Дыши мной

– Мик… – мотаю я головой, хапая воздух. – пожалуйста, не настаивай… – обхватываю его лицо ладонями и заставляю посмотреть на себя. Когда наши горящие взгляды и тяжёлое дыхание встречаются, я сглатываю и продолжаю сбивчиво: – Если ты продолжишь, я… наверняка поддамся… потому что тоже х-хочу тебя. Но, пожалуйста, прошу тебя… не продолжай. Я должна поговорить с Виком, с ним ещё ничего не кончено… Если я сейчас сделаю, как ты скажешь, то потом… мне будет очень плохо… – зажмуриваюсь, тряхнув головой, а голос совсем становится писклявым. – И прости, что ответила… что возбудила. Прости…

Глаз не открываю, так как знаю, что последует дальше. Раздражение, ярость. Пока говорила, его лицо искажали похожие эмоции. Но вот я слышу хриплый вздох и чувствую, как Мик упирается рукой в машину около моей головы. Быстро облизываю пересохшие губы и приоткрываю глаза. А он в очередной раз меня сегодня удивляет.

– Конечно, Карамелька… я не идиот и всё понимаю, – произносит тихо около моего лица, переводя дыхание и пальцами второй руки поправляя мои растрёпанные волосы. Усмехается невесело. – Ещё извиняешься… ждала, что накинусь на тебя? С катушек слетаю я только по четвергам.

Шумно выдыхаю от того, что лёгкие будто сдавили колючей проволокой. Поглаживаю Мика по щекам большими пальцами, чувствую, как глаза наполняются слезами. Мик хмурится. Сегодня он совсем другой. Почему он брат Вика? Почему? Почему? Возможно, будь на одну причину меньше…

Что бы я? Встала на обрыв, рискнула жизнью? А он никуда меня и не зовёт. Просто хочет.

Смотря ему в глаза, приближаюсь и касаюсь его губ в невесомом поцелуе.

– Спасибо за мороженое, этот вечер… за всё, – шепчу ему в губы и, вырвавшись из его рук, быстрым шагом обхожу машину, чтобы собрать мусор.

Мик какое-то время ещё стоит на том же месте. Я собираю стаканчики, пустые контейнеры в пакет, уношу его в урну поблизости и только в этот момент понимаю, что всё это время мы здесь были не одни. Людей не так много, но они есть, гуляют или сидят на лавочках. А мы с Миком на глазах у всех чуть ли не занялись сексом.

Когда подхожу к машине, Мик уже сидит в машине. Переборов волнение, я сажусь и сразу пристёгиваюсь.

– Ты так и не ответила мне нормально, – внезапно говорит он, смотря на пруд через лобовое окно. – Что с жильём? Я могу поселить тебя пока в отеле или договориться с Малиной, у них квартира как раз рядом с твоим универом. Моя студия пока не пригодна для проживания. Денег у тебя наверняка нет. Работы тоже. Потом я сниму тебе квартиру…

– Подожди! – останавливаю этот поток благотворительности, зажмурившись. Боже, как же неловко. Грудь из-за моей же несостоятельности обжигает злостью. – Мне ничего от тебя или кого-то другого не нужно! Я разберусь с тем, где мне жить, сама! – открываю глаза и, глубоко вдохнув, поворачиваюсь к Мику. – Мик, пожалуйста, запомни: ты мне никто и помогать мне не должен. Нас не должно что-то связывать. Никогда. Я оборву всё, что связано с Виком. По-другому не получится.

– Санчоса, Малину и остальных тоже вычеркнешь из своей жизни? – цедит он, прищурившись. – Они ведь друзья Вика изначально.

Сглатываю и, отведя взгляд, медленно киваю.

– Мы никогда не были близкими друзьями.

– А ты жестокая, – едкая усмешка, резко движение, а затем грубо кинутое: – Возьми.

Поворачиваю голову и смотрю на протянутую руку Мика. Он отдаёт мне телефон. В глаза ему не смотрю. Быстро забираю и снимаю блокировку с экрана. Несколько пропущенных от Вика и одно сообщение от него же.

– Пожалуйста, – сиплю, сжав телефон в руке. – отвези меня в квартиру.

Через мгновение мы уже срываемся с места. Вот она – реальность, я снова в неё вернулась. Здесь холодно, одиноко и страшно. До сих пор не понимаю, как всё объясню Вику. Мне нужно подобрать какие-то слова. Но какие? Мы слишком разные и не подходим друг другу, а я поняла это только сейчас? Дело не в тебе, Вик, дело во мне. Ну конечно во мне, в ком же ещё?! Он идеальное совершенство с блестящими перспективами, а я грязная нищенка, возомнившая на время из себя особенную. Произошло перенасыщение хорошим, и я скатилась до измены с его братом.

