Живое Серебро

Кровати заскрипели спустя три часа после отбоя. Благодаря сумрачному свету, льющемуся из душевой, я видела, как Мэнди, Карэн и Самаир одновременно вставали со своих коек и как крадучись, направились в мою сторону. Дожидаться их подхода впритык было бы неразумно, так что я спокойно сбросила с себя одеяло – этой ночью я не переоделась в пижаму, – и встала на ноги до того, как они остановились рядом. У Мэнди и Карэн в руках были ножи, у Самаир, на первый взгляд, не было ничего. Справа послышались ещё сторонние движения – Адония и Скарлетт сели на своих койках, но я сразу поняла, что вмешиваться они не станут. Хотя могли бы и заступиться, впрочем, как и оказать поддержку заведомо выигрышной стороне, так что мне не на что было жаловаться: не встали на сторону моих противников, и за то уж спасибо.

Мэнди напала первой. Но с прошлого раза она не стала более гибкой – стоило ей выставить вперёд свой нож с целью воткнуть его прямо в мою грудь, как я с лёгкостью контратаковала и, выбив оружие, схватила оппонентку за её длинную шею, на которой уже проступили синяки от нашей прошлой стычки, и со всего размаха врезала её башкой о железный край второго яруса моей кровати. Пока Мэнди заваливалась, Самаир уже была на подходе, но эта и вправду пошла на меня с голыми руками, что с её стороны было совсем уж глупо, ведь могла же она к этому моменту оценить навыки моего рукопашного боя… Я вытащила лезвия из перчаток, чего никто от меня не мог ожидать, и взмахнула ими прямо перед Самаир. Я могла бы этим движением нанести более серьёзный урон – бить прямо, а не наискось, – но я лишь порвала её футболку на животе, который, очевидно, всё же нормально зацепила, потому как её майка сразу же окрасилась кровью, после чего она, с громким вскриком и обеими руками держась за место пореза, поспешила отскочить назад. Я бы продолжила наблюдать за её состоянием, если бы не набросившаяся на меня в этот момент Карэн и в этот же момент не поднявшаяся с ног Мэнди, нож которой, очевидно, залетел под койку, потому как она встала на четвереньки, чтобы достать из-под кровати что-то… Блокировав удар Карэн одной рукой, я со всей силы врезала пинок прямо по заднице Мэнди, отчего та мгновенно завалилась вперёд, но с Карэн всё оказалось чуть сложнее – она вздумала наседать. Разозлившись, я агрессивно выпалила подобие рычания и, окончательно налившись злостью, вместо того, чтобы продолжать противостояние единственной оставшейся на ногах противнице, резко ушла вбок, отчего она рухнула прямо на мою кровать… Я схватила её сзади за волосы и с силой оттянула назад, так, что она опрокинулась на спину. Прежде чем Карэн успела опомниться, я уже сидела на ней… Раз – удар кулаком прямо по лицу, два – удар кулаком чуть выше виска, так, чтобы голова с треском впечаталась в бетонный пол, три – выпущенные из перчатки лезвия зависают в миллиметре от её глотки – почему нет – почему нет – почему нет?.. Зачем мне сохранять жизнь той, что совершила попытку прирезать меня во сне, ведь впереди ещё столько ночей… Ведь Золото совершенно спокойно зарезал того, кто хотел зарезать меня. Ведь сегодня уже столько убитых, так смысл мне сохранять жизнь этой суке, возжелавшей моей крови? Но я не ударила в первую секунду, а каждая последующая лишь ослабляла моё желание нанести роковой удар. Оторвав взгляд от её выбитого переднего зуба, лежащего здесь же, на бетонном полу в небольшом пятне крови, я посмотрела в сторону Мэнди и увидела, что эта шпала сейчас уперлась спиной в ряд шкафчиков и наблюдает за мной испуганными глазами, так, будто это я монстр, а не она и не её подруги, будто это я всё начала… У нее был сломан нос – из левой ноздри текла густая бордовая жидкость. Она была напугана, и небезосновательно. Меня учил драться лучший из лучших бойцов – Берд Катохирис.

