Хроники Братства Путников. История в инкарнациях

В неровном прыгающем почерке можно было увидеть явное физическое и психическое истощение автора этих строк, но в том, что было в них отражено, Гайва в подробностях увидела события минувшего дня.

– Кто это написал? – Гайва в удивлении подняла глаза на своего Наставника.

– Один из моих Учителей. Почти полвека назад. И найти тебя – было его просьбой перед тем, как он исчез.

– Исчез? Но как?

– Никто не знает, и мало кто догадывается. Георгий Константинович не вернулся с задания. Но ни я, ни кто бы то ни было другой не видят его среди мертвых. Либо он решил отойти от дел и искусно замел свои следы, либо он попал в серьезную передрягу и не может ни уйти из тела, ни вернуться к жизни.

– Ни жив, ни мертв, – задумалась Гайва, – как в легендах.

– Да, только это не легенда и не сказка. Скорее всего, его судьба нашла его спустя время, ведь ты вернула его из временной петли в ту реальность, в которой для него уже практически не оставалось места.

– И что же? Его вообще кто-нибудь искал?

– Время было жестокое, военное. У него практически не было родственников. От семьи его заставили отказаться. Задание было секретное… в общем, темная это история. Может быть, когда-нибудь мы и узнаем, что произошло на самом деле.

«Скорее! Сюда!» – их разговор был прерван истошными криками из коридора. В его дальнем конце из распахнутой настежь толстенной свинцовой двери шестеро молодых парней пытались вытащить бьющегося в конвульсиях мужчину. Их непрерывно тошнило, а из носа и ушей текла кровь. Те, кто был еще в силах, тянули его наружу за истлевавшую на глазах одежду. Наставник сразу же бросился к ним на помощь, приказав Гайве сидеть в кабинете и не высовываться. Подбежав к лежавшему без сознания человеку, он увидел, что тот судорожно сжимал в руке какой-то предмет из побагровевшего от времени металла, похожий на витиеватый скипетр, и отбросил его обратно в комнату. Одним движением выдернув с порога бесчувственное тело, ставшее в разы легче без своей былой ноши, он тотчас же захлопнул непроницаемую для большинства известных излучений дверь лаборатории.

– Врача! Быстро! – крикнул он в бесконечность коридора, пытаясь нащупать обожженными артефактом пальцами пульс на шее бедолаги. – Кто пустил его туда!? Это же, мать вашу, скипетр из скифской гробницы, пролежавший там черт знает сколько, может даже с предыдущей цивилизации! Никто не знает, как именно он работает!

– По крайней мере, теперь мы знаем, что без защиты к нему лучше не приближаться. – Прозвучал рядом с ним спокойный и безразличный голос. – Это был мой приказ.

– Да кто ты такой, чтобы здесь командовать? Девятый отдел не подчиняется никому, кроме…

– Вот я как раз из тех, кто «кроме». – Хитро прищурил глаз незнакомец. – И я вам приказываю. Сделайте так, чтобы его можно было использовать на благо нашей великой Родины. Приказ понятен?

– Предельно. – Огрызнулся Наставник Гайвы и, потирая до сих пор горевшие от ожога пальцы, направился к своему кабинету, чуть не сбив с ног спешивших к раненному санитаров.

Втолкнув вовнутрь девушку, старательно прислушивавшуюся к происходившему в коридоре, он захлопнул за собой дверь и запер ее на ключ.

– Что случилось? – поинтересовалась Гайва, на что он недовольно промолчал. Однако через некоторое время, внимательно вглядываясь в открывавшийся за окном вид городских крыш, ответил:

– Нас в очередной раз ставят в позу прачки, вынуждая делать то, что противоречит естественному ходу событий. В первую очередь, нарушая баланс энергий и их обмен между мирами, не говоря уже о том, что цели, которые они преследуют, отнюдь не мирные.

– Что же они хотят?

– Этого тебе никто не скажет. Да что, ты на заданиях никогда не была? «Пойди туда, не знаю куда. Найди то, не знаю что». И так всегда. Конкретно в этом случае они хотят, чтобы мы активизировали древний артефакт и каким-то образом настроили его так, чтобы он полностью подчинялся их воле.

– Как же такое возможно!?

– С такими древними структурами можно только уважительно взаимодействовать с пониманием разницы уровней нашего развития. И ни в коем случае нельзя использовать вслепую.

