Данте, «Комедия». История, застывшая в слове. Книга 3. «Рай». Комментарии Аркадия Казанского

«Ну, теперь жди невесту, тебе первая, мне вторая» – рассмеялся второй великан и махнул платком. Герольды затрубили, с хоров загремела музыка. По залу завертелись два хоровода. Палачи прогоняли через виселицу женихов, срывая с них сапоги, чертовки, перескочив плаху, волокли невест, заставляя их сбрасывать туфли и показывать ножки. Женихи закончились раньше, никто не встал рядом с великанами. Невесты, смеясь и конфузясь, одна за другой перескакивали плаху под перекладиной виселицы, не задевая её.

«Ну, видно, не судьба нынче» – только и успел сказать второй великан, как чертовки привели под виселицу высокую девицу в красно-розовом платье, которое она приподымала до колен, показывая стройные ножки. Перешагнув плаху, она коснулась перекладины лбом.

«Стой, назад!» – вскрикнул второй великан, схватив её за руку и подводя к первому: «Вот братец, невеста твоя! А моя ещё растёт».

«Как звать, красавица?» – спросил Данте, оглядывая стройную фигуру невесты.

«Пиккарда» – ответила та высоким певучим голосом.

Чертовки приволокли к виселице ещё одну высокую девицу в тёмно-зелёном платье; та отчаянно упиралась. Но, сопротивляться было бесполезно, и она, приподняв край платья до щиколотки, перешагнула плаху, коснувшись перекладины лбом.

«Вот и твоя судьба!» – весело вскричал первый великан; схватил её за руку, подводя ко второму: «Как звать, красавица?»

«Нэлла» – отвечала та глубоким грудным голосом, покраснев так, что было видно и сквозь маску. Джанни, сам залившийся краской, взял её за руку.

«Палачи!» – закричал первый великан: – «Спускай на вершок!» и, взяв свою невесту за руку, направился на средину залы; вторая пара последовала за ними. Музыка загремела с новой силой, хоровод женихов и невест закружился сзади них пуще и веселее прежнего. Подняв глаза, Данте натолкнулся на испепеляющий взгляд Беатриче, которая, побледнев, смотрела на него; руки её дрожали.

Рай – Песня IV

Первое небо – Луна (продолжение). Объяснение с Пиккардой и Беатриче. Беатриче объясняет Данте устройство Рая.

Меж двух равно манящих яств, свободный
В их выборе к зубам бы не поднёс
Ни одного и умер бы голодный; 3

Так агнец медлил бы меж двух угроз
Прожорливых волков, равно страшимый;
Так медлил бы меж двух оленей пёс. 6

И то, что я молчал, равно томимый
Сомненьями, счесть ни добром, ни злом
Нельзя, раз это путь необходимый. 9

Так я молчал; но на лице моём
Желанье, как и сам вопрос, сквозило
Жарчей, чем сказанное языком. 12

Видя испепеляющий взгляд Беатриче, Данте терзался сомнениями, уподобившись Буриданову ослу из басни Эзопа, который, свободный в выборе своём, умер от голода меж двух копен сена. Поэт передал терзающую его бурю сомнений ещё двумя аналогичными сюжетами, – это говорит о множестве мыслей, проносящихся у него в голове. И ягнёнок, оказавшись меж двух прожорливых волков, медлит, не зная, в какую сторону ему бежать, и пёс, погнавшись за двумя оленями, которые разбегались в разные стороны, замирает на месте, не зная, за каким из них ему гнаться.

Подобно Буриданову ослу, он оказался между двумя любимыми женщинами – Пиккардой и Беатриче и не мог решить, – с кем из них ему продолжить разговор? Но желание разобраться с увиденным было написано у него на лице понятнее, чем сказанное языком.

Русская пословица: «За двумя зайцами погонишься, ни одного не поймаешь».

