Печать Индиго (трилогия)

Лионель, нападающий на русского, нанес очередной смертельный удар, и Светлый воин, который почти на голову был выше противника, умело отразил выпад монаха. В следующий миг взор Кристиана заволокла странная дымка, и как будто во сне или в мираже юноша увидел странную сцену. Видение показало ему, тоже битву между двумя мужчинами. Один из них был Лионель, но монах был с редкими темными волосами, а не лыс, как нынче. Его противником был высокий широкоплечий мужчина в светлой одежде, вышитой красными узорами. Лионель так же нападал на мужчину, а мужчина ловко орудуя мощной шпагой, отражал смертоносные удары.

Мужчина имел темно-русые густые волосы, широкоскулое, грозное лицо и выразительные глаза. Кристиан видел, что аура мужчины светло-лиловая, а аура Лионеля темно-зеленая. Это видение заставило юношу замереть. Вдруг Кристиан увидел другую мимолетную картину, как Лионель добивает ножом того же темно-русого воина, уже лежащего на земле. И Кристиан явственно увидел, как душа воина светлая и искрящаяся медленно вылетела из тела. Через миг из этого видения, юношу вывел окрик Лионеля.

– Бертран, Крис, идите за бабой. Найдите камень! – приказал по-немецки Лионель, отбросив русского к стене. Бертран вмиг устремился к выходу, но Устинов зарычал, словно медведь, придавая своим гортанным голосом энергетическую силу своему телу, и тут же выпрямился. В следующий миг русский нанес стремительный мощный удар Лионелю и ранил монаха в ногу, пробив энергетической силой его защитный кокон. Лионель болезненно сцепил зубы и рухнул на колени. Роман бросился к Бертрану, и второй монах был вынужден так же отразить удар бешеного русского, пятясь к стене.

В этот момент на пороге горницы появился мальчик и выкрикнул:

– Отец, я здесь!

Ярик выкинул вперед руку и небольшая лавка, стоявшая у стены вихрем поднявшись, стремительно подлетела к Бертрану и со всей силы ударила монаха по плечу. Ярик нахмурился, ибо целился в голову, но от неумения промахнулся. Бертран лишь на миг прогнулся назад, но сразу же выпрямился.

– Уходи немедля, Ярик! – выпалил в ужасе Роман, оглядываясь назад на сына. Лионель уже вновь поднялся на ноги и, гадко оскалившись, понял, что мальчишка слишком чист душой и светел мыслями, раз не боясь смерти, вернулся на помощь отцу.

– Глупый щенок! Сдохни! – выплюнул Лионель по-немецки и, вытянув руку и растопырив пальцы, напрягся.

– Ярик, защита! – истошно закричал Устинов сыну. Мальчик испуганно оглянулся на отца, и в его сознании пронеслось то, что надо сделать и как учил его отец. Но мальчик замешкался. В следующий миг Лионель резко сцепил пальцы в кулак, и некая мощная сила отбросила Ярика в сторону. Мальчик сильно ударился об дверь и, потеряв сознание, упал на пол. Роман вновь зарычал, и ранил Бертрана в руку. Однако Лионель уже был рядом. Он подло накинулся на русского сзади и всадил кривой клинок своей шпаги по самую рукоять в грудь русского, сильнейшим ударом пробив кольчугу, а затем резко вытащил. От хлынувшей из груди крови, Роман рухнул на колени, и его энергетическая защита ослабла. Путь оказался свободен, и Бертран устремился к открытой двери. Кристиан холодея, смотрел на эту кровавую жуткую схватку, стоя в стороне.

– Крис, ты еще здесь?! – рявкнул в его сторону Лионель, и нанес еще один смертельный удар в праве плечо Романа.

Опомнившись, юноша устремился в дверной проем вслед за Бертраном.

Когда юноша исчез в темноте коридора, Лионель жутко усмехнулся улыбкой дьявола и прищурился, увидев, что русский вновь встал на ноги. Устинов тяжело перемещался, ибо из раненной груди и плеча лилась его кровь, а его защитный кокон исчез. Но Роман, пошатываясь от жуткой боли, перекинул палаш в левую ладонь и вновь устремился к Лионелю.

