Змей Горыныч и Клубок Судьбы

– Теперь ты должен подставить вторую щеку. Для симметрии, так сказать.

Левая щека оппонента горела, но он безропотно повернул голову:

– Бей! Но тогда я за себя не ручаюсь.

Вторая пощечина была не столь громогласна. Толпа уже не утихала. Ставки росли.

– Ну, все, ты сам напросился! – обе щеки философа пылали, и он неумело двинул противника в челюсть.

– Наших бьют! – обрадовалась толпа. И тут же все принялись мутузить друг друга. Через минуту в ход уже пошли подручные средства: половники, котелки, поленья. Еще немного, и дошло бы до ножей.

Но тут в центре побоища неизвестно откуда появился Мастер.

– А ну, все тихо! – рявкнул он.

Подействовало.

Мастер приподнял за шиворот обоих философов:

– Вы два тупых кретина! Доспорились! И ладно бы о чем-то дельном спорили! Оба правы и оба не правы! А вам что, заняться больше нечем? – устыдил он дерущихся, – а ну-ка марш по домам!

– Но как же закон? – вякнул кто-то из толпы.

– Значит, так. Слева от меня соберитесь те, кому ближе закон божий. Справа – кому государственный. Отныне вы станете жить раздельно.

– Как, раздельно? – удивились оба философа хором.

– Так раздельно. Была одна Великая Рыжь – станет две Рыжи. И чтоб не было разногласий, вдоль границы столы поставьте – пировать станем. Праздник, как-никак.

– Какой еще праздник? – вновь хором удивились философы.

– Назовем его Днем Разделения. Все, я сказал! Всем ясно?! Разойтись! – когда Мастер в таком состоянии, с ним лучше не спорить.

Вот и пропала Великая Рыжь. Зато теперь Рыжей стало две: Темная и Светлая. Из-за названий тут же начал разгораться новый спор, но Мастер обернулся и сурово изрек:

– Поддерживаю. Да будет так! Государственному закону Светлая Рыжь, божьему – Темная. А теперь – всем радоваться!

Никто не посмел перечить Мастеру.

Радость волной цунами накрыла оба только что образовавшихся государства. Отголоски этой радости достигли даже сопредельных держав. Радовались везде. В Городе-у-Топи же радовались особенно. Всеобщая радость наложилась на радость местную.

Молодой человек, все еще стоя на телеге, выслушивал накопившиеся проблемы местного населения. В голове его уже созрел в общих чертах план спасения Города-у-Топи. Спасения от всего. От налогов, от нерадивого правления, от безучастных священников, от жадных торговцев и от себя самого. А также от наводнений, засух, землетрясений и многих других стихийных бедствий с гарантией на ближайшие пятнадцать лет. С возможным последующим продлением на льготных условиях.

Первым делом следовало решить самый больной вопрос утопцев: налоги. И молодой человек в зеленом, в талию, костюме справился с решением блестяще. Что государство облагает налогами? Верно, собственность. Личную, частную собственность. Значит, необходимо от этой самой собственности избавиться раз и навсегда. Только сделать это нужно так, чтобы собственности этой не лишаться. Как? Да очень просто! Вся собственность становится общественной, а бывшие собственники объединяются в Общество и радостно продолжают ею пользоваться. Чтобы ни у кого не возникло желание пользоваться общественным имуществом на халяву, все члены общества должны стать равноправными и равнообязанными. А кто не согласен – прочь из нашего города!

Утопцам новая концепция понравилась. Во всяком случае большинству. Бедняки и середняки поддержали единогласно. Зажиточный слой не столь активно. Явных противников перемен не наблюдалось. Еще бы! Никто из правления города на общий совет не явился. Поэтому новый строй приняли без их согласия, зато единогласно. Несогласные, предчувствуя скорые перемены, поспешили по домам – собирать самое ценное, чтобы под покровом ночи незаметно покинуть Город-у-Топи.

Это было только начало. Следующим пунктом на повестке дня стал полный отказ от денег. Ведь налоги взымаются, исходя из ценности имущества. И исключительно звонкими монетами. Нет денег – нет налогов. Все предельно просто! Кроме того, исключение финансовых отношений внутри Общества способствует равенству и сплоченности.

Разумеется, теперь возникли вопросы у торговцев. Им быстро разъяснили, что торговля – пережиток прошлого, теперь все общественное. Каждый обязан посильно преумножать и в праве полноценно пользоваться. Для торговли же с остальным отсталым миром можно создать общественную кассу. На первое время. Позже осуществить переход на натуральный обмен, упразднив посредничество денег, как способа оценки вложенного труда и потраченного времени.

