Все живое,
Внемля эдакому ору,
Сгинуть впору.
И стихия не сдержала б
Горьких жалоб
Демонов глубинноводных,
Безысходных.
К цели мчимся полным ходом
Вдаль по водам,
И в борта носы дельфиньи
Тычут свиньи[19 - Морская свинья (Phocoena phocoena).].
И ворочается море
В тяжкой хвори
Меж ладьей и дальней сушей
Грузной тушей.
Нас в дороге постепенно
Топит пена,
И гремит над синей бездной
Гром небесный.
Круглых молний длятся пляски
Средь оснастки,
И висит над нами скверный —
Запах серный.
С морем небеса смешались,
Не решались
Огнь, Земля, Вода и Воздух
Дать нам роздых.
Но, поняв, что мы не сгинем
В море синем,
Вдруг притихла ширь морская.
Размякая.
На ладье – печальный гомон:
Руль поломан,
Вышли весла из уключин,
Всяк измучен.
Напрочь порваны на части
Наши снасти,
Напрочь выдраны кусины
Парусины,
Покорежена с испода
Вся колода[20 - Киль. e 59 E];
Разломались, как тростины,
Решетины,
Нашесть дыбится любая,
Погибая,
И трещит доска кривая
Бортовая.
Хоть еще ветрило плещет
И трепещет,
Но, похоже, лопнут вожжи
Чуть попозже.
Все заклепки расклепало,
Все пропало.
Ничего, сказать по чести,
Нет на месте!
На ладье царит усталость:
Всем досталось.
Верить в то, что цело судно.
Нынче трудно.
У пролива на Гебридах
Сделав выдох,
Проявила буря милость,
Притомилась.
Удалилась с небосвода
Непогода,
Уступив черед отраде
Синей глади.
И молитва клана смело
Возгремела:
Сохранила нас сегодня
Длань Господня.
Паруса часы свои
Отслужили.
Мы щеглу на дно ладьи
Положили.
Вот и кончена дорога
До порога,
Нас гребок сосновых весел
К суше бросил,
Сделать шаг всего один