Стратегия Александра Невского

Стратегия Александра Невского
Вардан Эрнестович Багдасарян

архимандрит Сильвестр (Лукашенко)

Цель представляемой вниманию читателя монографии состоит в реконструкции стратегических ориентиров политической и религиозной деятельности Александра Невского в контексте мировых цивилизационных и геополитических трансформаций. Параллельно рассматривается ход исторического процесса в рамках различных цивилизационных сообществ и их взаимодействия. Предлагается интегрированная версия истории столетия, как столкновение различных вариантов религиозных проектов. Результаты проведенного исследования состоят в обосновании вероятности выдвижения и реализации Александром Невским стратегии «мягкой силы», состоящей в установках снятия угроз с востока и расширения границ христианского цивилизационного ареала посредством распространения христианства среди монголов.

Вардан Багдасарян, архимандрит (Лукашенко)

Стратегия Александра Невского

Введение

Как известно, 2021 год объявлен в России годом Александра Невского. Это дает основание не только для соответствующих обращений к истории, но и для осмысления через призму его образа актуальных вызовов современности. И то, что именно Александр Невский победил в 2008 году в телевизионном конкурсе «Имя России», имеет принципиальное значение в понимании преемственной связи российской истории. Александр Невский имел огромную популярность и в Московском царстве, и в Российской империи, и в СССР. При Иване Грозном он был канонизирован как святой, и началось его широкое прославление. При Петре I мощи князя были перевезены в Санкт-Петербург и установлены в Александро-Невском Свято-Троицком монастыре, что служило исторической параллелью с новой победой, одержанной над Швецией. Ордена Александра Невского были учреждены и в Российской империи, и в СССР, и в Российской Федерации. Фильм «Александр Невский» Сергея Эйзенштейна и Дмитрия Васильева являлся одним из главных советских киношедевров и служил значимым мотиватором патриотического воспитания в СССР.

Какие же смысловые ассоциации применительно ко дню сегодняшнему дает фигура Александра Невского? Во-первых, это героика воинского служения, ратная слава России. Во-вторых, превосходство духовного начала над физической мощью, выражаемое формулой «не в силе Бог, а в правде». В-третьих, контрзападный стратегический выбор, сохранение цивилизпционной идентичности при политической ориентации на Восток. Именно третья составляющая стала ведущей темой в данной книге. Проведенный анализ позволил сделать вывод об участии Александра Невского в большой стратегической игре XIII столетия, в рамках которой шла борьба различных религиозных проектов за доминирование.

Александр Невский – имя России… Казалось, этим одним уже все сказано. Символ российской государственности, национальный герой России. Победа над шведами в битве на Неве, победа над немецкими рыцарями в битве на Чудском озере, отказ принимать латинскую веру, дипломатическое сдерживание от набегов татар – канва раскрытия исторического образа выстроена давно. При скудости источников, относимых к XIII столетию, непосредственно к биографии Александра Невского, на первый взгляд, добавить что-то вряд ли возможно. Но при дефиците текстов много нового может дать обращение к историческому контексту. Сам текст при применении методики контекстуализации может обнаружить новые неакцентированные смыслы. Такой методологический прием предлагается применить в представляемой книге к фигуре Александра Невского.

Сегодня многие эксперты, историки, политологи, государственные и общественные деятели говорят о необходимости формирования исторической политики России. В рамках исторической политики из героического прошлого берутся такие события и персонажи, обращение к которым дает образцы действий по актуальной повестке. Безусловно, к таким образам прошлого относится прежде всего Александр Невский. И запрос в данном случае видится в той стратегии сохранения цивилизационной идентичности, которую в ситуации геополитического удушения удалось реализовать князю.

