Хроники Братства Путников. История в инкарнациях

– Вы можете вернуться в скипетр или продолжать находиться в Тейе, если заручитесь ее согласием. – Ответил Наставник.

– Но знайте, если вы снова попытаетесь завладеть моим телом, вам не поздоровится.

– Вы можете не беспокоиться об этом, Госпожа, – обратились они к Тейе. – Вы нас не помните, но мы узнали вас сразу. Дело в том, что мы родились и погибли вместе с вашей планетой. Планетой Тейя.

Гайва вопросительно перевела взгляд на своего Наставника.

– Вот так живешь и не знаешь, а у тебя уже где-то дети есть… – замялся тот. – Ладно, забирай этих себе, раз они утверждают, что ты их сотворила, и закрываем лавочку.

– Я сотворила?

– Да, Гайва Тейя Аксайя. Пока ты еще многого не вспомнила, но если все пойдет такими темпами, то довольно скоро ты станешь Магистром.

– Но я не хочу им быть! – девушка понимала, что жизнь Магистра Ордена отнюдь не сахар, даже по сравнению с тем, через что ей приходится проходить сейчас.

– Главное – расслабиться и получать удовольствие. – Устало пошутил наставник и, вынув меч из земли, побрел к машине. – Ты вспомнила свое истинное имя, а значит, обратного пути уже нет.

– Как понять, куда этот путь ведет? И какое направление обратное? – спросила девушка, когда они сели в машину.

– Всегда слушай свое сердце. – Мужчина пожал плечами. – Оно не врет.

– Если сердце говорит мне, что то, чем я занимаюсь, – зло? Что мне делать?

– Признаться, я и сам не раз терзался подобными рассуждениями. Но меня всегда возвращали к действительности слова одного из моих Учителей: «Нет абсолютного зла, как и не бывает абсолютного добра. Не существует только черного или только белого». Понимаешь, о чем я?

Гайва кивнула головой.

– Тебе может быть не по душе то, что ты делаешь, но всегда важно помнить о конечной цели. Той, ради которой ты все стерпишь. – Наставник перешел на шепот.

– Вот этого я как раз и не понимаю. – Гайва уставилась в окно машины. – Нас используют. Нас пытают, на нас ставят опыты. А что взамен? Мы должны беспрекословно слушаться и выполнять их приказы, не имея даже представления о том, какова их истинная цель?

– Наша основная цель – сохранить знание о магии для будущих поколений.

– А кто их будет использовать, и в каких целях? Вот вопрос.

– К чему ты клонишь? Пристально посмотрел на нее Наставник, остановившись перед светофором.

– Тотальный контроль. Орден не может выполнять свое предназначение под тотальным контролем кого-то сверху, отвлекаясь на предоставление магических услуг для государства. – В голосе Гайвы звучали нотки осознания и принятия своей силы и Права.

– Я бы с радостью тебе возразил, но, к сожалению, не могу этого сделать. – Наставник тяжело вздохнул. – У тебя есть какое-то конкретное предложение?

– Вы знаете, что происходило со мной, когда… – Гайва замолчала, сдерживая подступивший к горлу ком злости.

– Нет, мне показали только часть отчета. – Ответил Наставник.

– Я видела библиотеку, хранилище, резервуар… не знаю, как еще это назвать, но в этом хранилище есть все мы. Не только наша группа, или отдел. Нет. Там есть информация, и хранится большая часть энергии тех, кто имеет хоть какую-то силу или представление о магии. Даже если он только родился. И я чувствую, что это место нужно уничтожить.

– Как оно выглядело? – вопрос Наставника звучал так, словно он знал, о чем идет речь.

– Как уходящий в бесконечность коридор, выстроенный из подобия электронно-вычислительных машин, только вместо проводов – трубки и колбы с переливающимся разными цветами содержимым.

– И из чего ты сделала вывод, что это хранилище – база данных обо всех нас?

– Я дотронулась до одной из тех колб и почувствовала, что-то, стоящее за всем этим, притягивает к себе, как магнит, концентрирует информацию о нас и, полагаю, использует всех нас.

– Не исключено. – Задумался Наставник, напряженно вглядываясь в полотно возникавшей перед ними из темноты в свете фар дороги. – В одном из расшифрованных посланий от Высших, я читал в архиве, упоминалась структура упрощенного энергоинформационного поля планеты. Такая своеобразная модель истинной ноосферы, предназначенная для подготовки человечества к взаимодействию с ней на более высоком уровне. Предполагалось, что каждый рожденный будет априори иметь доступ к содержащейся в этой модели информации, дополнять ее, расширять и, разумеется, использовать ее в соответствии со своими задачами. По-видимому, дальше Девятого отдела это послание не ушло. Это знание посчитали недопустимым для широкой общественности, и оно осталось доступным только для узкого круга посвященных. Нашим мастерам за несколько лет удалось выполнить указание руководства, – материализовать доступ к этой модели, сделав его возможным для не-мага посредством электронно-вычислительной машины – компьютера, собранного в одной из наших лабораторий. Самих умельцев, разумеется, уничтожили, а доступ к информации остался только у верхушки… Впрочем, это всего лишь мои догадки. Но то, что этот компьютер существует, и его могут использовать для контроля и управления нами и людьми – весьма вероятно.