Когда останавливаемся на уличной парковке жилого комплекса, я не сразу нахожу в себе силы выйти. Сижу в этой до жути напряжённой тишине и выкручиваю пальцы. Нужно что-то сказать и Мику. Он сейчас уедет, а потом не будет ничего. Мне хочется избавиться от груза эмоций и чувств. Меня пожирает изнутри всё накопленное за это время. Уходя, я хочу отпустить всё, что на душе. Ну или хотя бы почти всё.

– Чего ждёшь? Почему не бежишь к Вику? Или хочешь снова попрощаться? Не многовато будет за наше недолгое знакомство? – тихо выплёвывает Мик, на что я мотаю головой.

– Я хочу тебе кое-что сказать. И вряд ли тебе это нужно, но… мне нужно, – начинаю, и дыхание сбивается больше с каждым словом. Сжимаю руки в кулаки, а затем разжимаю и протяжно выдыхаю. Он часто говорил мне правду, и с ним я тоже хочу быть откровенной. – Мне кажется, я влюбилась в… тебя. Наверное, я что-то почувствовала сразу, поэтому у нас с Виком всё покатилось к чертям… Я постоянно о тебе думала, ты снился мне каждую ночь, я много фантазировала о тебе, чем и разрушила свои отношения уже давно. Вчерашний секс стал просто окончательной точкой. Я ни в чём тебя не виню и уж точно не ненавижу… И будь мы в других обстоятельствах, я бы вряд ли призналась тебе в чём-то подобном, – нервно усмехаюсь. – но думаю, ты привык слышать такие признания и моему ни капли не удивился. А я не признаюсь в этом Вику, но тебе и сейчас… захотелось. Я желаю, чтобы у тебя всё получилось с компанией. И да… я снова прощаюсь, но уже в последний раз. Поэтому именно так.

Не смотря на него, быстро выхожу из машины и практически бегом несусь ко входу в здание. Но на полпути слышу хлопок двери и звук сигналки. Резко оборачиваюсь и расширяю глаза, когда вижу, что Мик стремительно сокращает между нами расстоянии. Я ему сказала всё это, но не думала, что он поднимется со мной в квартиру!

Подойдя, он хватает меня за локоть и тянет за собой.

– Думал покататься, пока вы там говорите, но резко расхотелось, – кидает он с усмешкой, пока я семеню за его быстрыми шагами.

Мы заходим в мягко освещённый и тёплый вестибюль, минуем охранный пост и тут же ныряем в открытый лифт. Мик толкает меня к зеркалу в задней части лифта и, опираясь руками о горизонтальный поручень, наклоняется к растерянной мне.

– Нет, я не привык слышать такие признания, особенно от девушек брата, – снова усмехается он, скользя по моему лицу прищуренным взглядом. – Обычно девушки выражают свои чувства ко мне несколько иначе, например, стоя на корячках. Но ты другая, да? – берёт он локон моих волос и наматывает его на свой палец, тянет. Этажи отсчитываются в миллион раз медленней, чем бьётся сейчас моё сердце, а я уже дьявольски жалею, что рассказала Мику о своих чувствах. Он наклоняется ещё ближе и цедит мне практически в губы, заставляя вжиматься затылком в зеркало позади: – В следующий раз хорошенько думай, что и кому ты говоришь. Решила свалить – вали, а не вбрасывай информацию, которая, по сути, никакой погоды не сделает!

Он рывком отстраняется и ударяет по кнопке «STOP» на панели управления. Задохнувшись, я смотрю на верх. Мы не доехали два этажа. Что он делает?!

– Ч-что ты?.. Зачем ты это сделал? – дёргаюсь в сторону панели, чтобы возобновить работу лифта, но Мик перехватывает меня и снова впечатывает спиной в тот поручень у зеркала.

Заключает в ловушку, поставив руки по сторонам от меня. Тяжело выдыхает горячий воздух через ноздри, прожигая тем самым одичавшим взглядом.

– Думала можно вот так вылить на меня всю эту хрень про фантазии, сны, чувства, а потом смыться? – рычит он мне в лицо, а затем хватает пятернёй воротник моего пальто и тянет на себя.

– Убери от меня руки!.. А я только подумала, что сегодня ты… другой. Но нет, ты такой же чокнутый! И зачем я вообще тебе всё это… сказала! Я ничего не хочу… – задыхаюсь, пытаюсь отцепить от себя его руки.