Их прервал робкий стук в дверь.

– Тихо! Не хочу, чтобы сейчас тебя здесь видели. Кто бы это ни был. – Шепотом предупредил он Гайву, и они застыли в ожидании.

Через минуту в ящик для корреспонденции на двери плавно опустился узкий запечатанный конверт, и в коридоре послышались удалявшиеся шаги курьера. Стараясь не издавать звуков, Наставник подошел к двери и извлек из ящика письмо. Вскрыв конверт и ознакомившись с содержимым, он еле слышно выругался и бросил документ на стол.

– Приплыли! – ответил он на заинтересованный взгляд Гайвы. – Они ищут того, кто сможет совладать с этим артефактом. Учитывая, что больше чем у половины тех, кто доставлял его сюда и контактировал с ним до того, как его додумались экранировать, прослеживаются признаки той или иной формы отравления, это чистое самоубийство!

– Как же они планируют найти того, кто…

– Нам лучше закончить этот разговор. – Наставник сурово прервал ее. – Свободна!

Удивившись несвойственной для него резкой смене настроения, Гайва вышла из кабинета, а мужчина, перечитав листок еще раз, с досадой скомкал его и швырнул в стоявшую в углу корзину. В его памяти проявлялись события его юности, когда он сам, будучи самонадеянным юнцом, ушел из родной деревни, чтобы в свои неполные шестнадцать погибнуть от вражеской пули на фронте Второй Мировой. Это было лучше голодной смерти в оставленной на произвол судьбы глубинке. Надеясь прихватить с собой на тот свет пару десятков вражеских солдат, он, соврав, что ему уже есть восемнадцать, записался добровольцем.

Воспоминания уносили его вдаль, туда, где в узком промежутке между нависшими над городом тучами и горизонтом проглядывало закатное солнце. Такое яркое и вселяющее надежду на новый восход. Которого так не хватало тогда, когда он, ослушавшись приказа командира, рискуя жизнью, прокрался незамеченным в стан врага и, перерезав всех до единого, расчистил отряду путь из окружения. Когда они вернулись к своим, он не мог вспомнить деталей той ночи. Им будто овладело неистовство. Вселившийся в него берсерк рвал и метал все, что стояло у него на пути. Позже он уже понимал, что спавшие в нем до поры магические способности дали тогда о себе знать, пробужденные непреодолимым желанием жить, наделив его недюжинной силой, подняв на поверхность забытые когда-то знания и навыки боевой магии. Первым от его руки пал дозорный, который почему-то принял его за безобидную лесную зверушку. Позаимствовав его окровавленную от перерезанного горла форму, он незаметной тенью в темноте ноябрьской ночи безжалостно уничтожил всех, кто преграждал ему путь к свободе. Вернувшись на свою позицию, он, не отдавая себе отчета, накрыл всех своих сослуживцев незримым куполом ментальной защиты и практически вслепую провел по узкой тропинке между вглядывавшимися в темноту солдатами врага.

Этот случай не мог остаться без внимания, и уже через несколько дней его вызвали в центр. Существовавшая еще во времена царей и императоров магическая спецслужба, только начинавшая формироваться как существующий и ныне Девятый отдел, плотно взялась за расследование этого дела. Пройдя суровые тестирования на наличие магических способностей и не менее жесткое обучение, его вернули на поля боевых действий, но отнюдь не тех, что описаны в исторических хрониках. Он с головой окунулся в пространство так называемой Магической Войны, той, что и определяла в конечном итоге физически проявленный результат: победу или поражение.

Методы проверки и обучения в реалиях войны в полной мере соответствуют жестокости эпохи, но они не идут ни в какое сравнение с тем, на что способно воображение магов в относительно мирное время. Будучи подкрепленными техническими новшествами и передовыми технологиями, такие тесты могли не только лишить жизни испытуемого, но и искалечить его, как физически, так и морально, и даже уничтожить душу, вывернуть ее наизнанку, расщепив ее структуру на атомы, превратив в пыль. И Наставник предчувствовал, что руководство подготовило для своих подчиненных, особенно тех, кто был завербован уже в послевоенное время нечто, поражающее своей безжалостностью и цинизмом по отношению к любому живому существу. На его плечи, как наставника таких новобранцев, легло тяжелое бремя. В его руках были жизни тех, кого он много лет обучал всему, что знал и умел сам, всему, к чему сам пришел путем проб и ошибок, чтобы они их уже не повторяли. Он видел в них не расходный материал и пушечное мясо, как того требовали негласные правила, а живых людей, имевших право на собственное счастье и, в конце концов, на право выбора. Относясь к каждому ученику, как к своему ребенку, он бы себе не простил, если бы кто-то из них пал жертвой глупости и недальновидности тех, кому они были вынуждены подчиняться.