– Если мой Путь – это жизнь под контролем, работа на кого-то, кто возомнил себя хозяином этого мира, то я не хочу идти по такому пути.

– Что, если твой Путь и состоит как раз в том, чтобы ни ты, ни я, ни кто бы то ни было другой не жил под управлением этих структур? – заговорщицки поднял бровь Наставник.

– Так просто? – от удивления Гайва чуть не вскрикнула.

– С одной стороны да, просто. Но с другой стороны, всем, кто в этом заинтересован, мне, тебе, в частности, для того, чтобы это сделать, нужно каким-то образом найти источник силы и энергии, одновременно достаточный для наших целей, и неподконтрольный тем, против кого нам предстоит действовать. Нужно будет понять, как работать с ним, но при этом использовать это знание и силу скрытно до самого последнего момента, когда исход противостояния будет уже решен. И это пока непосильная задача.

– Судя по всему, как результат этой борьбы, мы либо достигнем желаемой цели, либо погибнем.

– Ситуация осложняется тем, что ты уничтожила артефакт…

– Боги сами его уничтожили, уйдя из него.

– Это не важно. Теперь он не работает, и командование три шкуры с тебя сдерет, чтобы компенсировать его отсутствие. Ведь они считают, что ты выпила его, полностью впитала его силу.

– Но это не так!

– Да, но это нам отчасти на руку. Я могу только предполагать, но, вероятнее всего, они постараются вытащить из тебя тех древних богов, что были заточены в артефакте и которых в тебе, разумеется, нет. И пока они будут это делать, у тебя будет время отыскать свой внутренний, истинный – называй, как хочешь – источник силы. Не забудь только его замаскировать, чтобы они не вычислили его. Я думаю, ты поймешь, как это сделать. Главное: о чем бы тебя ни просили, ни заставляли, ни провоцировали сделать, всегда помни и держи в голове свою основную цель. Делай все, что нужно, чтобы каждую секунду становиться на несколько шагов ближе к ней. – Закончил Наставник, остановив машину у двери ее подъезда.

– Но почему вы поддерживаете меня и не отговариваете от этой идеи? Ведь это же предательство тех структур, под покровительством которых вы обучались, работали и жили?

– В каждом своем действии помни об истинной цели. Запомни это. И да, можешь считать, что когда ты впервые появилась в моем учебном классе, я почувствовал, что моя цель близка, как никогда. – Подмигнул Наставник. – Но знай: никому ни слова.

– Зажми трубку зубами и не выпускай, пока гипс не схватится. – Дав последние рекомендации, Наставник продолжил уже полушепотом. – Предполагается, что ты отправишься на поиски божеств из артефакта и вновь установишь с ними контакт, а наши Охотники – он тайком покосился на дверь, – почувствовав их резонанс, по одному вернут их обратно в подготовленный для них сосуд. Но ты помнишь, что нужно делать. А я – буду рядом, как договаривались.

Гайва моргнула в знак согласия. Она лежала на дне неглубокого деревянного ящика, сбитого из плотно подогнанных досок и установленного на пьедестале по центру комнаты. Из одежды на ней был только колпак, прикрывавший волосы и защищавший жизненно важные органы чувств и узкая полоска ткани в паху. Как только она закрыла глаза, ящик стал заполняться теплым, и потому практически неосязаемым, густым раствором гипса. Затекая под колени, поясницу и плечи, он создавал своеобразную подушку, приподнимая обнаженное, покрытое слоем масла, чтобы гипс не прилип к коже, тело девушки над поверхностью дощатого дна. Обволакивая и окутывая конечности, масса жидкого мела сдавливала ее со всех сторон, затрудняя дыхание, и, в конце концов, сомкнулась над ней непроницаемым саркофагом. Около трех дюймов гипса отделяло Гайву от окружающего мира, и только тонкая резиновая трубка, позволявшая неглубоко дышать, соединяла с ним. Впереди ее ждало двадцать четыре часа неподвижной беззвучной темноты.

Танатотерапия – энергетическая практика, испокон веков используемая шаманами и жрецами. Погружая свое тело и сознание в состояние близкое к состоянию перехода, смерти – ??????? (Танатос), – они оказывались на грани миров и времен, обретая возможность путешествовать по своим следам в предыдущие инкарнации. Задавшись целью получить ответы на свои вопросы, они безошибочно находили именно те воспоминания и реальности, в которых пребывали необходимые им знания, информация и сила. Однако, не имея четкой цели, отправляться в подобное путешествие категорически запрещено. Идея, цель и намерение создают вектор, траекторию нашего движения в пространстве-времени. Без них люди, в большинстве своем привыкшие мыслить и чувствовать трехмерными категориями, потеряются в многомерных пространствах за границами нашей реальности.