– Тебе не совладать со мной, русич! – выдохнул Лионель, и резко повернул на своем запястье темный амулет с кроваво красным рубином, направив руку на Романа. – Хватит этого смехотворного побоища. Умри!

Издалека Мира увидела дуб, рядом с которым едва различались очертания заветного колодца. Глаза женщины расширились от ужаса, когда она увидела, что дочка стоит рядом с дубом и, заглядывая в колодец, до сих пор находится снаружи. Похолодев от страха, Мирослава побежала в сторону дочери еще быстрее и закричала:

– Ты почему не спустилась в колодец?!

– Матушка, я боюсь, там так темно! – закричала ей девочка в ответ сквозь слезы. Их разделяли всего несколько десятков шагов. И Мира инстинктивно обернувшись назад, увидела того самого монаха, который чуть ранее выбежал из ворот и немедля устремился по ее следу. Она стремительно обернулась к дочери и закричала ей:

– Поздно! Беги в лес, непослушная! Скорее в лес, хоронись там!

Мира понимала, что времени нет, поскольку в колодец можно было спуститься только по одному. И если бы малышка уже была там, то она, возможно бы, успела тоже.

– Матушка, я… – запричитала девочка.

– Я кому сказала! Беги немедля!

Уже добежав до дочери, Мирослава легко шлепнула девочку по ягодицам, подталкивая ее вперед. Слава, глотая слезы, которые лились по ее щечкам, устремилась в лес, услышав за собой мелодичный приятный голос матери:

– Я найду тебя.

Отметив, что дочь уже у леса, Мирослава обернулась к колодцу и, мгновенно приняв нужное решение, стянула со своей тонкой руки мешочек с камнем и кинула его в колодец. Она протянула руку над темной бездной колодца, и несколько мгновений ей удавалось уловить сильное излучение, исходившее от камня. Затем ощущение света исчезло, и Мира поняла, что падающий камень достиг узкой зоны конуса, где его свет блокировался определенным строением колодца. Ее отец, который умер год назад, строил этот колодец. И Мира знала, что колодец очень глубок, и внутри был подобен песочным часам, сначала уменьшаясь к глубине, а затем вновь расширяясь. Именно по чертежам Светлых волхвов ее отец строил его. Хитрое строение колодца скрывало излучение камня и всего живого, и как раз в этом был секрет этого тайного укрытия. И если бы они с детьми успели опуститься в него, то теперь они были бы в безопасности.

Глотая кровь в горле, Мира обернулась, ощутив, что Темный близко. Монах, оказался уже в десяти шагах от нее и, быстро вытянув руку вперед, резко провел ею в воздухе. Миру вмиг откинуло к дубу, а на ее плече образовалась кровавая горячая рана.

– Где камень? – процедил Темный монах на ломаном русском, останавливаясь от молодой женщины в пяти шагах и испепеляя ее злым взором. – Говори, девка, или умирать ты будешь долго.

Быстро опомнившись, Мирослава сосредоточилась и попыталась создать вокруг себя защитный кокон, но Бертран без промедления выкинул вперед вторую руку с синим кольцом – амулетом, и синий еле различимый энергетический луч тут же вдребезги разбил защиту молодой женщины. В следующий миг монах нанес еще один глубокий порез по шее молодой женщины энергетическим невидимым лучом. Мира болезненно вскрикнула, но упорно сцепила зубы, не собираясь ничего говорить.

Она невольно потянулась к рукоятке ножа, который висел у нее на поясе и молниеносно выкинула холодное оружие в сторону монаха, концом лезвия целясь ему в глаз. Бертран, явно не ожидая выпада от этой хрупкой прелестной женщины с белой длинной косой, лишь пораженно отметил момент, когда лезвие ножа замерло в опасной близости от его глазницы. Через миг нож упал на землю. Бертран ошарашенно обернулся и увидел, что сбоку к нему приближается юноша Кристиан, который вытянув руку, своей энергией и остановил смертельное оружие направленное ему в голову.

– И где ты шатаешься? – проворчал Бертран по-немецки, когда Кристиан оказался рядом. – Ищи камень!