Прошли самые опасные секунды. Наконец – всё же – выпустив Карэн из своей хватки, я молча встала с поверженной противницы и, тяжело дыша, осмотрела пространство казармы: Скарлетт и Адония продолжали наблюдать за шоу со своих коек, Самаир сидела на своей койке, держась за кровоточащий живот. Могла бы прирезать. Если не всех, тогда этих троих точно. И сразу минус три противника – плюс три позиции в шансы на победу…

Продолжая тяжело дышать, я перенаправила свой взгляд в пространство между Мэнди и Карэн:

– В следующий раз не пощажу – зарежу.

Мой голос прозвучал странно. Так, будто я действительно могла бы зарезать кого-то, будто в прошлом я была не шальной контрабандисткой, а не знающим жалости киллером… В общем, подходящий тон – такой, в который невозможно было не поверить даже мне самой.

Я первой вернулась на свою койку. Мэнди помогла подняться Карэн, после чего они ещё с десять минут осматривали ранение Самаир, которое по итогу оказалось обычной царапиной. Не знаю, что бы я испытала, если бы её ранение оказалось серьёзным, но, думается мне, что я почувствовала подобие облегчения, узнав, что в этот раз никто от моей руки не погиб.

Все уже собирались укладываться, чтобы продолжать притворяться спящими, когда в нашу казарму, через плотно запертую железную дверь начали проникать странные звуки, мгновенно вызвавшие недобрые мурашки на моей коже. Звуки усиливались, и я села на койке, и спустила ноги на пол, чтобы попробовать расслышать получше. Остальные тоже напряглись и повскакивали… Это были крики! Мужские… Будто… Будто кто-то убивал кого-то, но их было слишком много… Целая какофония из множества голосов… Что это?

Стоило мне понять, что крики доносятся со стороны мужской казармы, и я сразу же, впервые в своей жизни ощутила, как волосы на моей голове становятся дыбом: в мужской казарме сейчас происходит что-то ужасное, а там Стейнмунн!

Крики продолжались почти всю ночь. Никто в нашей казарме не спал. Закутавшись в одеяло и таким образом стараясь сохранять тепло в холодном и сыром помещении, я прислонилась спиной к высокой спинке кровати и на протяжении всей ночи просидела в потерянном состоянии, страшась распознать в общем хоре страшных возгласов до боли знакомый голос.

Стейнмунн…

Глава 17

Утро снова наступило с приходом Крейга. На сей раз инструктор был сильно не в духе, так что с использованием грубостей вывел всех девушек на коридор, а мне приказал вновь самой добираться до столовой. В отличие от прошлого утра, сейчас я наверняка знала путь к нужному залу, но от этого легче мне не было: идти одной по тёмным и нагнетающе узким коридорам было откровенно не по себе – за каждым чёрным поворотом мерещился поджидающий противник, каждая мерцающая лампа вызывала чувство надвигающейся опасности, фактическое отсутствие нормального освещения так и кричало о том, что до пункта назначения я рискую не добраться, но я всё же взяла свои эмоции под контроль, с чем мне очень помогли справиться вытащенные из перчаток и находящиеся в полной боеготовности лезвия. В итоге я хотя и не без панического состояния, но всё-таки не заблудившись добралась до столовой, с чем могла бы себя поздравить, если бы только меня не накрыла новая волна паники – в столовой я не увидела свою компанию! Причём в принципе парней было заметно мало – быть может, ещё не все пришли? Я походила между столами, в попытке отыскать знакомые лица – Стейнмунна, Брейдена, Троя, Веркинджеторикса, хоть кого-нибудь! – но никого так и не нашла, зато увидела пугающие признаки минувшей ночи: у многих парней были синяки, ссадины и царапины на лицах и руках, почти у всех были сбиты костяшки пальцев, у нескольких и вовсе были страшно разбиты лица… Что же произошло? Где Стейнмунн?! Почему парней так мало?! Со всеми этими кричащими вопросами в своей голове я уселась за один из десятков незанятых столиков и стала сверлить нетерпеливым взглядом вход в столовую. Шли минуты, но никто не приходил…

Наконец, спустя неопределённое количество времени, в столовую вошли трое незнакомых мне парней, за ними ещё одна группа из семи парней, за которыми вдруг показался Стейнмунн. Не выдержав напряжения, я подскочила на месте и начала активно махать ему руками, чтобы он поскорее заметил меня, и он заметил. Стоило ему подойти ближе, как я сразу же распознала новый синяк на его скуле. Мы поспешно сели за стол и, даже не обращая внимание на безвкусную еду, вцепились друг в друга испытывающими взглядами.