Еще несколько семей срочно покинули площадь.

Тем временем обсуждение добралось до властей. Всю структуру управления немедленно предложили упразднить. Дословно: гнать в шею! Но сначала требовалось узаконить новый строй. И Общество в частности. А также переход всего имущества утопцев из личного в общественное. Для этого старые власти подходили как нельзя лучше. Чем утопцы и решили непременно воспользоваться. Но завтра. А то уже вечер на дворе.

– Лед т’онуля, това’ищи! Лед т’онулся! – провозгласил оратор и покинул импровизированную трибуну.

Всю ночь, не смыкая глаз, молодой человек провел за составлением документов. К утру были готовы Устав Общества и декреты о первых реформах. Себя молодой человек назначил общественным деятелем – должность вроде официальная, но ни к чему не обязывающая. Все формулировки были витиеваты и тонки, радовали глаз. Если тщательно не вчитываться, любой чиновник с удовольствием подпишет.

Новоиспеченный общественный деятель предстал пред Обществом в лице утопцев, готовых к радикальным переменам. Неготовые на рассвете покинули Город-у-Топи. В ратуше уже почувствовали неладное, но спасаться еще не думали. Зря.

Молодой человек все в том же зеленом, в талию, костюме, влез на телегу, которую так никто и не удосужился убрать с площади и провозгласил:

– Заседание п’одолжается, това’ищи!

И с ходу зачитал подготовленные за ночь документы. Мало кто понял и половину, но одобрили все. Поддерживаемый толпой, общественный деятель направился к ратуше. Навстречу ему выходили градоначальник и все его подчиненные.

Документы были переданы. Документы были рассмотрены. Документы были подписаны.

Вся городская управа торжествовала, предвкушая, как возглавит новое Общество и в полной мере воспользуется всеми его благами. Общество тем временем отодвинулось от ратуши и постепенно выстроилось в длинную очередь, раскрутившуюся спиралью по всей площади. Люди по одному подходили к общественному деятелю, подписывали какие-то бумаги и довольные расходились по домам. Не прерываясь ни на миг, действо продолжалось до позднего вечера.

Мысленно потирающие руки господа чиновники пристально наблюдали за происходящим. Даже обедали на ступенях ратуши, лишь бы не пропустить исторический момент окончательного образования Общества.

Исторический момент неминуемо наступил. Последний гражданин поставил подпись, передавая все личное имущество в общественное пользование. И, довольно улыбаясь, покинул площадь. По мнению градоначальника, именно сейчас следовало приступить к возглавлению. Заручившись поддержкой чиновного аппарата, он направился к общественному деятелю. Тот неторопливо укладывал бумаги и письменные принадлежности в кожаный саквояж и делал вид, что не замечает приближающуюся делегацию.

Градоначальник покашлял, привлекая внимание общественного деятеля:

– Молодой человек! Город-у-Топи в моем лице благодарит вас за создание Общества и готов принять всю тяжесть правления…

Молодой человек не дал ему договорить:

– Город-у-Топи не нуждается ни в вашей благода’ности, ни в вашем п'авлении, ни в вашем лице.

– Как это? – опешил градоначальник.

– Очень п'осто. Обществу не т'ебуется п'авление. Оно само собой уп'авляет. Вы можете стать частью Общества и п'инять участие в его судьбе.

– Мы готовы, – неуверенно произнес кто-то из делегатов.

– К чему? К отказу от личного? От собственного имущества, от собственных мелочных инте'есов? Готовы ко всеобщему 'авенству? Вы не похожи на таких людей. Вы готовы п'иносить максимум пользы Обществу, не т'ебуя взамен благода'ности и наг'ад? Готовы пользоваться благами Общества в 'авной ме'е с остальными? Не готовы, по глазам вижу. Лучшее, что вы все можете сделать для Общества – незаметно исчезнуть. Иначе Общество само от вас избавится.

– Как ты смеешь! Мы наделены властью!

– Были наделены. Тот, кто вас ею наделил, далеко. А Общество 'ядом – улыбнулся общественный деятель.

– Это бунт!

– Это 'еволюция. И она све'шилась. Пока что сове’шенно беск'овно – молодой человек подмигнул, закрыл саквояж и пошел прочь.