Кристиан провел рукой вокруг и уверенно произнес:

– Я не чувствую камня.

После этого заявления Мира, отчетливо поняв его смысл, устало облокотилась о дерево. Прищурившись, она облегченно подумала о том, что даже если Темные убьют их всех, то Великий Светлый кристалл Инглии не достанется Темным. Она вновь и вновь пыталась восстановить свой защитный купол, но уже раненое тело, плохо подчинялось ей.

– Что это значит? Ты же чувствовал камень за много миль! – процедил Бертран и вновь провел резко рукой и снова на теле Миры появилась кровавая глубокая отметина. Вновь на ломаном русском Бертран процедил. – Говори, русская, где камень? Куда ты его дела?

– Я не понимаю, – произнес юноша, вновь и вновь проводя рукой вокруг. – Но света самоцвета отчего то нет.

– Он не найдет его, – вдруг выдохнула Мира придумав ложь, которая, возможно, помогла бы ей спастись от убийц. – Я уничтожила его…

– Ты думаешь, я поверю в это, девка? – взвился Бертран. – Когда я знаю, что без камня вы не сможете выиграть решающую битву! Ты врешь!

– Более я ничего не скажу вам, Темные, – пролепетала Мира.

Бертран посмотрел в ее невероятно прелестное лицо, отметив, что она решила молчать. Но он осознал, что женщины все же слабее мужчин. Неужели эта хрупкая девица, на вид которой можно было дать не многим более двадцати лет, сможет устоять перед пытками? Он вновь нанес невидимый удар молодой женщине по руке и она, застонав, почти упала на дерево. Вдруг в голову Бертрана пришла еще одна мысль.

– Была еще девка малая, – выпалил быстро монах, обернувшись к юноше. Кристиан, кусая губы, все пытался обнаружить энергию камня, но у него ничего не получалось. Бертран приказал. – Найди ее, Крис. Я видел, что она убежала в лес. Возможно камень у нее.

– У девочки нет камня, – ответил Кристиан, направляя руку к лесу и не чувствуя камня.

– Все равно надо найти ее и убить! – велел Бертран.

– Я должен найти девочку? – переспросил Кристиан.

– Да и разделайся с ней. Иди! Ты слышал мой приказ!

– Нет, не смейте! – воскликнула Мира и попыталась отстраниться от дуба и броситься прочь в сторону леса.

– Куда! – прохрипел Бертран по-немецки. Вновь разбив слабый защитный кокон Миры своим перстнем. И сильным потоком энергии, вновь отбросил невидимой темной волной молодую женщину обратно к дубу. Кристиан, как будто не решаясь выполнить приказ, замерев, стоял рядом. И Бертран недовольно процедил. – Чего застыл опять? Девка безвредна, – и уже прикрикнул на парня. – Найди ее и убей!

Кристиан медленно попятился назад и тихо повторил:

– Найти ее и…, – он не смог повторить жутковатое слово, но понимал, что это повеление Верховного и он должен исполнить приказ Бертрана.

В следующий миг, собравшись с силами и заставив себя усилием воли двинуться вперед, Кристиан пронзительно просвистел и устремился к лесу. Через несколько мгновений его нагнал большой белый волк, который побежал рядом с юношей.

Не разбирая дороги, Слава бежала из последних сил. Страх охватил все существо девочки и она, глотая горькие слезы, проворно перемещалась между высокими деревьями и низкими кустарниками, боязливо оглядывалась назад. Она дико боялась, что Темные могут идти по ее следу. Сумерки уже окутали лесную чащу. Дрожа от страха и стараясь не думать о том, что случилось с ее родителями и братом, девочка начала шептать окружающим ее деревьям:

– Родные мои, помогите! Схороните меня! Помогите мне!

Она шептала и шептала, посылая свой призыв в лесную чащу, и обращалась к деревьям. В какой-то момент Слава отметила, как в лесной чаще, невольно поднялся сильный ветер. Лесные исполины сосны, красавицы березы, целительницы осины закачали своими ветвями, как будто откликаясь на призыв девочки.