Но Беатриче, вроде Даниила,
Кем был смирён Навуходоносор,
Когда его свирепость ослепила, 15

По Библейской легенде, Вавилонские мудрецы не могли истолковать царю Навуходоносору, позабытый им сон, и он велел их казнить, но гнев его прошёл, когда пророк Даниил напомнил ему сон и объяснил его значение.

Так и Беатриче, сменив гнев на милость, угадала сомнения поэта и разрешила их.

Это – сон Навуходоносора об истукане с золотой головой, серебряными шеей и руками, медной грудью, железным брюхом и глиняными ногами, – детская загадка о Златоглавом православном храме.

Сказала: «Вижу, что возник раздор
В твоих желаньях, и, теснясь в неволе,
Раздумья тщетно рвутся на простор. 18

Ты мыслишь: «Раз я стоек в доброй воле,
То как насилье нанесёт урон
Моей заслуге хоть в малейшей доле?» 21

Ещё и тем сомненьем ты смущён,
Не взносятся ли души в самом деле
Обратно к звёздам, как учил Платон. 24

По-равному твоё стесняют velle
Вопросы эти; обращаясь к ним,
Сперва коснусь того, чей яд тяжеле. 27

Беатриче начала ответ на немой вопрос поэта: «Почему, если человек стоек в доброй воле, как Пиккарда, насилие наносит ему урон, располагая на низших ступенях Рая?» И второй вопрос: «Неужели праведные души не возносятся к звёздам, как учит Платон, а остаются на планетах, например, на Луне?»

Согласно учению Платона, – души до своего воплощения обитают на планетах и звёздах, куда и возвращаются после смерти человека. «Velle» – схоластический латинский термин, означающий: «воля».

Этим мнение Платона отличается от мнения Вергилия, который, посетив в лице царя Энея, Лимб и Элизиум на Земле, обнаружил там ещё не воплотившиеся души будущих властителей Рима; их показала ему тень отца – Анхиза, предрекая Энею великое будущее его потомков и основанного ими тысячелетнего Рима.

Платон = Георгий Гемист Плетон (1355—1452 годы), учитель и ученик Иисуса Христа = Христиана Амадея «VIII» Миролюбивого (1383—1451 годы), сыгравший роль Иуды Искариота в Страстях Христовых. Также известен, как апостол Марк, написавший первое Евангелие [2].

Вергилий = апостол Андрей Первозванный = папа Пий «II» (1405—1464 годы), создавший миф о 1200-летней «древности» «Римской империи», после падения «Восточной Римской империи» = осады и взятии Константинополя в 1453 году, в угоду становящейся «Священной Римской империи германской нации» [3].

Всех глубже вбожествлённый серафим
И Моисей, и Самуил пророки
Иль Иоанн, – он может быть любым, – 30

Мария – Твердью все равновысоки
Тем духам, что тебе являлись тут,
И бытия их не иные сроки; 33

Все красят первый круг и там живут
В неравной неге, ибо в разной мере
Предвечных уст они дыханье пьют. 36

Всех глубже (дальше всех от Земли), выше Сферы звёзд, вбожествленный – всех более погружённый в созерцание Божества, серафим. С ним вместе обитают ветхозаветные и новозаветные праведники, такие, как пророки Моисей и Самуил, или Иоанн, который может быть любым: «Как Иоанн Креститель, так и евангелист Иоанн», возможно, и многие другие Иоанны, которыми полны «Жития Святых». С ними вместе, в той же тверди, обитает и Богородица. И все они пребывают в том же небе, что и души, являвшиеся поэту на Луне. И бытия их не иные сроки – все души, обретшие Небесный Рай, одинаково вечны.

Нельзя считать неудовлетворёнными души, обиталищем которых служит Луна. Свет вечного Эмпирея, струясь, пронизывает все небесные Сферы, создавая в каждом из них свои отражения. И все они красят собой и первый круг – Луну, живут в ней, разделяя с обитающими в ней душами, хотя неравную негу; ни один из обитателей Луны не обделён дыханием предвечных уст Создателя.

И здесь они предстали не как в Сфере,
Для них назначенной, а чтоб явить
Разностепенность высшей на примере. 39