Змей Горыныч и Клубок Судьбы

Пока Иван размышлял, на заборе оказалось три слоя известки! Если бы известка не кончилась, слоев было бы больше – Иван по неопытности не внес в заклинание ограничение. Поэтому посох-кисть трудился, пока не закончилась побелка, и лишь тогда вновь прислонился к забору. Выглядел он несколько усталым, но готовым, если понадобится, продолжить трудиться на благо Общества в целом и Ивана в частности. В том числе, как представителя Общества.

Некоторое время Иван не двигался с места; он размышлял над той существенной переменой, какая произошла в его жизни, а потом подхватил посох и направил свои стопы к окраине города – воплощать в жизнь планы побега.

Только что покрашенный забор к радости юноши находился на той же улице, по которой он накануне вошел в город. Иван миновал калитку, все также распахнутую настежь, и очутился у подножия холма. Он сразу же вспомнил, как начертить пентаграмму перехода, и что для этого необходимо точно привязать ее лучи к сторонам света. Что может быть проще! Ведь на холме – принимающая пентаграмма. Она тоже строго сориентирована и высечена в камне.

Карабкаться наверх через густую траву оказалось не так просто, как спускаться. Но вот он запыхавшийся стоит у плиты. Вот он уже расчистил от травы достаточно места, чтобы приступить к чертежу. Вот готовая звезда о четырех лучах, и Иван в самом ее центре. Осталось указать направление. Теперь короткое заклинание…

Иван стоял в центре принимающей пентаграммы на вершине холма. Вокруг были горы, а невдалеке виднелся подозрительно знакомый городок. Юноша неуверенно озирался. Взгляд его наткнулся на островок голой земли рядом с каменной плитой принимающей пентаграммы. На земле была начерчена отправная пентаграмма. Им же самим только что начерчена! Ивана пробил холодный пот.

Он сошел с плиты, подошел к собственному рисунку. Осмотрел. Стер, начертил по новой. Только на этот раз указал иное направление. Встал в центр, произнес заклинание.

И вновь очутился на вершине холма.

Еще одна попытка увенчалась провалом. Он снова и снова чертил пентаграмму, указывая различные направления и дальности. И каждый раз возвращался на прежнее место. Магия не работала! Вернее, она работала, но не срабатывала!

Вдалеке послышались удары колокола. Звонили часы на городской ратуше. Пять ударов. Рабочий день закончился. Понурив голову, Иван вернулся на центральную площадь. Хотелось есть. Не задумываясь, Иван направился в общественную столовую.

На этот раз здесь было людно. Тетка, тетушка Гусыня, суетилась за прилавком, разливая уху и раскладывая жареных карасей по тарелкам.

– Здравствуйте, тетушка Гусыня! Только рыба? – улыбнулся Иван.

– Только рыба, – кивнула тетка, – зато ее много! Не наешься – добавки проси, не стесняйся.

– А можно сразу две порции ухи? Уж больно вкусная она!

– Конечно можно! Кушай, птенчик! – неожиданно улыбнулась она и мгновенно поставила Ивану на поднос две глубоких миски, исходящих рыбным ароматом.

После неудачной попытки покинуть Наш город Ивану хотелось поговорить с кем-нибудь, желательно хоть чуточку знакомым. Он обвел взглядом зал и наткнулся на Сокола. Тот уже заметил Ивана и призывно махал рукой, указывая на свободный стул напротив.

– Ну, как настроеньице? Нравится приносить пользу Обществу?

– Раньше я представлял себе это по-другому.

– Как же?

– Ну, например, врач лечит больных, кузнец кует… подковы, скажем. Пахарь пашет, охотник охотится. А потом они меняются своими…

– Так у нас так и есть! – радостно перебил приглядывающий, – просто система обмена доведена до совершенства. Вся продукция отправляется на общественный склад, а оттуда распределяется по потребностям и по возможности. Еда, например, отправляется в общественные столовые. Там ее готовят, и каждый получает свою порцию. Так что никто не уйдет обиженным!

– А как быть, если я считаю, что могу принести больше пользы обществу, а мне приходится, например, заборы красить?

– Сходи в общественную приемную и сообщи об этом. Там наверняка найдется дело по тебе. А если ты еще и добровольцем вызовешься, то честь тебе и хвала! И бонусы.

– Какие еще бонусы?

– Короткий рабочий день, например, досрочная пенсия, усиленное питание… зависит от пользы.

– А вот, например, волшебник? Какую пользу он может приносить?

Сокол не донес ложку до рта и пристально посмотрел на Ивана:

– Волшебники не могут приносить пользу. Только вред. Поэтому у нас тут практически нет волшебников. И – на будущее – не стоит поднимать эту тему в Нашем городе.

Наступил четверг. Ивана трясли за плечо. Не так агрессивно, как накануне, но все же трясли.

– Доброе утро, Сокол!

– Добренькое утречко! Ты кто? Ах, да, тебя зовут Иван. Что-то такое припоминаю. Странно, голова, вроде, ясная, а тебя помню плохо. Ладно, потом разберемся, – он махнул рукой, – поторопись, а то все самые общественно полезные дела расхватают! Все, я побежал. Куда идти, знаешь?

Иван знал. Он не помнил, а именно знал, что ему нужно в общественную приемную. Зачем? За общественно полезным делом, разумеется! А за каким именно общественно полезным делом? Юноша в задумчивости замер, занеся ногу над сапогом. Вчера ведь он что-то придумал. Предыдущие дни в памяти были расплывчаты и туманны.