– Где остальные? – первой сдалась я. Как же я была рада видеть его! Просто не передать словами…

– Парни скоро подойдут.

– Что произошло?

– Резня в мужской казарме: благодаря дарам гарантов, парней этой ночью значительно поубавилось.

– Значительно? Это сколько?

– Считай, что на сегодняшний день из ста пятидесяти участников осталось только восемьдесят семь.

– Сколько?! – я чуть не подпрыгнула на месте, услышав эту цифру. – Если перед этим умерло одиннадцать человек, это что же, получается, за одну эту ночь выкосило целых пятьдесят два человека?!

– Ещё как минимум с десяток серьёзно раненных, многие получили незначительные ранения.

– Как же ты смог дожить до утра?!

– Можно сказать, что повезло.

– Повезло? Это как?

– Я, Веркинджеторикс, Трой и Брейден объединились. Наши койки удачно стоят в самом углу казармы, а основная резня была в центре… По сути, мы выжили только благодаря тому, что вчетвером были в обороне и у каждого было своё колюще-режущее оружие.

– И у тебя?!

– У меня охотничий нож, – с этими словами мой собеседник приподнял полы своей накидки, и я сразу же увидела прикрепленный к его поясу, весьма увесистый нож. В голову мгновенно закралась опасная мысль: почему он не рассказал мне о своём оружии вчера? Но я вовремя остудилась, вспомнив, что ведь и я тоже не рассказала ему о своих перчатках… Я сразу же решила исправить это недоразумение и без предупреждения, молниеносно показала ему скрытые способности своих перчаток, так, что никто, кроме него, ничего не успел бы заметить. На это он только положительно кивнул головой. Мы поняли друг друга, так что я решила продолжать расспрос:

– Что конкретно произошло?

– Всё началось с того, что парни из Кантона-C пошли на парней из Кантона-G, после чего и разразилась общая потасовка. Помнишь белобрысого парня, которого на платформе выделил Гарсиа? – в ответ я положительно кивнула. – Гарсиа не прогадал – парень и вправду не дожил до конца недели, погиб в этой резне одним из первых. Некоторых даже не зарезали – скончались из-за давки…

– Какой ужас!

– Всегда и во всём ищи плюсы.

– Теперь у нас меньше противников, то есть больше шансов на выживание? – попробовала последовать совету я, но мой тон выдавал неуверенность.

– А ещё я теперь знаю, кто каким оружием владеет. Кстати, почти все выжившие – те, у кого есть гаранты, то есть те…

– Те, кого вооружили кар-харцы… Эти ублюдки буквально стравили нас.

– Мы тоже хороши: подыгрываем с рвением остолопов.

В столовую вошла группа девушек. И снова это зрелище вызвало всеобщее внимание: Мэнди, Клэр и Самаир снова переодели в короткие кожаные топы и юбки; Скарлетт опять перекрасили её короткие волосы, на сей раз в ярко-жёлтый цвет; а Адония снова появилась в своём шикарном костюме, но на ногах у неё вдруг нарисовались новые и наверняка очень удобные ботинки.

– Эта девушка купается в роскоши, – заметил Стейнмунн, отводя взгляд от Адонии. – Её гаранту стоит задуматься над тем, чтобы не вызвать зависть среди других участниц… Послушай, а что с лицами тех двух девушек?

– Я постаралась.

– Ты?!

– Эти двое и ещё та, что идёт самой последней, этой ночью пытались прирезать меня.

– И как?

– Как видишь, я жива, а у них раскрашены лица.

– Видел я пару раз, как ты дерёшься… Не парень, но хороша.

– И на том спасибо, – отстранённо отозвалась я, увидев, как в столовую вошли Брейден, Трой и Веркинджеторикс. Брейден по пути к нам вдруг взял с пустующих мест подносы с едой и поставил их на наш стол. Один из подносов он установил прямо передо мной и вдруг произнёс безапелляционным тоном:

– Угощайся.

– Что? – непонимающе заморгала я. – Это ведь чужая порция…

Правая скула Брейдена красноречиво отливала фиолетовым цветом, почти точь-в-точь таким же, каким отливала левая щека Троя – и здесь они вдвоём одинаково схлопотали…

– Ешь, говорю, – строго отчеканил Брейден, явно не настроенный на любезные объяснения.

За смягчение ситуации сразу же взялся Трой: