Северное сияние на улице Южной

– Открывать будешь?

Вера ничего не ответила. Не потому что хотела показаться грубой в глазах деда, а потому что внутри ее головы стали летать бумажные самолетики. Они летали от правого глаза к левому, врезались в макушку изнутри, делали мертвые петли где-то по центру, где располагается мозг. В общем, это был настоящий мыслительный процесс. Перед Верой лежало самое настоящее, взаправдошное письмо из Лихтенштейна. На нем была марка. На нем даже было написано, что оно из Лихтенштейна и предназначается самой Вере.

Вера направилась в свою комнату. Закрыла плотно дверь, чтобы никто не мог ее отвлечь от прочтения письма. Именно для таких целей на табличке, висевшей на двери в ее комнату, было написано «Не входить», но если мама хоть иногда стучала перед тем, как войти в комнату, то дед полностью игнорировал эту просьбу. Поэтому дверь Вера закрыла плотнее, чтобы даже если кто-то захочет войти, то сделал это не сразу, а дал Вере несколько секунд подготовиться к его появлению. Она села на кровать у шкафчика, на котором стоял ночник в форме земного шара. Зажгла его. Вскрыла конверт, развернула письмо и принялась читать.

«Здравствуй, дорогая Вера!»

Так начиналось письмо из Лихтенштейна. Вера сделала так: «Фух» – и продолжила. Прочтение, конечно, было ужасно волнительным, но Вера держалась стойко. У вас, безусловно, было бы такое же волнение, как и у Веры, вот 100 и 1 точный процент, ни больше ни меньше, потому что не каждый день из Лихтенштейна в центральную часть России приходят письма с ответами.

«Пишет тебе Андреас Венцель».

Так продолжалось письмо из Лихтенштейна. Ну как тут не разволноваться, когда на твое письмо отвечает самый известный лыжник из всех лыжников Лихтенштейна. Вера взяла себя в руки, буквально обняла себя обеими руками и продолжила читать.

«Я благодарен тебе за письмо, которое ты мне прислала в прошлом году. Я бесконечно счастлив получить это сообщение и бесконечно счастлив на него ответить. Сразу извинюсь перед тобой, что год тянул с ответом. Не подумай, что я ленился и именно поэтому не писал, нет, было не так – всё это время я очень сильно волновался и не знал, с чего мне начать. После прочтения твоего письма первым делом я пошел в гараж и почистил лыжи. Я не хотел, чтобы ты подумала, что моя страна не убрана. Ведь важно убирать свою страну не только перед приездом гостей, но и в их отсутствие.

После я вышел во двор и мне очень захотелось проехаться на лыжах в горы, что я и сделал. Всю дорогу до горы Драй-Швестерн я ехал с мыслью о том, как же вы в своей России справляетесь с морозами? Ты пишешь, что зимы в России долгие и холодные, и знаешь, я придумал одну очень интересную идею. Мне кажется, она может помочь вам справляться с холодами. Предлагаю вам купить сто тысяч тысячных тысяч обогревательных приборов и расставить их по всей территории твоей страны, а потом включить и растопить все снега. Конечно, в борьбе со снегом это не поможет, ведь ты знаешь, что круговорот воды в природе не позволит избавиться от снега навсегда, назавтра появятся новые сугробы, но так вам станет чуточку теплее. Кстати, у нас в Лихтенштейне как раз производят отопительные приборы, и в тот самый день, когда мне пришла в голову эта идея, я позвонил на завод и попросил, чтобы тебе отложили сто тысяч тысячных тысяч обогревателей, которые ты сможешь увезти с собой в Россию.

Я очень рад, что ты знаешь, что столица Лихтенштейна – это город Вадуц и что одна из главных улиц Вадуца – улица Штейдле. Да, это самая красивая улица города, в котором я живу. Проезжая мимо нее, я подумал, что обязательно угощу тебя здесь раклетами и жареными сосисками. Сразу предупрежу, что всё это очень вкусно! Раклеты, например, готовят из картофеля, сыра и маринованных огурчиков, а сосиски… Господь Всемогущий, кто же не знает, что такое сосиски? Их любят дети всего мира! В этом я даже не сомневаюсь. Поэтому с твоим обедом я разобрался там же на улице Штейдле.

