Данте, «Комедия». История, застывшая в Слове. Книга 1. «Ад». Комментарии Аркадия Казанского

Арриго, Моска или Рустикуччи, – 81

Где все они, я их увидеть рад;
Мне сердце жжёт узнать судьбу славнейших:
Их нежит небо или травит Ад?» 84

Правильный перевод строки 81: «Арриго, Моска, Яков Рустикуччи».

Данте просит Чакко уточнить, – какова судьба Теггьяйо, Фаринаты, Арриго, Моски и Якопо Рустикуччи, его хороших знакомых, персонажей XVIII века, не обязательно периода «Войны за Австрийское наследство». М. Л. Лозинский пропустил имя Рустикуччи, к сожалению; восстанавливаем утрату, в дальнейшем это пригодится.

И он: «Они средь душ ещё чернейших:
Их тянет книзу бремя грешных лет;
Ты можешь встретить их в кругах дальнейших. 87

Но я прошу: вернувшись в милый свет,
Напомни людям, что я жил меж ними.
Вот мой последний сказ и мой ответ». 90

Взглянув глазами, от тоски косыми,
Он наклонился и, лицо тая,
Повергся ниц меж прочими слепыми. 93

Чакко, которому видны дальнейшие судьбы всех, уклончиво ответил, – Данте встретит их всех в дальнейших кругах Ада и Чистилища; это значит, – на момент разговора – январь 1743 года, все они были ещё живы. Потом он попросил поэта, – когда тот вернётся из Ада, рассказать о нём, Чакко, людям, – пусть люди помнят, что он жил меж ними, предрекая поэту бессмертную славу. Взглянув косыми от тоски глазами (снег косо шёл), Чакко лицом вниз упал и скрылся между себе подобными телами – среди слепых сугробов снега.

И мне сказал вожатый: «Здесь гния,
Он до трубы архангела не встанет.
Когда придёт враждебный Судия, 96

К своей могиле скорбной каждый прянет
И, в прежний образ снова воплотясь,
Услышит то, что вечным громом грянет». 99

Вера во второе пришествие Христа гласит: «Когда придет Христос (враждебный к грешным судия), судить живых и мёртвых на Страшном Суде, каждая из душ поспешит к могиле, где погребено ее тело, войдёт в него и услышит свой приговор».

Вергилий говорит, – Чакко будет лежать в этом обличии до трубы архангела – до Страшного Суда, который, по церковным представлениям, ожидает живых и мёртвых. Зимний снег будет лежать до весны, до первого грома, после чего вернётся в свой прежний образ воды. На небе это происходит быстрее – когда вечерний закат (труба архангела) погаснет, все созвездия снова появляются на звёздном небе.

Мы тихо шли сквозь смешанную грязь
Теней и ливня, в разные сужденья
О вековечной жизни углубясь. 102

Я так спросил: «Учитель, их мученья,
По грозном приговоре, как – сильней
Иль меньше будут, иль без измененья?» 105

И он: «Наукой сказано твоей,
Что, чем природа совершенней в сущем,
Тем слаще нега в нём, и боль больней. 108

Хотя проклятым людям, здесь живущим,
К прямому совершенству не прийти,
Их ждёт полнее бытие в грядущем». 111

Мы шли кругом по этому пути;
Я всей беседы нашей не отмечу;
И там, где к бездне начал спуск вести,
Нам Плутос, враг великий, встал навстречу. 115

Наукой сказано твоей, – в трудах Аристотеля, на «Этику» и «Физику» которого Вергилий ссылался и в других случаях. Чем существо совершеннее, тем оно восприимчивее к наслаждению и к страданию. Душа без тела менее совершенна, чем соединённая с ним. Поэтому, после воскресения мёртвых, хоть им к прямому совершенству не прийти, грешники будут испытывать ещё большие страдания в Аду, а праведники – ещё большее блаженство в Раю.

Поэт в образе Чакко, увидел свой третий грех – чревоугодие, который ему предстояло искупать в Чистилище

Путники, обойдя вокруг полюса Мира, начали спуск с вершины мира – полюса северной небесной Сферы, для дальнейшего прохождения созвездий. Им навстречу встал великий враг – Плутос или Плутон (Дит, Аид) – брат Зевса, получивший в управление подземную сферу. Плутос – бог богатства в греческой мифологии. Здесь – звероподобный демон, охраняющий доступ в четвертый круг Ада, где казнились скупцы и расточители.

С каким созвездием отождествить Плутоса? Смотрим со стороны северного полюса Мира, где пока ещё находятся поэты. Ближайшее созвездие – Цефей [Рис. А.VI.4], – фантастически богатый восточный царь, муж Кассиопеи и отец Андромеды – находящихся рядом с ним в виде созвездий. Данте именует его Плутос – Богатство, что полностью соответствует созвездию Цефей.

Двигаясь вслед за поэтами по Земле, мы вплотную подошли к территории Османской империи = «Блистательной Порты», которой в 1743 году управлял великий визирь Сейид Хасан-паша (1679—1748 годы). Видим полное соответствие званий, – великий враг – великий визирь! Данте разместил вход в Ад в Османской империи, как и следует ожидать от христианина. Правил ею в 1743 году султан:

Махмуд[10 - https://ru.wikipedia.org/wiki/Махмуд I] (1696—1754 годы) – султан Османской империи с 1730 года.