Сейчас танатотерапия претерпела множество изменений. Ее отголоски слышны в регрессивном гипнозе, парапсихологии и тренингах личностного роста. Особо любопытствующие имитируют обряды погребения, но, к сожалению, или к счастью, лишь немногие из тех, кто называет себя Учителями, могут провести эту процедуру правильно. Ведь дело не в том, где именно ты лежишь, а в том, куда ты при этом идешь. Не зная, куда идти, можно и не вернуться.

С другой стороны, каждый находит учителя по себе, и кому-то, чтобы что-то поменять в жизни, может и нужно разок не вернуться. Кому-то необходимо просто полежать в гробу, присыпанном землей, чтобы понять, что жизнь, как единица времени, конечна, и действовать нужно прямо сейчас, в настоящем. А кто-то ищет ответы, которые сможет дать только сам себе, но в другом времени и месте, при других обстоятельствах. В каком-то смысле танатотерапию можно было бы сравнить с некромантией, ведь и там и там, поднимается из небытия энергия умершего. За тем лишь исключением, что в первом случае эта энергия есть не что иное, как оставленные в прошлых жизнях части души самого человека, совершающего это путешествие. И, приняв их в себя, мы можем вспомнить многое.

Наставник был из тех Учителей, кто знал, куда отправляет своих подопечных. Он и сам бывал там не раз и возвращался обратно в этот мир. Хотя, варианты были…

У Гайвы вариантов не было. Подсыхавший гипс сковывал ее тело, лишая возможности двигаться и дышать полной грудью. Даже микродвижения пальцев и мимических мышц были полностью исключены. Темнота, в которой она оказалась, давила физически и постепенно остывала, погружая девушку в состояние анабиоза. Она не чувствовала боли задеревеневших конечностей, не воспринимала дискомфорт пронимавшего до костей холода. Дыхание стало настолько поверхностным, что тонкая дыхательная трубка, выходившая наружу, не издавала ни звука. И через час, когда отчаянная борьба между пониманием цели и инстинктом самосохранения была окончена, ее сознание было уже далеко.

Оставив Врата Лимба позади и отправив детей планеты Тейя на поиски богов из артефакта, Аксайя устремилась к тропам мертвых. Они соединяют между собой каждую жизнь в воплощении, как нити связывают друг с другом бусины. Перед ее взором появлялись и исчезали картины недавнего прошлого: испуганный взгляд насильника в подъезде и беспристрастный – ее Наставника, когда он пришел за ней впервые; рождение в пылу сражения и детство, проведенное в борьбе с инвалидностью. Следуя за этой нитью, уходившей в темноту, Аксайя увидела и то, как ее готовили к рождению. Меч, покоящийся в ножнах, отставлен в сторону. Одежда и легкие доспехи лежат у ее ног, только что снятые с нее ангелами, чтобы одеть ее в полупрозрачный саван. Аксайя наблюдала за происходившим, и со стороны, и изнутри событий. Она приблизилась к тому моменту воспоминаний, когда властная рука незримого существа накладывает на каждого идущего в рождение так называемую «печать забвения». Время памяти, идущее вспять, обратило действие печати, озарив Аксайю яркой вспышкой света и красок воспоминаний о том, что было, и кем была она задолго до того, как родиться в этот раз. Ее со скоростью света пронесло по лабиринту разбросанных во времени инкарнаций. Она чувствовала, как сквозь нее пролетали каменные стены монастырских укреплений, возрождаясь из пепла, и исчезая в руках каменотесов в оставшемся за спиной будущем. Аксайя увидела и прочувствовала, как за время неисчислимых перерождений ей довелось не раз побывать и в теле деревенской ведьмы и исполнять обязанности придворного колдуна, быть самим императором и служанкой в трактире, наемником на большой дороге и жертвой грабежа, инквизитором и ведьмой, принцессой и драконом. Другими словами, она была всем и каждым, чтобы суметь пройти все уроки и этапы обучения, чтобы иметь Право больше не рождаться. Прикасаясь к каждому из воспоминаний, она чувствовала, как к ней присоединяются, встраиваясь в структуры ее сущности, части ее души. Но в какой-то момент круговерть образов и воспоминаний оборвалась тишиной, пустотой беззвучного космоса в мерцании далеких звезд. В этом безмолвии, через некоторое время Аксайя стала различать чей-то едва узнаваемый голос, который сопровождался столь яркими образами, что его нельзя было игнорировать.

«Я долго шел к этому. Я искал тебя во многих мирах и пространствах между ними. Я летел на огненных крыльях через скованные льдом пустыни, нырял в глубокие, окутанные мраком бездны, лелеял надежду увидеть за каждым следующим поворотом твой взгляд. Но тебя там не было…