как я мог не узнать! Это было его лицо, такое родное, что у меня челюсть сдавило.

– Мама, – натужно позвал я. Может, даже про себя, раз она никак не отреагировала.

Мама стояла, уткнувшись лицом ему в рубашку, и вздрагивала. Плечами, спиной, вообще вся. Я не слышал ни звука, но видел, что она плачет. А он гладил ее по спине и приговаривал:

– Ты поплачь. Поплачь, девочка.

Голос был другой. Не папин. Такой же низкий, но с каким-то сипом внутри. Как будто он простуженный.

– Мама? – я затравленно топтался на месте, глядя, как вырвавшийся на свободу Ерёма ластится к его ногам.

– Ну-ка, посмотрим. Кто это у нас тут? – он осторожно отстранил маму и подхватил нашего подлизу на руки.

– Папа? – Ерёма вопросительно тыкал в него пальчиком.

– Не очу к папе, – Сёма же наоборот – подозрительно хмурил бровки. – Не мой папа!

Я и сам видел, что не мой. Но сходство было потрясающим!

– Ренат, – прошелестела заплаканная мама. – Познакомься, пожалуйста…

Я внутренне напружинился, готовый услышать все что угодно. Но только не то, что она сказала:

– Это твой дедушка.

– Здравствуй, сынок, – он протянул мне загорелую руку.

– З-з-здравствуйте, – я таращился на нее, точно пленный немец. Потом сообразил, что стою, как бескультурный пень, и протянул свою.

Ладонь была теплой и шершавой на ощупь.

– Отставить выкать, – весело подмигнул мне дедушка. – Мы же свои люди.

Я очумело кивнул. Свои люди? Еще несколько минут назад я даже не подозревал о его существовании, а тут…

– Ну что, по коням, – он хлопнул меня по спине с такой силой, что я чуть легкие не выплюнул, и мотнул головой куда-то в сторону. – Выход там.

Главное, забрал у меня Сёму и пошел, насвистывая. Я думал, тот начнет орать, но нет. Сидел у этого ковбоя на руках, как гвоздь, все на Ерёму поглядывал. Проверял, видно, как тому сидится.

А я стоял и думал: «Что за бред он там нес? По каким коням?» – и крутил головой как ошалелый. Со мной такое было впервые. Ну понятно, да, контузия. Но раньше я хоть как-то соображал. А тут всё – полный паралич.

– Мама? – заторможенным голосом позвал я. – А как я на лошадь-то? Ну, у меня же нога.

Я реально не мог доехать, что вообще происходит. Стоял, хлопал ртом, как идиотик.

Мама, судя по виду, тоже была слегка не в себе. Еще и улыбалась зачем-то. А ведь только рыдала. Странно, в общем.

– Мама, – я настойчиво дернул ее за рукав. – Ты меня слышишь?

– Что? А? – она вдруг часто-часто заморгала.

– Я говорю, что на лошадь эту дурацкую не сяду, – как мог терпеливо пояснил я. – Ни за что!

– Какую лошадь? – удивилась мама, все еще улыбаясь.

– Ну… этот же… как его там… дедушка! – я нервно оглянулся. – Он же сказал, мол, давайте по коням!

Мама прыснула. Я решил, что померещилось. А она опять, уже в ладони. А потом я смотрю, натурально хохочет! Чуть ли не сгибается.

– Мам, ты что? – я даже немного запаниковал. Может, у нее это нервное? Или вообще – из-за ребенка. Я читал, у многодетных такое бывает. Ну, типа расстройство личности.

– Алёна, – обернувшись, прогремел дедушка. – Давайте скорее, а то до темноты не доберемся.

«Нормально, да? – подумал я. – Не успел явиться, а уже раскомандовался».

– Сынок, – пока я возмущался про себя, мама, наоборот, успокоилась. – Это выражение такое – по коням. А поедем мы, как обычные люди, – на машине.

– И то хлеб, – я издевательски закатил глаза, хотя на самом деле чуть со стыда не сгорел из-за собственной тупости.

– Ренат, – мама положила мне руку на плечо. – Я тебя прошу – не злись. Вот увидишь – все будет хорошо.

Я картинно округлил глаза:

– Лучше, чем сейчас? Быть того не может!

Но мама, как ни странно, не купилась.

– Может, – сказала она, неуверенно беря меня под руку. – Может.

И мы пошли вперед.

* * *

В машине близнецы почти сразу уснули. Я сидел между ними и слушал, как они тихонечко сопят. Меня это успокаивало.

Хотя о чем это я? Теперь, когда в нашей жизни появился ковбойский дедушка, спокойствие, я уверен, мне будет только сниться. И если честно, эти его манеры – подай-принеси, как бы это сказать… мне не особо по вкусу! Нашел себе слугу. Главное, открыл багажник и такой – давай сюда чемодан. Кто? Я? Серьезно?! Да его и втроем не поднимешь!

А самое неприятное то, что я даже объяснить ничего не смог. Ну, про то, что он тяжелый. Этот верзила взял его одной левой и закинул внутрь, как будто он пухом набит, а не вещами на все времена и случаи (Оксана постаралась).