Как оправдать по делам о должностных преступлениях

В судебном заседании П. в качестве подсудимого пояснил суду, что гражданина Китая Л. Ч. не знал, денег у него в сумме 200 тыс. рублей в инкриминируемый период не брал, на территории ООО «М.» не был.

На всем протяжении предварительного расследования П. отрицал вину в совершении преступления, предусмотренного пп. «б», «в» ч. 5 ст. 290 УК РФ.

Согласно пп. «б», «в» ч. 5 ст. 290 УК РФ уголовно наказуемым деянием является получение должностным лицом лично взятки в виде денег за совершение действий (бездействие) в пользу представляемого взяткодателем лица, если такие действия (бездействие) входят в служебные полномочия должностного лица, с вымогательством взятки в крупном размере.

В судебном заседании установлено, что ООО «М.» является поставщиком пиломатериала Маньчжурской торгово-экономической компании «Л.-С.», осуществляя на территории г. Канска Красноярского края деятельность по распиловке и строганию древесины. Гражданин КНР Л. Ч. является менеджером по контролю качества поставляемого товара Маньчжурской торгово-экономической компании «Л.-С.», зарегистрированной в КНР, у которой существуют договорные отношения с ООО «М.». На основании действующего на территории г. Канска Красноярского края особого противопожарного режима, установленного постановлением главы г. Канска Красноярского края от 19 апреля 2016 года, П., как начальником территориального органа пожарного надзора, подписано распоряжение от 20 апреля 2016 года о проведении внеплановой проверки деятельности ООО «М.» с поручением ее проведения государственному инспектору территориального отдела А., которым в период времени с 22 по 28 апреля 2016 года проведена проверка соблюдения требований пожарной безопасности в деятельности ООО «М.». Главным бухгалтером ООО «М.» было подготовлено дополнительное соглашение от 26 апреля 2016 года о расторжении договора аренды от 12 января 2015 года, подписанное сторонами договора, в том числе директором ООО «М.», и представленное в территориальный отдел. На основании указанного соглашения П., находясь на своем рабочем месте, подписал сообщение от 28 апреля 2016 года о невозможности завершения в отношении ООО «М.» внеплановой проверки.

Обосновывая свой вывод о виновности подсудимого в инкриминируемом ему деянии, органы следствия сослались на явку с повинной, однако протокол явки с повинной оформлен с нарушением УПК РФ: на тот момент Л. Ч. был потенциальным подозреваемым в даче взятки должностному лицу (ст. 291 УК РФ), а явка с повинной написана этим заявителем в отсутствие адвоката в качестве свидетельства против самого себя, ему не разъяснялись права не свидетельствовать против себя и пользоваться услугами адвоката. В соответствии с требованиями закона явка с повинной должна быть написана добровольно, и лишь при активном способствовании расследованию и раскрытию преступления лицо, давшее взятку, в соответствии с примечанием к ст. 291 УК РФ может быть освобождено от уголовной ответственности.

Согласно просмотренной в судебном заседании видеозаписи, содержащейся на DVD-R от 27 октября 2017 года, с результатами ОРМ «опрос» гражданина КНР Л. Ч., проведенного с применением технических средств негласной аудио- и видеозаписи, при написании явки с повинной права Л. Ч. не разъяснялись. Таким образом, протокол явки с повинной от 19 мая 2017 года является недопустимым доказательством и не может быть использован против подсудимого П.

Объяснение Б. не исследовалось в судебном заседании. Так как объяснения расцениваются как показания, их оглашение происходит по правилам ст. 281 УПК РФ. Указанное объяснение не может быть признано доказательством виновности П. в связи с тем, что объяснения не перечислены в ст. 74, 76—84 УПК РФ в качестве доказательств по уголовному делу и объяснение не содержит предупреждения об ответственности за заведомо ложные показания. Ссылка обвинения на них является недопустимой. В силу ч. 2 ст. 75 УПК РФ протокол явки с повинной и объяснение Б. относятся к недопустимым доказательствам и не могут быть воспроизведены процедурой их признания вещественными доказательствами.