Метафорой российской истории XIII века традиционно выступает образ Руси между двух огней. Угроза монгольская – с востока, угроза крестоносцев – с запада. Отразить обе с равной степенью успешности не представлялось возможным. Александр Невский посчитал, что западная угроза более фундаментальная. «Те, кто пытался контролировать нас с востока, интересовались нашими кошельками, а те, кто с запада – интересовались нашими душами», – поясняет стратегический выбор князя патриарх Московский и всея Руси Кирилл[1 - Патриарх Кирилл призвал раскрывать образ Александра Невского в соцсетях. URL: https://www.pravmir.ru/patriarh-kirill-prizval-raskruchivat-obraz-aleksandra-nevskogo-v-sotssetyah/]. Тактически это выражалось формулой: жесткий военный отпор на западе и сотрудничество на востоке. Существовала, впрочем, еще и третья угроза – исламская. Во второй фазе правления Александра Невского ислам становится религией правителя улуса Джучи (Золотой Орды) Берке, что создавало дополнительную линию цивилизационного напряжения. По этому направлению тактика состояла в избегании конфликта, к которому подталкивала складывающаяся внешнеполитическая конъюнктура.

Но разве не те же самые угрозы стоят перед современной Россией? Те же три силы, представляющие, как и в XIII веке, вызов для российской цивилизации. Первая угроза – воспроизводимая век за веком экспансия Запада. Нынешняя западная русофобия – та же, что агрессия и чувство превосходства, проявлявшиеся в XIII веке к русским «схизматикам». Попытки блокировать русскую торговлю также позволяют говорить о перекличке времен. Как и в XIII столетии, Запад стремится утвердить модель глобального Универсума, тогда – Pax Christiana, сегодня – нового глобалистского порядка. В XIII веке экспансия Запада идеологически продвигалась Римской Церковью. И сегодня, как и восемь столетий назад, существуют и идеология легитимизации западного экспансионизма, и соответствующие ей структуры пропаганды.

Вторая угроза связывается с современным китайским экономическим и технологическим прорывом. В XIII столетии на Востоке стремительно создалась Монгольская империя Чингисхана, через 800 лет примерно там же – новая «Китайская империя». Монголы имели превосходство в организации армии, современные китайцы лидируют экономически, но сущности экспансии с востока на запад это не меняет. И как в XIII веке, когда Русь перед угрозой Запада предпочла альянс с монголами, сегодня Россия формирует антизападный блок с КНР. Понятно, что складывающийся российско-китайский союз является союзом тактическим. Но ведь и Александр Невский сделал выбор в пользу Востока по тактическим соображениям, предполагая, что со временем зависимость Руси от Орды будет упразднена.

Третья угроза – исламская – так же, как и в XIII веке, получила новую актуализацию. Как и при правителе улуса Джучи Берке – фактическом инициаторе мусульманского евразийского проекта – ислам сегодня получил новые импульсы распространения на территории бывшей Монгольской империи. В XIII веке произошел провал Крестовых походов, и Запад потерял для себя Ближний Восток. По прошествии восьми столетий Запад вновь терпит поражение в странах мусульманского ареала и выводит свои войска. В результате под влиянием противостояния с крестоносцами и монголами в Египте в XIII веке к власти приходит мамлюкская кипчакская династия, что стало началом перехода от арабской фазы истории ислама к тюркской фазе. И сегодня мы видим то же усиление тюркского фактора в исламском мире, выражаемое в реактуализации идеологии пантюркизма.

Всё это в условиях сегодняшнего дня определяет запрос на исследование исторического опыта XIII века, и прежде всего того, как Руси удалось цивилизационно выжить в кризисной ситуации. Отсюда и возникает запрос на изучение стратегии и тактики Александра Невского. Рабочей гипотезой исследования является положение, что им использовались не только военные и дипломатические методы. Важнейшей составляющей русской стратегии являлось, по нашему предположению, использование, выражаясь современным политологическим языком, инструментария «мягкой силы». В XIII веке этот инструментарий был сопряжен главным образом с религиозной политикой.

Когда нет достаточных материальных ресурсов, используются ресурсы нематериальные. И они зачастую оказываются более действенными. Так действовали большевики в первые годы советской власти, транслируя коммунистическое учение вовне, и тем самым переходили в противоборстве с внешним противником от обороны к стратегическому наступлению. Так действовали и правители Руси-России, распространяя вовне православное учение, и тем самым расширяли на восток русско-российские цивилизационные границы. Христианизация монголов – не исключено, что в этой установке и состояла основная стратегическая задача Александра Невского. Кто-то скажет – абсолютная утопия! Но это будет реакцией современного человека, исходящего из сложившихся к настоящему времен границ распространения мировых религий. Но в XIII веке значительная часть монгольского мира действительно была христианской, и перспектива дальнейшей христианизации выглядела вполне реалистичной.