– Какой сегодня день? – ни к кому не обращаясь поинтересовался Иван.

Задумался, перебирая мысленно дни недели. И сам же ответил:

– Четверг. Значит вчера была с… четверг… а позавчера тоже был четверг. А что было до этого?

До этого когда-то давно он, кажется, отправился в Красенград. Да, он начертил посохом пентаграмму перехода и… наступил четверг. И этот четверг продолжается уже третий день подряд! Память начала медленно проясняться. Вчера? Кажется, вчера… точно, в четверг он решил покинуть Наш город. И, помнится, даже попытался телепортироваться. Но ничего не вышло. Значит нужно попробовать уйти естественным способом – ногами.

Из городка три дороги. На каждой открытая калитка. Кстати, а почему открытая? Неважно, что никакой ограды нет. Важно, что открытая! Заходи, кто хочешь! Не потому ли, что выхода отсюда нет?!

Пробуждающиеся воспоминания растормошили страх. Страх принялся поднимать панику. Паника попыталась захлестнуть Ивана. Иван не поддался. Он хладнокровно сжал свой посох и вышел из дома. И направился прочь из города. Даже если не удастся далеко уйти, он не намерен возвращаться сюда. Заночует в поле, в лесу, в горах – где угодно, только не в Нашем городе!

Никто не окликнул, не остановил, когда юноша выходил за калитку. На всякий случай он притворил ее за собой. И бодро зашагал куда глаза глядят. Куда-нибудь ведь должна привести наезженная дорога!

Дорога привела к озеру. На берегу сидели рыбаки, закинув удочки. Дальний берег терялся в дымке. Солнце поднималось, становилось жарко. Иван подумал, не искупаться ли? Нет, не стоит, он еще слишком близко к городу.

Один из рыбаков сделал подсечку и выудил большого карася. Снимая рыбу с крючка, он обернулся и подозрительно покосился на Ивана. Тот сделал вид, что не заметил и двинулся дальше. Вскоре дорога повернула от озера и стала плавно забирать к городу. Иван бодро вздымал пыль сапогами и довольно быстро оказался перед настежь распахнутой калиткой. Рядом красовался плакат, приветствующий гостей Нашего города. И за ней действительно начинался город Наш. С противоположной стороны. Иван узнал общественную баню, общественный туалет и общественное хранилище.

Не может быть! Юноша развернулся и вновь устремился прочь от города. И вновь очутился на берегу озера. Рыбаки все также рыбачили. Тот же рыбак снова подсек и выудил очередного карася. И опять посмотрел на Ивана.

– Чего это ты тут без дела шляешься? – неуверенно спросил он.

– Что это значит, без дела? Сегодня инспекция, – вспомнил он умное слово, – проверка всего, всех и вся. Я помощник приглядывающего Сокола.

Такое объяснение не столько успокоило, сколько напугало незадачливого рыбака, и тот с усердием насадил на крючок червя, тщательно на него плюнул и с особым рвением забросил в воду.

Удивленный такой реакцией Иван немного отошел от рыбаков и спустился к воде. Солнце жарило вовсю, купаться хотелось неимоверно. Тут Ивана посетила удачная мысль: если нельзя уйти по этой дороге, надо попробовать переплыть озеро! Он начал раздеваться. Но куда девать одежду? Не бросать же ее прямо на берегу. Взгляд юноши упал на котомку «х5». Он уже позабыл, что она волшебная. Сапоги пришлось запихивать по одному, остальная одежда легко прошла через горловину – и все словно растворилось внутри! «БМВ х5» не стала ни больше, ни тяжелее! Иван потуже затянул тесемки и перекинул котомку за спину. Держа посох перед собой на вытянутых руках, он вошел в воду и поплыл. Прочь от берега, прочь от рыбаков, коварной дороги, заколдованного города. Прочь! Туманная дымка смущала и настораживала, но лучше неизвестность, чем вечный четверг.

Дымка рассеялась и показался противоположный берег. Он оказался гораздо ближе, чем рассчитывал Иван. И там тоже сидели рыбаки с удочками. Один из них усердно тягал карася за карасем. У других клева не было. Проплыв еще немного, юноша узнал удачливого рыбака. Рыбак тоже узнал Ивана. Но, видимо, при прошлой встрече юноша произвел на него неизгладимое впечатление, и рыбак принялся удить со все нарастающим рвением. К тому моменту, когда Иван поднялся из воды, садок рыбака был набит до краев.

Даже неудача с озером не охладила юношеский пыл. Незадачливый путешественник вновь оказался перед городом. У предусмотрительно прикрытой им калитки. Иван решительно распахнул ее и ступил в Наш город. Есть ведь еще один выход! Тот самый, через который он вошел в город впервые. Надежда – великая сила. Даже когда мозг, сердце, печенка и поджелудочная железа твердо уверены в провале, надежда подталкивает сделать еще одну, последнюю-распоследнюю попытку. И Иван твердо зашагал к третьим воротам. Вернее, калитке.

На центральной площади юношу встретил приглядывающий Сокол. Он буквально вырос перед Иваном, приставил ладонь к фуражке:

– Добренький денечек! Приглядывающий Сокол. Как звать? Почему не при деле?

– Здравствуй, Сокол! Иван я. И при деле. Исследую окрестности Нашего города, чтобы составить подробную карту.