Недо… (рассказы). Ради карнавала

– Не за что. Это самое меньшее, что я могла сделать для той, кто помог уберечь монастырь Бальды Милостивой от позора, а Феникса от покушения. Кстати о награде. Благодаря усилиям матушки Анны от призового фонда не осталось ничего существенного, однако монастырь может расплатиться не только деньгами. Победитель имеет право выбрать себе, скажем, несколько мешков зерна, корову, мула, а также любое другое движимое или недвижимое имущество, принадлежащее монастырю и не превышающее суммы положенной награды.

– Движимое! – моментально сориентировалась Тайя. – В самом скором времени мне понадобится прислуга. Я тут приглядела у вас одного работника – того, кому приказали встретить меня перед состязанием. Он, вроде бы, выглядел довольно смышленым. Моего выигрыша хватит на оплату этого приобретения?

Лицо аббатисы оставалось непроницаемым, но искорки в глазах выдавали ее.

– С лихвой. На оставшееся можешь взять еще двоих-троих.

– Мне нужен только он один.

– Может быть, возьмешь что-нибудь еще? Ты не продешевила?

– Если что, отработает и этот, – беспечно отмахнулась девушка.

– Как скажешь. Я подготовлю необходимые бумаги. Но не могу же я после всего произошедшего отпустить тебя с пустыми руками. – Матушка Абигайль извлекла из рукава сутаны небольшой листок пергамента. – Вот, возьми этот рецепт. Одна оступившаяся женщина получила годом исправительных работ меньше, чем заслуживала за свои пакости, только потому, что однажды ее посетило вдохновение, и она придумала самые совершенные булочки по эту сторону океана. Однако остерегайся делать их слишком часто – остановиться невозможно. Будешь готовить и… Словом, это – на память.

Глаза Тайи предательски увлажнились.

– Мы ведь больше не увидимся?

– Когда станешь чуть старше, поймешь, что это самый замечательный финал для твоего маленького приключения.

Аббатиса немного помолчала, потом все же не утерпела:

– Когда ты ему скажешь?

– Думаю, он сам поймет. В свое время.

– Уверена? Мужчины обычно не слишком сообразительны… Впрочем, это не мое дело. Выздоравливай и будь счастлива!

__________

Солнце едва выглянуло из-за горизонта, когда Алекс вывел за ворота двух жеребцов, нагруженных основательным запасом провизии. До ближайшей гавани, конечно, ехать и ехать, но сердобольные монашки поделились «на дорожку» таким количеством еды, что пару тюков пришлось оставить, иначе кони не вынесли бы седоков. Юноша ни на секунду не усомнился, что рано или поздно выдалась бы та или иная оказия и заключению в монастыре пришел бы конец. Но даже в самых смелых мечтах он ведать не ведал, что это случится так скоро. И подозревал, что без помощи матушки Абигайль, как бы та ни грозилась оставаться беспристрастной, не обошлось.

Алекс с наслаждением сделал глубокий вдох – такой, что заныли ребра. Даже воздух по эту сторону ограды был более свежим, вкусным и пьянящим. Воздух свободы.

Все закончилось. С минуты на минуту из ворот монастыря выйдет Тайя.

И они поедут домой.

Вместе с застоявшимися на месте конями озябший от рассветной сырости Алекс притопывал ногами – немного для того, чтобы согреться, но более всего от желания отправиться в путь. Однако, как бы ни рвалась его душа как можно скорее оказаться за тысячи миль отсюда, кое-что нужно будет закончить здесь и сейчас.

Долгожданный момент настал. Тяжелые створки, ржаво заскрипев, выпустили на волю самую прекрасную девушку на свете. Алекс крепко обнял жену, а после, продолжая держаться за руки, они вместе направились к бьющим копытами жеребцам.

Тайя улыбнулась:

– Снова пара коней, мы с тобой и дальняя дорога. Все, как в старые добрые времена.

Девушка уже собиралась вскочить в седло, когда Алекс потянул ее обратно.

– Погоди.

– Что еще? Поехали скорее!

– Сперва ты мне все расскажешь.

– О чем?

– О вашем разговоре с Фениксом, о твоих шрамах, о том, куда исчез Конрад – обо всем и до конца.

– Да брось, по дороге будет уйма времени. Или на корабле.

– Вот-вот. Или дома. Или никогда.

– Не понимаю, к чему ты клонишь.

– К тому, что однажды ты уже решила не беспокоить меня своими проблемами. В результате мы с тобой оказались здесь. Я не собираюсь терять тебя еще раз, так что больше никаких недомолвок.

– Послушай, на этот раз все закончилось. Совсем. Никаких «моих проблем» не осталось и, честно говоря, я хочу как можно скорее это забыть и никогда не вспоминать.

Тайя попыталась высвободить руку, но Алекс продолжал удерживать ее.

– Теперь послушай ты. Хочешь все забыть? Отлично! Давай разберемся с этим сейчас – и больше ни разу слова от меня не услышишь! Хотела ты или нет, но я тоже тоже оказался втянут в эту историю. Мне пришлось искать тебя по всему свету, пересечь океан, стать прислугой в монастыре и много чего еще. Неужели я не заслуживаю узнать, чем закончилось наше путешествие? Учти, я с места не сдвинусь, пока не узнаю всю правду целиком, а не те ее части, которые ты намерена мне сообщить. Может быть. Когда-нибудь.

В подтверждение своих слов, Алекс отпустил жену и демонстративно улегся прямо на голой земле, положив руки под голову. Увидев, что он настроен серьезно, Тайя сдалась.