Единственное, чем Наставник мог помочь Гайве, – порекомендовать ей воздержаться от тяжелой, плохо усваиваемой пищи и практиковать медитацию выхода из тела чаще, чем обычно; постараться перестать чувствовать себя, как материальный объект, и, уходя в пространства нефизической реальности все дальше и дальше, научиться возвращаться к жизни, независимо от обстоятельств. Большего он не мог ей сказать. Не имел права.

Глава 4. Смерть ради жизни

Через неделю рано утром за Гайвой, как обычно, приехала служебная машина и, разрывая тишину спящего города, унесла ее в неизвестность. Предчувствовавшая опасность Вега скулила и жалась к ногам, но разрешения взять ее с собой не было, и девушке ничего не оставалось, кроме как захлопнуть перед ее мордой дверь, втолкнув не находившую себе места любимицу обратно в квартиру.

– Кто? – безразлично спросил грубый мужской голос из прорези в двери замаскированного ангара на заброшенной авиационной базе, куда ее доставили ближе к полудню.

Сопровождавший девушку водитель ответил кодовым словом, не имевшим никакого значения для стороннего наблюдателя.

Открывшаяся с характерными лязгающими звуками система засовов и щеколд, представила ее взору пустое и холодное пространство внутри железобетонного каркаса, освещенное расположенными по периметру тусклыми лампами. Вдохнув напоследок морозного свежего воздуха, Гайва шагнула в полумрак застоявшейся тишины. Чувствуя спиной, как запираются ворота ангара, ни единым мускулом не выдавая своей тревоги, она направилась к группе людей в белых халатах, под которыми скрывалась военная форма. Они стояли рядом с массивным металлическим столом и что-то бурно обсуждали, но, как только они заметили приближение девушки, тотчас же прервали свою дискуссию и впились в нее взглядами. Кто-то из тех, что был помоложе, даже присвистнул от удивления: нечасто к ним заходят столь обворожительные девушки. У одного из них даже выпала из рук папка с документами, и ворох исписанных листов разлетелся по полу.

– Что от меня требуется? – Гайва окинула суровым взором собравшихся.

– Только ваше присутствие. Только присутствие. – Резво ответил один из врачей. – Раз все на месте, давайте, за работу! Хоп-хоп-хоп! – он хлопнул руками, чтобы сбить со своих неопытных ассистентов оцепенение.

– Садитесь. – Спокойно продолжил он, когда все удалились, указав на холодный металлический стул рядом со столом, более напоминавшим операционный. – Нам нужно узнать несколько деталей о вашем здоровье и взять пробы крови и цитоплазмы, после чего вы будете свободны. Вы готовы?

– Да, пожалуй. – Ответила Гайва, уже не раз проходившая через подобные процедуры, хотя и не в такой угрюмой обстановке.

– Тогда давайте начнем. – Человек в халате взял блокнот и приготовился записывать. – Как ваше самочувствие?

– Без отклонений. – Холодно ответила девушка.

– Аппетит хороший? Живот не болит? – не обращая внимания на ее ответы, мужчина что-то фиксировал на бумаге. – Спите хорошо? Кошмары, галлюцинации не мучают?

– Ничего необычного не замечала.

– Замечательно. Тремор? Боли в суставах? Одышка?

– Спасибо, ни то, ни другое, ни третье.

– Хорошо. Ну, теперь давление измерим. Засучите рукав, пожалуйста. – Он пододвинул к девушке резиновую надувную манжету, а сам вставил в уши трубки стетоскопа. – У вас слишком медленный пульс. Голова не кружится? – Поинтересовался он после проведенных измерений. Гайва в ответ только покачала головой, а он продолжил. – Ну, еще разок измерим. А вены у вас хорошие: кровь удобно будет брать. Прямо сейчас это и сделаем.

Затянув жгут на руке чуть выше локтя, он извлек из эмалированного поддона на столе большой шприц, который был почему-то наполовину заполнен непрозрачной белесой жидкостью.