Указанные в обвинительном заключении как доказательства по делу протоколы допроса Л. Ч. в качестве свидетеля, согласно которым весной 2016 года мужчина по имени П., находящийся в форменной одежде, сказал ему, что за неправильное хранение отходов лесопиления ООО «М.» будет назначено наказание в виде штрафа в сумме 400 тыс. рублей, за освобождение от ответственности потребовал передачи 200 тыс. рублей, которые Л. Ч. сразу же передал П., взяв из своих личных сбережений, не могут быть признаны таковыми, поскольку их нельзя проверить на допустимость, достоверность и относимость. В судебном заседании указанные показания не оглашались: в связи с тем, что гражданин КНР Л. Ч. выехал из РФ, оглашение его показаний, в соответствии с чч. 2.1, 6 ст. 281 УПК РФ и подп. „d“ п. 3 ст. 6 Конвенции о защите прав человека и основных свобод, без согласия сторон допускается при условии, что обвиняемому (подсудимому) в досудебных стадиях производства по делу была предоставлена возможность оспорить показания свидетельствующего против него лица предусмотренными законом способами.

Согласно материалам уголовного дела, П. предъявлено обвинение по пп. «б», «в» ч. 5 ст. 290 УК РФ. П. и его защитник были уведомлены об окончании следственных действий, после были ознакомлены с показаниями Л. Ч. Таким образом, у обвиняемого П. в ходе предварительного следствия не было возможности оспорить вышеуказанные показания, такая возможность не предоставлена ему стороной обвинения и в суде: свидетель Л. Ч. не явился в суд для дачи показаний, выяснить у него, какому человеку он давал взятку, является ли подсудимый П. тем лицом (в ходе следствия опознание ни по фотографии, ни лично не проводилось), не удалось. В ходе следствия свидетелем не была описана внешность лица, которому он давал взятку, форменное обмундирование (звание, цвет и так далее); свидетель называл его Сашей П. Учитывая, что в указанный период 2016 года на территории Северо-Западного промышленного района неоднократно бывали сотрудники полиции, пожарной службы ФГКУ «10-й отряд ФПС», иных контролирующих органов, доказательств того, что П. является именно тем лицом, стороной обвинения не предоставлено.

Согласно стенограмме опроса Л. Ч., протоколу осмотра видеозаписи с результатами ОРМ «опрос», содержащейся на DVD-R, уже тогда Л. Ч. не желал давать показания в суде, выясняя возможность отказаться от появления там, и оперативный сотрудник подтвердил, что он может спокойно уехать, в том числе за пределы РФ. В ходе предварительного расследования адрес проживания Л. Ч. в КНР никто не выяснял, несмотря на то, что данный иностранный гражданин постоянно проживал на территории иностранного государства, а в РФ приезжал на непродолжительное время и не имел постоянного места жительства.

На необходимость проведения очных ставок между П. и Л. Ч. указывал следователь в постановлениях о продлении срока следствия и срока содержания под стражей. В материалах уголовного дела отсутствует информация, почему данное следственное действие не состоялось, когда Л. Ч. еще был на территории РФ. Учитывая, что Л. Ч., являясь не штатным работником ООО «М.», а лишь представителем фирмы, приобретающей у ООО пиломатериалы, сразу не рассказывал о даче взятки должностному лицу, что подтвердили все свидетели в судебном заседании, отдав якобы личные сбережения и не потребовав их возврата у директора ООО «М.», участники процесса были лишены возможности выяснить, почему он обратился в полицию по истечении более года после событий, на которые указывает.

Суд был лишен возможности проверить показания свидетеля при помощи иных доказательств, так как денег в сумме 200 тыс. рублей (предмет взятки) никто не видел, не изымал, не осматривал, их передача, как утверждает обвинение, происходила без свидетелей и без контроля правоохранительных органов, никто из свидетелей П. на территории ООО «М.» не видел, телефонных соединений и переговоров между П. и свидетелем Л. Ч. зафиксировано не было. Активность телефона П. в районе действия базовой станции, охватывающем радиус в несколько километров от места предполагаемого преступления, не свидетельствует о том, что П. был на территории ООО «М.» и встречался с Л. Ч.

В судебном заседании стороной обвинения не были представлены достоверные данные о месте нахождения свидетеля Л. Ч., источник получения сведений об адресе свидетеля на территории КНР не указан, почтовый конверт с судебной повесткой, направленный по указанному адресу, вернулся без вручения адресату с просьбой уточнить адрес.