Насколько такая стратегия актуальна сегодня? К сожалению, в повестке государственной политики сама задача расширения цивилизационных границ России отсутствует. Речь, естественно, идет именно о цивилизационных границах, а не о границах государственных. А между тем, сдержать возрастающее демографическое, да и геоэкономическое давление Востока в реалиях сегодняшнего дня возможно только одним способом – через трансляцию идеологии и распространение границ цивилизационной идентичности.

XIII век можно назвать веком известным и неизвестным. С одной стороны, каждый образованный человек знает о битве на реке Калке, Батыевом нашествии на Русь, победах Александра Невского. Но на этом школьные знания фактически исчерпываются. Школьный XIII век фактически обрывается 1242 годом. Показателен в этом отношении перечень дат, относимых Историко-культурным стандартом к указанному столетию:

1223 год – битва на реке Калке;

1237–1241 годы – завоевание Руси Монгольской империей;

1240 год, 15 июля – Невская битва;

1242 год, 5 апреля – Ледовое побоище;

1242–1243 годы – образование Золотой Орды.

Вот, собственно, и все: век закончился. Столетие оказывается спрессовано в интервал двадцати лет – 1223–1243 гг.

Знания студентов исторических факультетов имеют несколько больший охват. Но и они не охватывают век целиком, ограничиваясь в лучшем случае датой смерти Александра Невского – 1263 годом. Более трети века стали фактически периодом безвременья. А между тем именно в этот период, в 1274 году, состоялся Владимирский Собор Русской Церкви, отвергший унию. Он был проведен в то же самое время, когда на II Лионском Соборе греки унию приняли. Русь манифестировала свою православную идентичность, Византия же обнаружила готовность отказаться от нее в пользу конъюнктурных обстоятельств. Владимирский собор являлся в этом смысле прямым следствием реализации стратегии Александра Невского. Но всё это, увы, оказывается за рамками изучения.

Матрица общественного восприятия прошлого в значительной мере формируется через школьные учебники истории. Целесообразно в этом отношении было бы посмотреть на представление в современных российских школьных учебниках XIII столетия, находящегося в фокусе нашего рассмотрения. Такого рода анализ позволяет диагностировать их нефункциональность в плане решения задач формирования цивилизационной идентичности, ценностных ориентиров патриотизма и суверенности. И дело не в том, что в них не представлены героические страницы в истории нашего Отечества. Есть там и о победах Александра Невского над шведами и немцами, и о подвиге Евпатия Коловрата, и о героической обороне Козельска. Но при этом общая структура представления исторического процесса укладывается в схему западноцентризма. Из западноцентричного изложения истории следует в свою очередь представление об универсальности западного пути развития. Отклонение от этого пути расценивается как девиация, проявление реакционности. И вот уже деятельность Александра Невского получает двойное прочтение. С одной стороны, он герой, а с другой – политик, противостоящий мировому тренду универсальной западной модели развития.

Школьный курс всеобщей истории – это фактически курс истории Запада. И такое положение сложилось не сегодня. Советские школьные учебники истории, основанные на марксистском изложении исторического процесса, акцентированном в свою очередь на западном материале, являлись также западноцентричными курсами. И сегодня, при соотнесении структуры содержания учебников с историей мировых цивилизаций, очевиден перекос в сторону западной цивилизационной общности. Сложившиеся диспропорции можно было бы объяснить доминированием цивилизации Запада в мире. Но оно относится к периодам Нового и Новейшего времени.

