Четверной туз

– Перестань делать из меня больную, – скривилась я. – Я поела и мне стало намного лучше, – деликатно умолчав о выпитом коньяке.

Хотелось закурить и мне пришлось серьезно задуматься, курю я или нет.

– Ты знаешь, сегодня утром я вспомнил об Аристотеле, – как из задворок всплыл голос Венсана. Я внимательно посмотрела на него, теряясь в догадках.

– Что тебе напомнило о нем? – спросила я наугад.

Аристотель? Это шутка? Ученый и искусствовед?

– Твое утреннее состояние. Я сразу вспомнил, как он болел. Как он угасал. День за днем. Я знаю, ты просишь не вспоминать о нем в таком ключе. А только хорошее и жизнерадостное. Но, тревога за тебя, неожиданно всколыхнула давно похороненные чувства.

Я молчала, резонно полагая, что сейчас лучше промолчать, чем необдуманно сболтнуть колкость, которая так и крутилась у меня на языке. Я уже догадалась, что имя Аристотель вполне может служить кличкой для собаки. Например, той, чей портрет висит на стене в гостиной.

– Странно, что ты вспомнил о нем только тогда, когда появился повод.

Венсан обернулся ко мне, он только открыл холодильник, и его замершая поза в свете лампочки холодного шкафа напомнила мне неживую греческую статую.

– Я вспоминаю о нем каждый день. Нежелание упоминать его в разговоре, разве дает повод для его забвения?

– Конечно, нет.

– Он был очень дорог мне.

Венсан подошел ко мне и обнял. Утрата питомца всегда оставляет отпечаток невосполнимой потери. Об этом нужно помнить, даже никогда не имея у себя животного.

Я ответила на объятие Венсана, прислушиваясь к его дыханию и мельчайшему изменению его поведения. От него пахло терпко и опьяняюще. Стальные мышцы обвили меня, чувствовалось мощь и несокрушимость. Если бы он сейчас проявил нежность и ласку, я бы точно ответила на это, не моргнув глазом.

– А помнишь, я рассказывал, как он сжевал мой ботинок перед самым выходом на презентацию?

– Помню, – ответила я шаблонными фразами. – Это была катастрофа.

Он рассмеялся и на мгновение, в нем снова исчез тот утренний мерзавец. Разжимая объятие, Венсан предстал удивительно обаятельным и улыбчивым человеком, с умным взглядом и гордой осанкой.

Этот день, начавшись с огромного разочарования – закончился прекрасно, Венсан все же устроил романтический вечер. Он принес блюдо с виноградом в постель и включил старый музыкальный фильм «Поющие под дождем».

Я зачарованно наблюдала, как он наизусть декламирует реплики и фразы из фильма. Как он поразительно смешно их повторяет и неплохим голосом подпевает вместе с героями душевные своей певучестью, прекрасные песни. Многогранность и непосредственность этого человека сбивала с толку. Но может поэтому, такой потрясающе артистичный человек спокойно является двойственной и непредсказуемой натурой?

– Вот, смотри-смотри, – Венсан изменил свой голос и произнес диалог в унисон с героями фильма:

«Вы сегодня вечером заняты, мисс Ламонт?

– Нет.

– Хм, забавно. А я занят!»

Я залилась смехом, настолько точно и карикатурно произнес реплику Венсан.

Что это? Я снова сплю? Венсан очаровал меня за один вечер. Куда делся тот человек с похотливым, стеклянным взглядом? Я видела органичную пластику, богатую мимику, радостные, глубокие глаза и счастливую, широкую улыбку. И он еще смеет утверждать, что совсем лишен романтики?

На какую-то долю секунды, мне показалось, что я готова влюбиться в него. Безрассудно, импульсивно. И лишь, крохотный маячок где-то внутри пульсировал во мне, напоминая о боли, не давая этим полностью забыться.

