Новые сказки – V. Том 2

– Ничего плохого в том нет, – улыбнулась колдунья, – да только уж больно ты люто смотришь на меня. Того и гляди укусишь.

Насупился Антошка, руки в кулаки сжал.

– Ты, мальчик, не думай, что это я твоего Мастера закляла, – только и молвила Марьяна. – Да и того путника, что тебе встретился, тоже не я превратила.

– А кто же тогда?

– А то сестра моя младшая, Даромила Змееустица, она это любит. Кличут ее так, потому что со змеями она говорить обучена. Дела недобрые она замышляет, страшные.

Призадумался тут Антошка, пригорюнился. Никак добрую ведьму оклеветали злые языки? А вот про сестру ее никто не слыхивал…

– Ты прости меня, Марьяна-Барсучиха, за речи дерзкие, – сказал тут Антошка. – Думал я, что ты колдунья злая, а на деле тебя еще и обвиноватили…

Улыбнулась только ему Марьяна, что-то шепнула она на языке неведомом. Тотчас перед нею возникли воробей да голубь. Пошептала она, поколдовала, да обратились они обратно в людей.

Мастер как возник перед Антошкой, так и обнял его.

– Молодец, ученик. Хвалю! – молвил он. – До правды самой добрался. Голубь белоснежный, что юношей обратился, смутился сразу же.

– Марьяна, неужто не ты это закляла нас? Уж прости…

Покачала головой Марьяна и в горнице скрылась. Вернулась она с зеркальцем волшебным.

– Посмотрите в зеркало и увидите того, что на вас заклинание наслал. Глянули Мастер Свечных Дел с юношей, да никого и не увидели. В зеркале только туман возник, скрыл недруга.

– Этой ночью я ощутил странный холод, – тихо молвил Антошка. – Но никого в доме не нашел.

– То темная сила приходила, нечистая, – кивнула Марьяна. – Стало быть, либо Даромилы рук это дело, либо пакость какая-то пошкодничать решила…

Так и не узнал никто правды.

Как только воротились Антошка с Мастером домой, так сразу же за работу принялись. Учился Антошка исправно, премудрости старца запоминая.

Прошло десять лет, подрос мальчик, стал уже юношей статным. Стали на него девицы заглядываться. Был он светел душою и сердцем чист, и каждая девушка мечтала о таком суженом. Но только юный подмастерье лишь о работе своей думал.

Понимал он, что вскоре его черед настанет: больно уж часто стал прихварывать старый Мастер. Переживал за него ученик сильно и надеялся всем сердцем, что нескоро еще смерть к нему явится.

– Чую я, что боишься ты, Антошка, – как-то сказал ему старик и светло улыбнулся. – Не нужно, ученик мой. Прошли уже те времена, когда ты был еще совсем ребенком. Ныне возмужал ты и узнал многие секреты Мастеров Свечных Дел. Лишь в последнюю тайну осталось мне тебя посвятить, и на том дело мое славное будет окончено.

– Не говорите так, Мастер, – взмолился юноша. – Мне свет белый опостылеет, ежели вы уйдете…

Улыбнулся только Мастер да по плечу его похлопал слегка. Тем же вечером собрал он побольше воска, растопил и стал сказывать.

– Дело, Антошка, не в воске и не в пчелах. Форма тоже значения не имеет… Главное, что на сердце у тебя, свечник. Грустно – и свеча выйдет тоненькая, слабая. Весело – сразу же зажжется с первой лучины и не сразу погаснет. А если ты поистине рад и счастлив, то не будет цены такой свече! Но помни: не продаем мы свечи, не ради богатства живем, а чтобы людям нести Свет и темные силы прогонять. И потому никогда – заклинаю тебя – никогда не бери денег за искусство свое!

– А что произойдет? – тихо спросил юноша, размешивая ложкой кипящий воск.

– Обесценится Свечное Дело, – ответил старый Мастер.

