Правила счастливой свадьбы

– Астра Федоровна Бабанова состоит в кассе невест? – спросил Пушкин, захлопнув блокнот.

Надо было выбрать: невежливость мужчины, не ответившего на вопрос, или наивность? Фекла Маркеловна выбрала второе. Все-таки мужчины одинаковы: начинают со странностей, а заканчивают приданым. Вся их хитрость на виду…

– Что вы, Алексей Сергеевич, у нее приданое от отца готово, ей без надобности… Впрочем, как и ее сестре, Гае Федоровне, – подчеркнула она интонацией. – Обе обеспечены до конца дней… Семья богатая…

– Астра Федоровна выходит за графа Урсегова?

Ах, какая милая хитрость: хочет узнать, кто будет в родственниках.

– Именно так… Астра Федоровна станет графиней Урсеговой. Они с сестрой очень дружны… Выросли вместе, обучались в пансионе…

Капустина надеялась, что намек на родство с графом будет услышан.

– Астра Федоровна шьет свадебное платье в салоне Вейриоль?

Осведомленность полиции опять поразила: куда только клонит? Неужто хочет выяснить, где его невеста будет платье шить?

– Салон мадам Вейриоль чрезвычайно популярен у невест, – ответила Капустина. – Шьет модно и недорого.

– За глаза ее называют «матушка Гусыня»?

– Никогда не слышала! – ответила Фекла Маркеловна. – Какая же она гусыня? Красивая дама, знает себе цену…

Хлопнула входная дверь. В гостиную вошла девушка, держа на руках сверток. Сверток попискивал. Глянув на Пушкина, который остался сидеть, она чего-то испугалась, прижала к себе сверток и скрылась за дверью в глубине гостиной. Капустина сохранила радушное выражение лица.

– Прошу простить поведение моей горничной, дурно воспитанная особа, никак не приучу, что нельзя врываться, когда в доме гости… Алексей Сергеевич, если желаете побольше узнать о Гае Федоровне…

– Желаю, – вдруг ответил Пушкин. – Можете меня представить мадам Бабановой?

Деловой поворот стал неожиданным, но Капустина поняла: если женит этого красавца, можно считать, что лучше свахи в Москве нет.

– Авива Капитоновна давно мечтает с вами познакомиться… Скажем, завтра в…

– Сегодня через два часа, – перебил Пушкин. – Буду ждать у подъезда дома на Тверской.

Из глубин дома долетел звук, похожий на мяуканье кошки.

Пушкин встал, еле заметно поклонился и, не утруждая себя приятными манерами, вышел в прихожую. Капустина поспешила за ним, благодаря за визит и рассыпая вежливости. На что Пушкин не соизволил обернуться. Что и говорить: такого женишка врагу не пожелаешь…

* * *

Московские девицы разнятся приданым, но сходятся в одном: они верят в приметы. Порой такие древние, что тянутся со времен до Крещения Руси. Свадебные приметы не смогли искоренить ни образование, ни прогресс науки, ни священники. Дочка аристократа и дочка кухарки одинаково верят и знают, что надо делать до свадьбы и на ней самой, чтобы жить долго и счастливо. Примет множество. Если какая примета невесте неизвестна, подружки просветят.

Они твердо знают, что перед свадьбой надо отрезать клок волос у себя, а после венчания у мужа, смешать их и сжечь на свече – тогда брак будет крепкий. Что под платьем на самое тело надо надеть тайный пояс, который завяжет мать. Что жених и невеста должны глядеться в одно зеркало и стоять на венчании так тесно, чтобы «черт между ними не пролез». Что встретить свадебным поездом еврея или женщину с полными ведрами – к счастью, а вот монаха или слепого – плохо. Что на белый плат, который священник кладет у ног венчающихся, невесте надо стать первой, чтобы быть хозяйкой в доме. Что венец над головой невесты надо держать, а не надевать на нее, иначе брак развалится. Что надо следить за венчальными свечами: если горят с треском – жизнь с мужем будет в раздорах, а если оплывут – муж будет тихий и мирный. Что разные предметы, которые будут на невесте во время венчания, потом помогут ей при родах. Что, выйдя из храма, надо разбить бокал, из которого пили молодой муж и жена, а осколки затоптать ножкой. Что надо одной ложкой из одной тарелки поесть с молодым мужем. Что двух сестер нельзя венчать в один день и в один год. Что стручок с девятью горошинами приносит неудачу. Что у порога дома, в который войдут молодые, должен стоят новый веник, а весь сор надо выбросить накануне. Что под матрас брачной постели надо воткнуть пучок соломы. Что булавка, воткнутая злой рукой в брачное ложе, может привести к мужской слабости жениха, а дубовый лист, брошенный в невесту, – к бесплодию. Что водой, пролитой через венчальное кольцо сразу после венчания, можно лечить все болезни. Что невесте перед свадьбой надо заплести косу, а перед брачной ночью расплести. Что, остававшись с мужем наедине, надо снять с него ботинки и положить в левый денежку. И тому подобное…

Конечно, прогресс потеснил предрассудки. Дружка жениха уже не ездит на коне вокруг дома брачную ночь напролет с саблей наголо. На стол не ставят свадебный каравай, перепечь и жареного петуха. Вместо меда угощают конфетами. Жених с невестой не ходят вместе в баню перед свадьбой, а наутро их не кормит в постели из рук посаженная мать. Да и сам свадебный стол теперь заменен модным чаепитием. Гости поздравляют молодых, выпивают по чашке чаю и откланиваются. Но среди напора современных веяний московская невеста по-прежнему боится колдуна.