Протокол проверки показаний свидетеля Л. Ч. на месте, согласно которому он в присутствии понятых и переводчика М. Л. пояснил, что в апреле-мае 2016 года в ООО «М.» приехал начальник отдела надзорной деятельности по г. Канску и Канскому району П. в форменной одежде и сообщил ему, что может не привлекать ООО «М.» к административной ответственности и скрыть факт нарушения обществом правил пожарной безопасности, выразившегося в хранении и утилизации отходов лесопиления, если он передаст П. денежные средства в размере 200 тыс. рублей, и Л. Ч. выполнил требования П., суд признает недостоверным доказательством, так как переводчик М. Л. пояснила, что на данном следственном действии она не присутствовала, никогда на территории ООО «М.» в Северо-Западном промышленном районе г. Канска не бывала, в ее присутствии Л. Ч. никаких показаний следователю не давал, ее подпись в протоколе проверки показаний на месте могла появиться, когда она подписывала множество протоколов в правоохранительных органах после случившегося на территории ООО «Н.» пожара. После оглашения показаний, данных свидетелем на следствии, М. Л. их не подтвердила, а пояснила, что в ее присутствии Л. Ч. такие показания не давал, о взятке ей стало известно летом 2017 года из социальных сетей и по слухам.

Показания свидетелей Ф. и С., являющихся оперативными сотрудниками ОЭБиПК МО МВД России «Канский», о том, что 19 мая 2017 года в ходе проведения ОРМ «опрос» гражданина КНР Л. Ч. с применением технических средств негласной аудио- и видеозаписи им стало известно о вымогательстве весной 2016 года П. у Л. Ч. взятки в размере 200 тыс. рублей за освобождение от административной ответственности ООО «М.» в связи с нарушением правил пожарной безопасности, являются вторичными по отношению к основным доказательствам (показаниям основного свидетеля обвинения Л. Ч.), то есть пересказом сведений, полученных от другого лица, проверить достоверность которых не представилось возможным.

Каких-либо относимых, допустимых, достоверных, а в совокупности достаточных доказательств того, что П., будучи должностным лицом, получил лично взятку в виде денежных средств за действия в пользу взяткодателя, если такие действия входят в служебные полномочия должностного лица, с вымогательством взятки, стороной обвинения суду представлено не было. Исходя из принципа презумпции невиновности (ст. 49 Конституции РФ, ст. 14 УПК РФ), все сомнения в виновности обвиняемого, которые не могут быть устранены в порядке, установленном УПК РФ, толкуются в его пользу. В соответствии с ч. 4 ст. 302 УПК РФ обвинительный приговор не может быть основан на предположениях и постановляется лишь при условии, что в ходе судебного разбирательства виновность подсудимого в совершении преступления подтверждена совокупностью исследованных судом доказательств. Учитывая, что объективных доказательств виновности П. в совершении преступления, предусмотренного пп. «б», «в» ч. 2 ст. 290 УК РФ, обвинением не предоставлено, по данному преступлению он должен быть оправдан в связи с отсутствием состава преступления.

Приговор Канского городского суда Красноярского края от 6.07.2018 г. по делу № 1-48/1170240027104758/2018.

Приговор в части оправдания П. в совершении преступления, предусмотренного пп. «а», «в» ч. 5 ст. 290 УК РФ, оставлен без изменения, поскольку суд апелляционной инстанции согласился с тем, что сторона обвинения не представила суду убедительных и бесспорных доказательств в обоснование предъявленного обвинения.

Обобщение апелляционной практики судебной коллегии по уголовным делам Красноярского краевого суда за 2018 год по делам, связанным с преступлениями против государственной власти, интересов государственной службы и службы в органах местного самоуправления.

Подсудимая оправдана по ч. 3 ст. 30, п. «в» ч. 5 ст. 290 УК РФ. Из всех допрошенных свидетелей непосредственно и прямо на подсудимого показало только лицо, заключившее досудебное соглашение о сотрудничестве, поэтому суд обоснованно посчитал собранные доказательства недостаточными для постановления обвинительного приговора, указав, что прямых доказательств либо достаточной совокупности косвенных доказательств, из которых суд мог бы сделать однозначный и веский вывод о доказанности виновности подсудимого по делу, стороной обвинения не представлено

Х. оправдана по предъявленному обвинению в совершении преступления, предусмотренного ч. 3 ст. 30, п. «в» ч. 5 ст. 290 УК РФ, на основании п. 1 ч. 2 ст. 302 УПК РФ – в связи с неустановлением события преступления.

За Х. в соответствии с п. 1 ч. 2 ст. 133 и ст. 134 УПК РФ признано право на реабилитацию, в том числе право на возмещение вреда, связанного с уголовным преследованием.