Достал он форму древнюю, что ранее хранил в шкатулке резной, и, поставив на стол ее, осторожно перелил воск. Смотрел Антошка как завороженный на то, как растекается воск, принимая формы причудливой витой свечи-розы.

– Эту свечу береги как зеницу ока, – закончив работу, молвил старец. – В ней большая Сила. Но и свои свечи лей отныне смело. Благословляю тебя на дело благородное!

Обнял он крепко ученика своего да и простился с ним. Котомку дорожную уже собрать успел да в путь отправился. Проводил его ученик до порога, как было положено, и долго стоял у двери, смотря на то, как исчезает вдали фигура старца…

Долго еще не мог юный Мастер свыкнуться с мыслью о том, что отныне живет он один. Всё по привычке хотелось ему учителя окликнуть, да только каждый раз себя он одергивал. Корпел он над воском, плавил его, делал Свечи и отдавал их добрым людям. Не мог он себя заставить деньги за свечи свои брать, и потому отдавали ему люди фрукты да овощи. На это прожить можно, да и хозяйство было у Мастера ладное.

И жизнь шла своим чередом, покуда однажды не пришла к нему девица красная. Волосы черные, цвета крыла вороньего, глаза зеленые, яркие, как изумруды. Как глянет на кого – сердце себе покоя найти не может.

– Здравствуй, Свечных Дел Мастер, – так начала она сладко, едва только порог переступила. – Слыхивала я, что Свечи твои особенные.

В ту пору о Мастере Антоне много ходило толков да слухов. Поговаривали, будто его Свечи чудодейственные могли даже хворь прогнать.

– Что люд толкует, того мне неведомо, – осторожно молвил Антон, на гостью глядя с опаской. Что-то было в ее очах странное, не людское.

– А не сделаешь ли ты мне Свечу особую? – поинтересовалась девица и улыбнулась.

– Какую Свечу тебе отлить?

Показал ей Мастер все формы, какие только были у него, кроме одной, той самой, из которой его учитель Свечу в последний раз отлил.

– Много у тебя форм, – похвалила его таинственная девица, – да только не все ты мне показал. Есть у тебя особая, из которой ты никому Свечи еще не отливал. Вот из нее мне и отлей.

Повернулась да пошла к двери, а затем бросила через плечо слова:

– Три дня сроку даю тебе. Как Свечу сделаешь – поставь на ночь на подоконник. Придется мне по душе твоя Свеча – награжу тебя щедро. Не понравится – не сносить тебе головы.

Усмехнулась напоследок да из дому и вышла. Только глядит Антон: вместо тени человечьей тянется за девицей змеиная.

– Даромила Змееустица? – удивленно прошептал он, затем кинулся вдогонку, да только девицы и след простыл.

Испугался сперва Мастер. Похолодело сердце его от страха.

Молился он неистово, успокаивал себя. После взял обычную форму и стал Свечу изготавливать. Весь день возился: воск топил, в форму заливал, студил. Под вечер умаялся так, что чуть не забыл оставить свечу на подоконнике.

Всю ночь заснуть не мог: всё шорохи слышал да скрежет. Под утро сном тяжелым забылся.

С первыми петухами встал, на кухню сразу же побрел, а там на подоконнике свеча лежит – разломанная на мелкие части, с фитилем вырванным.

Не понравилась Даромиле первая свеча.

Мастер покормил скот и второй свечой занялся. Отлил он ее из своей любимой формы, так лелеял свечу, пока отливал, что засветилась она нежным приятным светом.

Прошлая вторая ночь, как первая. И эту свечу сломала колдунья.

Долго раздумывал Мастер, прежде чем всё же достать заветную форму, из которой Мастер его последнюю свою свечу отлил. Бережно держал он ее в руках, осторожно с ней работал, да только при воспоминании о Мастере дрогнула его рука. Упала форма да разбилась.

Испугался Мастер. Что же делать теперь? Не собрать ему форму, не отлить свечу.