Что и говорить, в Петербурге уже не встретишь такой отсталости. А в Москве это в порядке вещей. Барышни искренно верят, что колдун по злобе или по навету может навести на свадьбу порчу. Бросит, например, под свадебную карету варежку заговоренную – и все, не будет счастья с мужем. Или того хуже: нашепчет заклинание – и вся свадебная процессия обратится в волков… Ужас, ужас…

Чтобы защититься от колдовской силы, невесты бегают к колдунам. Никто в этом не признается. Жениху об этом знать не полагается: мужчины такие циники. Если слишком робкая барышня боится идти к колдуну, берет с собой дружку. Колдун наложит такое верное заклятие, что никакой черный глаз не победит. Или травку особую даст, чтобы у порога положить и злые силы отогнать. После дремучего колдовства невеста с легким сердцем отправляется в храм на венчание. Ну что с девицами поделаешь…

Колдуны московские рекламу в газетах не печатали, но слава их передавалась из уст в уста. Василиса привезла Астру и Гаю в Замоскворечье в Руковский переулок. Колдун жил в небольшом двухэтажном доме, вход в который охраняли на потрепанных колоннах старомодные львы с шарами под правыми лапами. Гая присмирела настолько, что ни разу не споткнулась, вцепилась в локоть Астры.

– Ой, может, не надо, – тихонько шепнула она. – Робею что-то… Как выпрыгнет леший в паутине, поросший грибами… Ой, страх…

Астре тоже расхотелось встречаться с колдуном. Но поворачивать было поздно.

– Ничего страшного, подумаешь – колдун… Ненавистный муж куда хуже…

Василиса дернула за рукоятку звонка.

На пороге появился довольно упитанный господин в шелковом домашнем сюртуке с кисточками. Грибы из него не росли, паутина не свисала. Выглядел он щеголевато, с аккуратной бородкой и завитыми клочками волос на висках. Бросив на гостей взгляд, он кивнул и сказал:

– Прошу…

Гостиная, в которой оказались барышни, мало напоминала логово чародея, скорее, уютное гнездышко холостяка: с картинами, пальмой, лимонным деревцем, ковром на стене, увешанным кинжалами, и крепким, застоявшимся запахом табака. Господин Пфель, Леонтий Карлович, именно так звали колдуна, жестом указал барышням садиться за стол, покрытый скатертью темного жаккарда. Не спрашивая, он выставил кованый сундучок и подсвечник с тремя свечами.

– Что желает невеста? – спросил он, глядя немигающим взглядом.

Черные зрачки, прикрытые тенью густых бровей, показались Астре Федоровне раскаленными иглами. Она вздрогнула и опустила глаза. Сам догадался или Василиса сказала? Да нет, не знает ведь, кто из троих невеста. И вправду сильный колдун…

Ощутив робость, охватившую девушек, господин Пфель не стал дожидаться ответа.

– Желаете отвести порчу от свадьбы или получить оберег от завистливого глаза?

Гая издала звук котенка, раздавленного сапогом. Собрав силы, изрядно покинувшие ее, Астра глянула в лицо колдуна.

– Хочу, чтобы свадьба распалась, а жених отказался…

Наверняка бывают клиентки, которые желают наказать более счастливых соперниц. Пфель нахмурился и угрожающе хмыкнул.

– Прошу простить, такими вещами не занимаюсь, – строго сказал он, постукивая пальцем по крышке сундучка.

– Я хочу разрушить свою свадьбу, – храбро ответила Астра. – Чтобы мой жених отказался от меня навсегда…

Пфель только глянул на Василису, которая старательно смотрела в пол. Негодная девица обманула, ничего не объяснив. Надо было отказать.

– Вашу просьбу, мадемуазель, уважить не могу, – после тягучего молчания сказал Пфель. – Черная магия нам непозволительна… Нельзя использовать силы ради дурного дела… Даже если вы не желаете выходить замуж или вас выдают насильно…

– Но что же мне делать! – в отчаянии воскликнула Астра.

Горе ее было столь искренним, что Пфель не смог остаться равнодушным. Он был добрым колдуном. Хоть и состоятельным…

– Если желаете, могу погадать вам, мадемуазель…

Астра обреченно кивнула.

Открыв сундучок, Пфель вытащил пригоршню косточек, куриных, как показалось Астре. Косточки были гладко отполированы, на них чернели незнакомые буквы и странные значки. Пфель сложил косточки в ладошки, что-то пошептал и бросил на стол. Кости улеглись беспорядочно. Засмотревшись, Гая чуть не легла на стол, Астра вовремя одернула ее назад.