Органом предварительного следствия Х. обвинялась в покушении на получение должностным лицом через посредника взятки в виде денег за совершение действий в пользу взяткодателя, если указанные действия входят в служебные полномочия должностного лица и оно в силу должностного положения может способствовать указанным действиям, совершенные в крупном размере.

Ей инкриминировались следующие обстоятельства преступления.

На основании приказа от 16 мая 2017 года № 390-к Х. назначена на должность.

В точно не установленном следствием месте и в точно не установленное время, но не позднее 29 сентября 2017 года, у Х., с учетом занимаемой должности, возник преступный умысел, направленный на незаконное личное обогащение путем получения взятки за совершение входящих в ее полномочия действий, связанных с визированием и последующим удостоверением печатью документов, подтверждающих исполнение договорных отношений между А. и Б., что является обязательным условием и будет способствовать, с учетом занимаемой Х. должности, их последующему подписанию руководством.

Действуя из корыстных побуждений, в целях реализации своего преступного умысла, направленного на незаконное личное обогащение, Х. вступила во внеслужебные отношения с Р., осуществляющей свою деятельность на основании трудового договора, которой сообщила о своих преступных намерениях получить взятку в виде денег в общей сумме 200 тыс. рублей, предложив ей выступить в качестве посредника.

Так, Х. 29 сентября 2017 года сообщила Р. о том, что та должна передать А. ее требования о необходимости передачи Р. для последующей передачи Х. денежных средств в размере 200 тыс. рублей за визирование и последующее удостоверение печатью, которая находилась в исключительном распоряжении Х., документов, подтверждающих исполнение договорных отношений между А. и Б., что является обязательным условием и будет способствовать, с учетом данного Х., как должностным лицом, согласия, их последующему подписанию руководством.

Р., согласившись содействовать акту взяточничества, 29 сентября 2017 года передала генеральному директору А. требования Х. о необходимости передачи ей денежных средств в размере 200 тыс. рублей за выдачу подписанных руководством акта приема-передачи товара и товарной накладной как документации, подтверждающей исполнение договорных отношений по договору на поставку и монтаж рулонных штор для нужд Б.

После производства работ по вышеуказанному договору на корреспондентский счет, открытый в филиале банка, поступили денежные средства в размере 1 336 600 рублей в качестве оплаты оказанных услуг.

Далее, А. прибыл к Р. в служебный кабинет, где последняя подтвердила ранее выдвинутые требования относительно получения денежных средств, затем А., находясь и действуя под контролем оперативных сотрудников, будучи предупрежденным о недопустимости провокации взятки, передал Р. денежные средства в размере 200 тыс. рублей наличными, после чего последняя передала подписанные руководством акт приема-передачи товара от 19 октября 2017 года и товарную накладную от 19 октября 2017 года как документацию, подтверждающую выполнение работ, в том числе в установленные договором сроки.

Преступление, по мнению следствия, не было доведено Х. до конца по независящим от нее обстоятельствам, так как по завершении встречи А. и Р. последняя была задержана на месте происшествия сотрудниками правоохранительных органов, проводившими оперативно-розыскные мероприятия, в связи с чем непосредственная передача денежных средств Х. не произошла.

В судебном заседании Х. вину по предъявленному обвинению не признала, настаивая, что преступление не совершала.

Суд первой инстанции, исследовав материалы уголовного дела, допросив свидетелей и подсудимую, исследовав представленные доказательства, пришел к выводу о недоказанности события преступления, в связи с чем вынес оправдательный приговор.

Проверив материалы уголовного дела, обсудив доводы, изложенные в апелляционном представлении, а также возражения защиты, суд апелляционной инстанции не находит оснований для отмены оправдательного приговора суда в отношении Х.

Суд оценил все показания свидетеля Р. в совокупности с другими доказательствами, указав на имеющиеся противоречия, а также мотивы, в том числе долговые обязательства, имевшиеся между свидетелем и Х., по которым критически отнесся к показаниям свидетеля Р., данным ею после заключения досудебного соглашения, придя к выводу о недостаточности совокупности представленных доказательств для осуждения Х. по предъявленному обвинению, обоснованно истолковав имеющиеся неустранимые сомнения в соответствии с ч. 3 ст. 14 УПК РФ в пользу подсудимой.