В своем письме ты спросила, сможешь ли ты арендовать Лихтенштейн на сутки за 70 тысяч долларов? Знаешь, я буду с тобой честным: мне бы не хотелось, чтобы ты была руководителем нашего княжества. Мне бы хотелось, чтобы ты была нашей почетной гостьей.

Остановишься ты, конечно же, в Замке Вадуц. Там мы уже подготовили для тебя комнату. Так что с твоим проживанием мы тоже определились.

В конце каждого лета мы проводим на территории замка в княжеском саду День независимости Лихтенштейна. В этот день собираются все, абсолютно все жители страны и поднимают бокалы в честь самого главного праздника. Будем рады, если ты тоже сможешь поднять бокал лимонада за Лихтенштейн.

Ты спрашиваешь, что чувствует спортсмен, когда побеждает на Олимпийских играх? Я тебе скажу: волнение, гордость и радость. Мы с сестрой Петрой взяли шесть олимпийских медалей на трех Олимпиадах, и каждый раз я чувствовал волнение, гордость и радость, и именно в таком порядке, в каком написал тебе.

Ты собираешься стать настоящим путешественником и побывать во всех странах мира – я желаю тебе огромной удачи! Для моей страны большая честь, что именно наше княжество ты выбрала первым для посещения.

Я ехал на лыжах в гору и думал о том, как обрадуются жители страны, узнав, что ты приедешь к нам. Я заглянул в резиденцию князя Ханса-Адама II и попросил у него разрешения на твой визит, и он тут же, представляешь, тут же дал поручение начать подготовку к твоему приезду. И велел мне сообщить о твоем визите по городскому радио. Я схватил лыжные палки и помчался на радиостанцию. Мы с ведущим оповестили всю страну о том, что через десять лет к нам приедет Вера из России. И еще мы устроили онлайн-голосование среди всех людей Лихтенштейна с вопросом, что бы они хотели получить в подарок от тебя. И большинство голосов было отдано яблокам. Говорят, у вас в России невероятно вкусные яблоки.

К концу своей прогулки я добрался до горы Драй-Швестерн, что в переводе на русский язык означает «три сестры». Знаешь, почему я выбрал именно ее? Ни за что не догадаешься! Просто ты написала, что твои соседи Три Богатыря, и я подумал, что будет очень символично, если я расскажу тебе о красоте своей страны с горы Три сестры, которая находится на границе с Австрией.

Я посмотрел на свою страну с высоты огромной горы и задумался, как мне описать то, за что я люблю ее? Весь год я думал над этим и никак не мог сформулировать мысли в слова, а слова в предложения. И вот спустя год наконец придумал. Ты пишешь, что у тебя есть новогоднее платье, которое красивее всех платьев на свете. Вот! Моя страна может сравниться только с твоим платьем, потому что она самая красивая на свете для меня. И как только я смог сформулировать свою мысль, я тут же написал тебе это письмо, побежал на главпочтамт, купил конверт, наклеил марку и отправил на твое имя.

Я еще раз благодарю тебя за письмо. Я желаю тебе удачи и уже совсем скоро жду тебя в гости, у нас в Лихтенштейне.

До скорых встреч, Андреас Венцель!»

Вера дочитала письмо до конца. Потом прочитала его снова. Дошла еще раз до конца и наконец сказала:

– Бывает же такое, черт побери!

– Я всё слышу! – услышала она за дверью маму.

– Прости, мам, – ответила она тем, кто за дверью.

А за дверью стояли мама и дед. Они стояли и ждали. А потом дождались и пошли каждый в свою сторону: дед в спальню мамы, мама в кухню деда. Потом передумали и поменялись местами. Мама пошла к своему дивану, дед к своему подоконнику.

– Мне будут нужны яблоки, – громко так сказала Вера, пока мама и дед шли на свои места.

– Сколько? – спросила мама.

– Чтобы я смогла угостить весь Лихтенштейн.

– Угостить или накормить? – сделал важное уточнение дед.

Вера задумалась и запустила бумажный самолетик в своей голове. Он пролетел от правого уха до левого и упал.

– Угостить, – так же громко сказала Вера.