Между тем, в истории Древнего мира и Средних веков, когда Запад отнюдь не доминировал в мире, обнаруживаются точно такие же диспаритеты. В учебниках по истории Древнего мира львиная доля материала посвящается Греции и Риму. В учебниках по истории средних веков главная роль отведена Западной Европе. При процентном соотнесении структуры учебника «История средних веков. 6 класс» (Е. В. Агибалов, Г. М. Донской) Западная Европа заняла 72 % материала. Распределение между другими цивилизационными общностями оказалось следующим: Византия – 9,4 %, Арабский Восток и Славянский мир – по 6,25, Африка и Доколумбовая Америка – по 1,6, Китай, Индия, Япония – по 1 %. Ни одного параграфа не посвящено в учебнике Монгольской империи, завоеваниям Чингисхана и Чингизидов. Да что там параграф: монголы вообще не упомянуты. Огромный исторический пласт оказался выведен за скобки. Понятно, что история XIII века без монголов является историей сущностно деформированной.

По тому же учебнику «История средних веков. 6 класс» попытаемся построить хронологическую канву средневековой истории мира. Это можно сделать по встречающимся в учебнике датам. Датируемые события, предположительно, являются наиболее значимыми в историческом процессе. Учебник «История средних веков. 6 класс» предлагает следующий рассредоточенный по параграфам перечень дат:

1204 год – взятие крестоносцами Константинополя;

1208 год – создание ордена францисканцев;

1209–1229 годы – Альбигойские войны;

1215 год – принятие Великой хартии вольностей;

1216 год – создание ордена доминиканцев;

1258 год – «Бешеный совет» в Оксфорде;

1261 год – падение Латинской империи и восстановление Византии;

1265 год – создание английского парламента;

1291 год – падение последнего оплота крестоносцев на Ближнем Востоке – крепости Акра.

Как следует из приведенного перечня, история мира оказалась сведена к истории Западной Европы. В трех датах из девяти западноевропейская цивилизация сталкивалась с цивилизациями Православия (Византии) и Ислама. Очевидно, что такое цивилизационно деформированное освещение прошлого не может пройти бесследно и при формировании современных обществоведческих представлений.

XIII век, к сожалению, не предоставляет большого объема источников для должной реконструкции исторического процесса. «Белых пятен» и разрывов в применении к этой эпохе гораздо больше, чем репрезентативных срезов. В отношении к Руси, подвергшейся ударам монгольских нашествий, проблема дефицита источников стоит особенно остро. Ограничен и объем источников, связываемых с фигурой Александра Невского. Большинство источников при этом более позднего происхождения, что, соответственно, снижает степень точности и повышает степень возможных привнесений. При таком состоянии базы источников целесообразно обратиться к методике анализа по принципу «черный ящик». Точнее говоря, ящик «освещен» лишь частично. Есть меньшая «освещенная» часть «ящика», тогда как бо?льшая часть неизвестна. Но «неосвещенное» содержимое ящика находится в связи: а) с «освещенной» частью и б) с внешним пространством.

Как эта методика работает в приложении к исследованию деятельности Александра Невского? Мы предполагаем, что князь должен был, помимо отраженных в источниках действий, предпринимать и другие шаги, в них не отраженные. При этом нам известно, какие процессы происходили в мире. Связав то, что нам известно по источникам о деятельности Александра Невского с мировым историческим контекстом, мы можем предположить совершенные русским князем шаги, которые не подтверждаются напрямую источниками, но логически вытекают из установленных связей.

Надо сказать, что, как правило, историки к такой методике не прибегают. Методика «черного ящика» в большей степени распространена в других гуманитарных и обществоведческих дисциплинах, она применяется и в системном анализе. В исторической науке, можно сказать, сложился культ текста. Если информации нет в тексте, то нет и оснований для домыслов. Однако при таких позитивистских ограничениях в отношении возможного домысла «белые пятна» отдаленного столетиями прошлого никогда не ликвидировать.

Ожидать, что будут найдены новые источники в отношении Александра Невского, конечно, возможно, но вероятность такого обнаружения невелика. Соответственно, без «домысла» реконструкция средневековой истории и, в частности, истории XIII столетия невозможна. Другое дело, что это домысливание должно подчиняться логике исторического процесса, которая, в свою очередь, опирается на доступную источниковую базу, верифицированные факты. В представляемой книге мы таким образом сознательно идем на легитимизацию домысла. Домысел ограничивается в данном случае сферой реконструкции стратегии и тактики Александра Невского, но не распространяется на исторический контекст, являющийся фактологической опорой для выдвигаемых предположений.