Суд правильно отметил, что обвинение построено в основном на противоречивых показаниях Р., при этом обоснованно указал, что основной свидетель А. в своих показаниях сообщал только о том, что все требования о передаче взятки ему озвучивала Р., с которой он обсуждал размер взятки, при этом Р. действительно ссылалась на иных лиц, но не называла ни конкретных фамилий, ни должностей тех лиц, которым якобы взятка предназначалась.

В соответствии со ст. 6 УПК РФ уголовное судопроизводство имеет своим назначением в том числе защиту личности от незаконного и необоснованного обвинения, осуждения, ограничения ее прав и свобод.

Суд первой инстанции, принимая во внимание непризнание Х. вины в инкриминируемом преступлении, правильно отметил, что из всех допрошенных свидетелей непосредственно и прямо на Х. показала только Р. после заключения досудебного соглашения, и обоснованно посчитал собранные доказательства недостаточными для постановления обвинительного приговора, указав, что прямых доказательств либо достаточной совокупности косвенных доказательств, из которых суд мог бы сделать однозначный и веский вывод о доказанности виновности Х. по делу, стороной обвинения не представлено.

В соответствии со ст. 14 УПК РФ обвиняемый считается невиновным, пока его виновность в совершении преступления не будет доказана в предусмотренном УПК РФ порядке и установлена вступившим в законную силу приговором суда. Подозреваемый или обвиняемый не обязан доказывать свою невиновность. Бремя доказывания обвинения и опровержения доводов, приводимых в защиту подозреваемого или обвиняемого, лежит на стороне обвинения. Все сомнения в виновности обвиняемого, которые не могут быть устранены в порядке, установленном настоящим кодексом, толкуются в пользу обвиняемого.

Таким образом, поскольку в ходе судебного разбирательства не было установлено само событие преступления, предусмотренного ч. 3 ст. 30, п. «в» ч. 5 ст. 290 УК РФ, в совершении которого обвинялась Х., суд первой инстанции сделал правильный вывод о том, что по предъявленному обвинению подсудимая должна быть оправдана.

Апелляционное определение судебной коллегии по уголовным делам Московского городского суда от 27.05.2019 г. по делу № 10-8633/2019.

УПК РФ не содержит положений, позволяющих органам следствия после возвращения уголовного дела прокурору составлять по делу новое обвинительное заключение, в котором ухудшается положение обвиняемого в сравнении с ранее выдвинутым обвинением, в отсутствие указаний суда на обстоятельства, являющиеся основанием для квалификации действий обвиняемого как более тяжкого преступления

Так, обвинительное заключение в отношении должностного лица было пересоставлено, и его действия дополнительно квалифицированы по ч. 1 ст. 30, ч. 3 ст. 290 УК РФ.

Приговор в части осуждения по ч. 1 ст. 30, ч. 3 ст. 290 УК РФ отменен с прекращением производства по делу в этой части на основании п. 2 ч. 1 ст. 24 УПК РФ с признанием за лицом права на реабилитацию.

С. осужден по ч. 1 ст. 285; ч. 1 ст. 30, ч. 3 ст. 290 УК РФ к наказанию в виде штрафа в размере 750 тыс. рублей с лишением права занимать должности, связанные с осуществлением функций представителя власти, ограничением распорядительных и административно-хозяйственных полномочий на государственной службе и в органах местного самоуправления на срок 2 года.

Как следует из материалов уголовного дела, предварительное расследование в отношении С. завершилось обвинительным заключением, утвержденным 16 апреля 2016 года, из которого усматривалось, что в действиях С. содержится состав одного преступления (ч. 1 ст. 285 УК РФ). По результатам судебного разбирательства по ч. 1 ст. 285 УК РФ 2 декабря 2016 года постановлен обвинительный приговор.

В соответствии со ст. 237 УПК РФ судом апелляционной инстанции уголовное дело в отношении С. возвращено прокурору для устранения недостатков, препятствующих его рассмотрению.

При этом, отменяя судебное решение, суд апелляционной инстанции не указал ни одного обстоятельства, которое бы свидетельствовало о наличии оснований для дополнительной квалификации действий подсудимого по более тяжкому преступлению. Указанные судом второй инстанции нарушения, подлежащие устранению по возвращенному уголовному делу, не касались вопросов квалификации действий и доказанности вины обвиняемого С., а их устранение не предполагало дополнение ранее предъявленного обвинения.

Обвинительное заключение в отношении С. было пересоставлено, и его действия дополнительно квалифицированы по совокупности преступлений, предусмотренных ч. 1 ст. 285 и ч. 1 ст. 30, ч. 3 ст. 290 УК РФ.