Сын султана Мустафы «II» и Салихи Султан. Пришёл к власти в результате восстания Патрона Халила. В начале его правления фактическая власть в Константинополе принадлежала лидерам повстанцев. 15 ноября 1731 года Патрона Халил был убит по приказу Махмуда. Последовавшее затем восстание его сторонников было жестоко подавлено.

Во время правления Махмуда были предприняты попытки модернизировать османскую армию по европейским образцам под руководством графа де Бонневаля, француза, принявшего ислам. Из-за сопротивления янычар эти попытки завершились неудачей.

В 1731—1735 и 1741—1746 годах продолжались войны с Ираном, в целом неудачные для османцев, потерявших территории, завоёванные в 1720-х. Заключённый в 1746 году мирный договор закрепил границы, установленные ещё по «Каср-и-Ширинскому договору 1639 года».

В 1736—1739 годах Османская империя вела войну с Россией и Австрией. Австрийские войска потерпели ряд поражений, в результате османы возвратили Северную Сербию с Белградом и Малую Валахию, потерянные в 1718 году.По «Белградскому договору 1739 года» с Россией, ею был уступлен Азов. Чёрное Море стало внутренним морем Османской империи, Россия не могла иметь флота на нём.

Реконструкция событий:

Прибывший корабль, ещё не спустивший сходни, атаковала толпа возчиков, кричащих что-то. Поодаль стояли запряжённые повозки, сани, кареты; всё разномастное. По сходням поднялись турецкие таможенники в красных фесках, встали на выходе, проверяя каждого сходящего. Когда очередь дошла до путников, Яков вытащив бумагу, показал им. Те залопотали что-то по-своему, внимательно пересчитывая путников. Увидев два больших сундука, залопотали оживленнее, жестикулируя, встали перед Яковом. Тот ответил им что-то по-турецки, те возражали. Перебранка длилась несколько минут, затем Яков, вытащив кошелёк, сунул его старшему. Тот заглянул в кошелёк, улыбнулся, поклонился, пропуская путников на трап.

«Оськин, найди Ласло» – приказал Яков. Тот проворно нырнул в толпу, вскоре вынырнул, ведя за собой дюжего, одетого в зипун малого, с кривым, крючковатым носом на смуглом лице. Завидев путников, тот быстро раскланялся и разулыбался, лопоча что-то. Из-за его спины вынырнули два молодых парня в лохмотьях; расталкивая толпу и ругаясь на чём свет стоит, они подошли ближе. Оськин показал им на сундуки и мешки, те подхватили их и бегом унесли.

«Прошу пожаловать на берег, в Македонию, Тесалоники» – сказал Оськин: «Идёмте скорее, две подводы ждут».

Разместившись со всем скарбом на двух подводах, путники отправились вверх по улице, потом свернули в переулок и подъехали к широким воротам. Ласло что-то прокричал, ворота распахнулись и подводы въехали на широкий, мощёный камнем, двор. Ласло сказал несколько слов Оськину.

«Хозяин зовёт панов вечерять и отдыхать» – сообщил Оськин: «Отправимся с утра».

Шум разбудил капеллана ещё до рассвета. На дворе громко кричали, стучали копытами лошади, скрипели повозки. Яков, уже одетый, стоял и ждал его. Быстро одевшись, капеллан вышел с ним на улицу.

На дворе стояла большая повозка, запряжённая тройкой вороных таких статей, что впору было заглядеться. Длинные гривы коней были прилежно расчёсаны и свисали аж до колен. Коренник стоял спокойно, правая пристяжная фыркала и била копытом.

«Ох и тройка, чисто Цербер трёхголовый» – восхитился капеллан. Ласло вопросительно посмотрел на Оськина, тот проговорил ему несколько слов; улыбающийся довольной улыбкой, Ласло что-то пролопотал в ответ.

«Баит, це ещё не Цербер» – сообщил Оськин: «Вот у кума его, Януша, на соседней станции право Цербер, просто диво дивное. Ну, баит, сами побачите, як доедем».

Коренник бежал бодрой размашистой рысью, пристяжные стелились намётом, переходящим в галоп. Длинные гривы и хвосты лошадей развевались на бегу; оттянутые в разные стороны морды пристяжных показывали ровные оскаленные зубы, хрипя на бегу и кося фиолетовыми глазами. Смёрзшиеся глыски снега и грязи летели из-под копыт лошадей, ударяя в передок повозки, перед глазами сверкали подкованные копыта задних ног, которые, казалось, – вот-вот оторвутся и попадут прямо в лоб. Сидеть в повозке, устланной медвежьими шкурами, было мягко и приятно, ветер дул в спину, не холодя лиц.

Незаметно долетели до следующей станции. Ласло ещё издали прокричал что-то хриплым голосом, ворота распахнулись, пропустив тройку на двор без задержки. Пробежав до крыльца, тройка встала, как вкопанная. Ласло спрыгнул с облучка, обнявшись, расцеловался с кумом, по комплекции похожим на Сисима. Сисим вылез из повозки и стал напротив его. Януш толкнул его пузом, Сисим ответил. Януш толкнул сильнее, Сисим ответил ещё крепче. Потолкавшись, к общей потехе окружающих, они обнялись и расцеловались.