Резко начинаю тонуть. Мне не хватает воздуха. Трудно дышать. Тяжесть. Плен. Оковы. Я проснулась от затрудненного дыхания. Грудная клетка с усилием и резко приподнималась от посторонней тяжести, чтобы шумно вобрать себя воздух. С трудом разлепляя глаза и пытаясь разглядеть в темноте, что сдавливает грудь, я приподнялась и тяжесть на мне зашевелилась. Это была рука. Почти чёрная на моей белой коже. Да это же загорелый Венсан!

Я застонала и с недовольством откинула от себя его руку. Венсан безмятежно спал, уткнувшись в подушку. На лице еле проступала щетина с проседью, острый и кривой нос отчетливо выделялся на белой наволочке. Загорелая спина – ровная, мускулистая. Он явно не гостем был в спортзале, а постоянным посетителем. Не то что я. Вытянув свою ногу, я придирчиво осмотрела ее. Худоба удачно скрывала отсутствие упругих мышц. Ничего, худые ноги – стройные ноги.

Венсан стал ворочаться и я, в мгновение ока, притворилась спящей. С закрытыми глазами лежать намного удобнее, никто не упрекнёт в лишней задумчивости. Но Венсан не собирался предоставлять мне такую возможность, он уже проснулся, коротко потянулся и стащил с меня одеяло.

– Вставай, дорогая. На работу опоздаешь.

«Да и сдалась же мне эта работа», – с досадой подумала я.

Он ушел в ванную, а я, пренебрегая утренним душем, стала собираться. Скривившись от жирности головы – сделала высокий хвост, наспех застегивала блузку. Венсан так и застал меня в прихожей, возившейся с мелкими пуговицами и с косметическим карандашом в зубах.

– Эй, дорогая. Зачем так суетиться. Я тебя отвезу.

– Не надо. Мне надо срочно на работу, я забыла кое-что сделать.

– А завтрак?

– Я выпила стакан сока. Больше ничего не хочу.

Я повернулась к нему спиной и сразу же почувствовала на своей груди его руки. Он учащенно дышал мне в шею и сильно сжал соски.

– Куда торопишься, детка? Я же сказал, что отвезу.

Попытка обернуться и испепелить его злобным взглядом не получалась. Я предчувствовала, что он захочет близости, поэтому хотела успеть смыться, пока он был в ванной. Еще вчера, прельщавший меня Венсан – сегодня вызывал омерзение. Секса совсем не хотелось: утро, новый день, опять страх неизвестности этого мира, поэтому никакого влечения и возбуждения во мне не чувствовалось. Но только не Венсану. Он крепко меня держал, и с каждой новой секундой в нем нарастало сексуальное желание. Руку он просунул через пояс юбки и залез под мои трусики.

– Не сейчас! – резко воскликнула я.

– О да. Сопротивляйся, да, – в ухо, вместе с дыханием врезался его стон.

Я обернулась и зажала его руку бедрами. Пальцы, елозившие по моей промежности, остановились, а светло-серые глаза посуровели.

– Подними ногу.

– Почему сейчас? – я уперлась в его грудь руками. – Вчера был замечательный вечер. Почему сейчас?

Венсан сильно сжал меня кольцом рук, и я охнула от боли.

– Подними ногу, я сказал, – охрипший голос указал на сильную возбудимость.

– Обойдёшься, – резко сказала я.

Наши взгляды противостояли друг другу, но он был явный доминант. Резко развернув меня, он закинул мою правую ногу высоко в сторону. Мне пришлось поставить ее на ручку дверцы гардероба. Он рывком задрал мне юбку, оттянул трусики в сторону и буквально насадил меня на свой твердый член. Опять в сухую. Этот человек может хотя бы поцеловать партнера для начала?

Равновесие при такой позе удержать у меня не получилось. Нога слетела с ручки и Венсан резко вышел из меня. Тяжело выдыхая спешно рвавшийся воздух из груди, он меня снова развернул, приподнял, удерживая за подмышки и усадил на злополучный комод. Он впился зубами в мою кожу на груди, не знаю, то ли целуя ее так, то ли пытаясь меня укусить. Щетина больно царапала кожу, оставляя после себя жгучий след. Я ударила ладонью по его уху.

– Какого черта ты делаешь…