Мама ничего не ответила, за нее это сделал дед:

– Будут тебе яблоки.

И Вера знала, что яблоки будут точно, потому что дед умел держать слово. А вот Вера, как оказалось, не совсем. Ведь она совсем забыла о том, что Димка дал ей задание следить за медведем из окна, а она с этим Лихтенштейном забыла всё напрочь. Только перед самым сном, когда голова опускалась на подушку, она вспомнила об этом. Хотела было подбежать к окну, но ноги уже не пустили. В этот момент ей уже снилась Пальма-де-Майорка.

7

ТЕРМИНАТОР

– Абляция-криотурбация!

Вам может показаться, что это какое-то заклинание из Хогвартса, которое за все семь книг Гарри Поттер так и не произнес, но это не так. Это было личное дедово заклинание, и на путешественническом языке оно означало, что где-то в мире прямо сейчас происходит обвал ледников, а горная порода так завихрилась, что образовала невероятный рисунок, который вызывает у деда восхищение. Но заклинание было не про дедово восхищение, а про его совсем другую эмоцию. В общем, если перевести путешественнический язык на дедов, то «абляция-криотурбация» означала, что дед чертовски обеспокоен. За это слово мы уже попросили прощения у Вериной мамы.

Так вот именно с этого заклинания и началось утро следующего дня. Дед выглянул в окно и увидел, как кот Подкапелло Коша напал на голубя Терминатора Виолу. И Терминатор громко закричал:

– Убирайся прочь, драный кот!

Кот тут же побежал под гараж Бубенчика, бросив из когтистых лап голубку, а дед, бросив в воздух свою «абляцию-криотурбацию», побежал с пятого этажа на улицу, не успев даже накинуть на себя куртку, шапку, шарф и варежки. Поэтому Вере пришлось собираться и идти деду на подмогу, сам-то он не справился бы никогда в жизни.

Вера быстро, но последовательно надела на себя комбинезон, свитер с пингвинами, ботинки, куртку с куклами с синими волосами, шарф, шапку и варежки на этот раз не забыла. Выбежала следом. Следом выбежали и Бубенчик, Изгой, Три Богатыря, Подкапелло, и даже Юморист решил посмотреть, что же случилось в голубятне. Хотя, скорее всего, Юморист просто проходил мимо. Вот так специально он ничего не делал.

Почти весь первый подъезд выбежал во двор, чтобы посмотреть, как голуби мечутся по клетке, прикрывая раненую голубку. Сетка-рабица пружиной отскочила от деревяшки, и все увидели, откуда ноги растут, точнее, куда ноги кота смогли пробраться. Когда голуби наконец достигли гармонии и расселись на ветки, почти весь первый подъезд пятиэтажного дома на улицы Южной увидел, как на дне голубятни лежит окровавленная белая голубка.

– Ай! – взвизгнула Вера и закрыла лицо ладошками.

Куртка и шапка деда упали на снег.

Терминатор даже представить себе не мог, что когда-нибудь с ним может случиться такая трагедия. Когда-то давным-давно, когда Вера еще была совсем крошкой, Терминатор любил Сару Коннор, так говорил дед. Кто такая Сара Коннор, он не говорил. И вот для нее Терминатор построил этот вольер. Он посадил туда двух белоснежных птиц и назвал их Виола и Андрей. Шли годы, Вера росла, а вместе с ней росла семья голубей. И разрослась до размеров целой уличной клетки. Каждого голубя Терминатор знал и называл по имени, и каждого из них он одинаково любил. Но кошки… Так же, как и Вера, Терминатор не любил этих драных кошек Подкапелло.

– Что это вы тут устроили!

Подкапелло сделал шаг в сторону клетки, где дед и Терминатор пытались закрепить сетку, чтобы кот не пробрался снова.

– Что мы устроили? – в голосе Терминатора Вера услышала обиду. – Вы зачем кошек завели? Чтобы они моих птиц ели?

– Так-так-так, сеньор, – брови Подкапелло стали прыгать по его широкому лбу. – Но моменто, на придомовой территории незаконно возводить незаконные постройки. А эта ваша постройка незаконная. Птиц тут развели! А знаете ли вы, что голуби, питаясь отходами, становятся переносчиками множества инфекционных заболеваний?!