– Хорошо. Будь по-твоему. Спрашивай, что хочешь, ничего не утаю. Только ради Бальды Великой, вставай на ноги! Мне не улыбается лечить тебя от простуды холодными ночами в дороге, когда из всех лекарств под рукой, как в песне поется – лишь васильки да ромашки.

– Ладно. – Алекс поднялся, отряхивая одежду от прилипших листьев и травинок. – Тогда начнем с самого начала. Кто такой Фидель?

– Точно этого не знает никто. Даже аббатиса с Фениксом. Фидель играет сам за себя. Иногда его интересы совпадают с интересами других, иногда нет. Большая удача, что ты смог найти его и получить помощь – этим могут похвастаться немногие. В мой последний визит, когда мы с тобой оказались в Лорнии, он обмолвился, что матушка Абигайль как-то раз очень выручила его. Так что, скорее всего, ваша встреча не была такой уж случайной. Отправив ей на помощь тебя, Фидель закрыл свой долг. И не спрашивай меня, как он умудрился узнать о ее проблемах, причем еще не наступивших, на другом краю земли. Скорее всего, просто правильно все рассчитал. Я никогда не встречала людей равных ему по уму и знанию человеческой природы. Иногда мне кажется, что Фиделю. известно обо всем, что происходит в мире.

– Но… для чего ему это?

Насколько я знаю, он всю свою жизнь покупает и продает. Товаром может быть все – от зерна и бриллиантов до секретов какого-нибудь королевского двора. Подозреваю, что большая часть посетителей, входящих в его очередную неприметную лавчонку составляют огромную сеть шпионов, осведомителей и людей, желающих купить или продать информацию. И что многие правители отдали бы правую руку за то, чтобы владеть хотя бы малой толикой такой сети.. Это все, что мне известно. Честно.

– Хорошо, а твои перешептывания с абатисой? Не успел я привести тебя в монастырь, как вы начали секретничать, выставив меня за дверь, словно мальчишку!

Тайя примирительно улыбнулась:

– Не обижайся! На том этапе знать как можно меньше было бы безопаснее для тебя. К тому же мне предстояло сыграть роль подсадной утки, а ты бы обязательно кинулся меня выручать, испортил всю комбинацию. Видишь ли, матушка Абигайль давно считала, что грандмастер Конрад спит и видит себя правителем Южных Земель. И не остановится ни перед чем, чтобы сны стали явью. Однако серьезных доказательств у нее не было. А теперешний Феникс терпеть не может наушничества и доносов, безжалостно карая тех любителей посплетничать, чьи наветы не подтвердились. Тем более что, в данном случае, дело коснулось бы его друга детства. Поэтому аббатиса не торопилась ни с кем делиться своими подозрениями. Больше года назад она наблюдала за сомнительными делишками матушки Анны и поняла, что рано или поздно ей придется ехать в эту глушь, пока болезнь не зашла слишком далеко и души основной массы монахинь не разъела жажда наживы. Тогда же матушка Абигайль под большим секретом поделилась с Конрадом сведениями, которые должны были его заинтересовать. А именно, что она собирается поехать в дальний монастырь – проводить расследование. Что вынуждена будет, дабы не спугнуть главную подозреваемую, обойтись без обычного эскорта, создавая впечатление безобидной и беззащитной пожилой женщины. Наконец, самое главное – на последнем этапе ей понадобится позвать Феникса – и для поддержки, если ситуация выйдет из-под контроля, и для того, чтобы тот на месте лично убедился в серьезности обвинений.

– Умно. Если бы этот твой Конрад ничего не замышлял, он пропустил бы все сказанное мимо ушей. А так получилась ловушка для грандмастера внутри ловушки для настоятельницы. Узнаю стиль аббатисы.

– Так и есть. Как только я прибыла в монастырь, я рассказала все, что знала, матушке Абигайль. Она разработала план действий и посвятила в него Феникса, взяв клятвенное обещание сдерживать эмоции и действовать строго по инструкции. С Конрадом надо было действовать максимально осторожно. Грандмастер не зря носил свое звание, мало кто на свете рискнул бы бросить ему вызов в открытом бою. А уж если бы он заподозрил, что задуманное им находится под угрозой срыва, да еще и находясь под воздействием оборотень-травы… Кто знает, сколько бед он натворил бы, пока его удалось бы обезвредить. Поэтому нам с аббатисой пришлось изобразить смерть Феникса, чтобы заманить Конрада в ловушку. В Зале Откровения, перед статуей Бальды Величайшей, есть постамент. Конраду пришлось стать на него. Матушка Абигайль объясняла мне подробно, но, уж извини, я не особо сильна в разных механизмах и приспособлениях. Помню только, что внутри изваяние как-то хитро устроено наподобие… Как же она говорила?.. То ли лейденской бутылки, то ли клейнской банки – точно не скажу. С поверхности в самую макушку богини входит длинный железный шест. Снизу, находясь у подножия статуи, его не разглядеть – мешает прическа. Смысл в том, то шест каким-то образом улавливает молнии и передает богине их силу. А потом человека, на которого должен пасть гнев Бальды Карающей, просят стать на постамент. Площадка там узкая, стоять довольно неудобно и, рано или поздно, тянет взяться за медные поручни. Да! И еще! Аббатиса объясняла, что для правильного срабатывания ловушки крайне важно, чтобы руки человека были как можно более мокрыми. Для этого и проходят обряд омовения.

– Как кстати рядом оказался родник.

– Самое смешное, что родник тоже ненастоящий. Монашки заранее заполняют специальную емкость в одном из боковых ответвлений пещеры, и после этого примерно час из купели потихоньку сочится вода.