Итак, есть фиксируемые цивилизационные вызовы, и есть русский субъект стратегического действия – благоверный князь Александр Невский. Можно ли говорить, что реконструируемая таким образом фигура князя Новгородского и Владимирского будет исторически реалистичной? И да, и нет. Александр Невский при проведенной реконструкции есть некий идеальный стратег. Предположим, что он таковым и являлся в действительности. Но идеал есть наивысшая планка, по отношению к которой реальные исторические фигуры находятся всегда на некотором отдалении. В данном случае для нас важен не только реальный образ русского князя, но и должная стратегия отстаивания суверенности и цивилизационной идентичности применительно как к XIII веку, так и к нашему времени.

В представляемом исследовании не ставилась задача введения в научный оборот неизвестных ранее источников, представления новых фактов. Такая задача предполагала бы другую методику. Мы же оперировали уже верифицированными в исторической науке фактами. Научная новизна исследования заключается в другом – это соединение исторической фактологии, относимой к разным цивилизационным контекстам. За основу была взята методика параллельного рассмотрения истории разных цивилизаций. Особый акцент делался на прецедентах пересечений цивилизационных процессов.

Обычно применительно к Средним векам история излагается иначе, ограничиваясь рамками национального (цивилизационного) нарратива. Деятельность Александра Невского в нем жестко ограничена историческим контекстом Средневековой Руси. Мировой же контекст выводился за скобки. При этом в реальности он не мог быть выведен за скобки. Не могла, к примеру, не касаться Руси борьба за власть и религиозное доминирование в Монгольской империи.

В представляемой книге известная, но замкнутая внутри отдельных национальных историй, фактология излагается в едином мировом историческом потоке. История Руси, история Римской Католической Церкви, история Монгольской имперской общности, история Церкви Востока, история гибели и восстановления Византии, история Латинской империи, история Халифата и мамлюков – всё это соединяется в интегрированную историю мира. Могут возразить, что по отношению к Средним векам об интегрированной истории мира говорить не приходится. Цивилизации существовали локально и до эпохи Великих географических открытий, но их устойчивой взаимосвязи не было. Анализ межцивилизационного взаимодействия в XIII столетии заставляет пересмотреть эту точку зрения. По-видимому, степень связанности мира в докапиталистическую эпоху была сильно преуменьшена.

Особое значение в данном исследовании будет иметь фактор религии. Представить средневековое общество вне религиозного сознания невозможно. Религия являлась даже не важнейшим компонентом общественной жизни XIII века, а интегральным. Все прочие элементы бытия были производны от религии.

Но именно в XIII веке в различных цивилизационных системах фиксируется религиозный надлом. Следствием этого надлома могла стать смена цивилизационной идентичности. Продолжалась христианизация языческого мира. И именно под предлогом христианизации язычников Северной Европы движение крестоносцев сосредоточивалось на Русском направлении. Перед религиозным выбором встала Монгольская империя при Чингизидах. Различные ее части – улусы – делали свой выбор в пользу христианства, ислама, буддизма, или оставались в пространстве тенгрианства (религии «Неба» евразийских кочевников). Раскол в предпочтениях того или иного вероисповедания происходил и внутри рода Чингизидов.

Под давлением принятия унии с Римом оказывается поствизантийское пространство. И уже восстановленная Византия приняла в 1274 году на I Лионском Соборе униатство, как бы откупаясь им от угрозы организации папством нового «крестового похода». В католической Европе именно в XIII столетии был учрежден церковный трибунал по борьбе с ересями – Святая Инквизиция. Сам факт ее учреждения указывает на активизацию еретичества в западном христианстве. Против еретиков организуется Альбигойский, или Катарский крестовый поход. На этом мировом фоне Русь оказывалась наиболее устойчивой в вере.