– Я расценил сказанное по-своему, уж извини, Карамелька. А ты полная дура, раз думала, что на этом всё закончится… – цедит он и перемещает взгляд на мои губы. А потом снова в глаза, и то, что я там вижу, мне не нравится. – Я пошутил, – говорит он севшим, до невозможности низким голосом. – с катушек слетаю я ещё по пятницам.

Резко он распахивает моё пальто и грубыми движениями начинает вырывать рубашку из пояса брюк. Я борюсь с ним, бью его по рукам, царапаю, но он вдруг обхватывает второй рукой мои скулы и впивается в мой рот с поцелуем, и мне приходится вцепиться в его лицо, чтобы отодрать от себя. Мычу и отталкиваю, пока он кусает мои губы и проталкивает язык мне в рот, расстёгивает мои брюки и дёргает их вниз, оголяя низ живота.

Сжимаю ноги между собой и пытаюсь вывернуться, но он всё равно просовывает пальцы под плотную ткань брюк, а затем и под кружево белья. Мокрого белья. Касается тёплыми пальцами лобка. Мои щёки обдаёт жаром от стыда, и я ещё яростней начинаю вырываться, кусаю Мика за губу так сильно, как только могу. Он шипит и наконец оставляет мой рот, но опускается к шее и сильно прикусывает, засасывает кожу. Всхлипываю и, вцепившись в его волосы, дёргаю за них, когда пальцы снизу погружаются во влажную плоть половых губ, проводят по клитору и останавливаются на входе в лоно.

– Лгунья, – выдыхает мне в шею. – Остановиться, говоришь?

– Боже!.. Да!.. – выкрикиваю сипло, с надрывом и выгибаю спину от нового движения пальцев по жутко чувствительному центру.

Колени подгибаются от горячих, жалящих волн, разум туманится, всё искажается, размывается перед глазами. Мик отрывается от моей шеи, сжимает в кулаке мои волосы и откидывает мою голову назад. Приближается к лицу вплотную, дыша с такой же тяжестью, скалится зло.

– Остановиться? – коротко кусает за губу и сжимает меня снизу пальцами, заставив буквально задыхаться ему в лицо. – Скажи! – рычит, на что не получает никакой реакции, кроме моих бешеных вдохов. И уже не ждёт, а, впившись в мои распахнутые губы, медленно скользит пальцами внутрь.

Стону ему в рот и дёргаюсь от электрических импульсов во всём теле. Хватаюсь за куртку на его плечах, чтобы удержаться на ногах, когда он начинает медленно двигаться во мне.

– Раздвинь ноги, Карамелька… давай, – хрипит он и опускается лицом к груди. Сквозь ткань рубашки и тонкого кружевного лифчика сильно кусает за сосок, и я с очередным громким всхлипом расставляю ноги шире.

Его пальцы тут же набирают скорость. Он трахает меня ими, и даже я сквозь гул в ушах слышу, как возбуждена.

– Нет!.. О, боже… боже… – пытаюсь что-то кричать, всхлипывая и всхлипывая, но уже через мгновение зажмуриваюсь, сжимаюсь и сипло стону ему в висок. Он что-то делает с моих ухом, облизывает, кусает, впивается зубами в шею, одновременно толкаясь в меня снизу.

Сама не замечаю, как начинаю подаваться его руке навстречу с каким-то сумасшествием, рисовать круги тазом.

Но внезапно всё замедляется, из-за чего я испытываю смертельную досаду, дерущуюся с облегчением. Ощущаю бешеную пульсацию и влажность между ног, медленные пальцы, скользящие между половых губ, и низкий, тихий голос у уха с рычащими нотками.

– Всё ещё хочешь, чтобы я убрал руки?

Быстро облизываю губы, тяжело дыша Мику в шею. Трясу головой и ничего не отвечаю. Низ живота так тянет, а внизу ощущаю такую пустоту, что хочется плакать.

– Скажи мне! – буквально рычит он уже яростно мне в лицо и надавливает на клитор. – Чего ты хочешь?

– Хочу!.. – выкрикиваю хриплым полушёпотом, зажмурившись. – Хочу, чтобы ты вошёл в меня… Пожалуйста! Я хочу!.. Хочу…

Мик глухо стонет мне в щёку и снова проникает в меня, большим пальцем давит на центр. Ускоряется. Ещё быстрее. Ещё. Ещё. Ещё…

– Ещё… – всё это, кажется, задушено вырывается из моего рта.