Оценить:
 Рейтинг: 0

Бабочка-рэндаллия

Год написания книги
2021
<< 1 2 3 4 5 6 7 ... 9 >>
На страницу:
3 из 9
Настройки чтения
Размер шрифта
Высота строк
Поля

– Он, – Илья Александрович подчеркнуто серьезно указал пальцем в темный потолок, – там!

Родион хотел что-то сказать, но только слегка мотнул головой, вздохнул и опустил взгляд.

– Ты чего, Мельников! – генерал посмотрел на него с искренним удивлением, – в Москве он. Вторая молодость у деда. Он теперь футбольный комментатор. Динамо-ТВ. Для своих вообще как талисман. Глаголом жжет так, что его федералы не первый год хотят, а он ни в какую. Все у деда хорошо. Я немного помог. А тебе надо сбросить настройки до заводских. – генерал вложил Родиону в руку небольшой прозрачный пакетик-гриппер с мелким драже, – восстановить режим. Этой ночью ты спишь. Одной не хватит – закинешь еще.

Родион кивком поблагодарил его, встал с дивана, сунул таблетки в карман и собрался было поправить одежду, но резко остановился, бросив несколько нервных взглядов вокруг себя.

– Куда, Мельников?

– Домой.

***

Родион отказался от служебной машины, а генерал не стал его держать. Со старой барсеткой с ключами и документами на плече, в концентрированной темноте короткой летней ночи он шел быстрым шагом, иногда переходя на легкий бег. Клиника, находилась от города не так далеко, как могло показаться, – от шоссе ее отделял небольшой, примерно с километр, отрезок идеального асфальта, в котором гас шум машин, растворялись городские запахи, которые они с собой везли. По краям дороги стояли чугунные фонари, изящные и строгие, как будто на спор украденные с какой-нибудь европейской набережной. Они светили так ярко, что свет проникал глубоко в придорожную кромку леса, привлекая мотыльков и стайки мошкары помельче, бесконечно, как ненормальные снежинки, кружащей вокруг света, врываясь в сочные, многослойные тени.

Но одинокого пешехода происходящее вокруг интересовало мало. Выбравшись на шоссе, он глубоко, одновременно носом и ртом вдохнул и заспешил на уже совсем отчетливо слышимое сопение спящего города.

Придорожные кафе остались позади. Родион зашел на мост, по волосам пробежал легкий ветерок. Почувствовав запах воды, парень вздрогнул и ускорил шаг. Крупные зеленые насекомые с большими крыльями садились ему на руки, голову, влетали в лицо, заставляя отплевываться. Родион морщился и отмахивался. Привкус лета на языке выводил из равновесия и тревожил.

Добравшись до города, он принялся нырять во дворы и переулки, перебежками преодолевал непопсовые улочки вдоль офисных или производственных кварталов, избегая встреч с редкими прохожими. У 48-го дома по улице Мира, когда до цели оставалась минута-другая, Родион резко свернул. Тихо, перепрыгивая через металлические подвальные крышки, он промчался под окнами и вынырнул возле круглосуточного минимаркета, который стоял там же, где и раньше. Не глядя, он вбежал внутрь, едва разминувшись с автоматическими дверьми. Его не отпускало чувство, будто вот-вот в самый неожиданный момент в окружающие декорации ворвется пучок механических манипуляторов или каких-нибудь тентаклей и вырвет его с корнем из этой реальности или заверещит таймер, и с его головы резким движением снимут шлем виртуальной реальности на новеньком аттракционе посреди торгового центра. И выросший из тоненькой полоски до размеров абсолютной величины искусственный белый цвет разрежет глаза за миг. А о том, что находится за ним, Родион знать не хотел.

Корзину он не взял. Если бы не поздний час и нервный вид, он вполне мог бы сойти за примерного молодого супруга с написанным красивым женским почерком списком в заднем кармане. Жмурясь и отводя взгляд от холодильников и витрин, он хватал все подряд: шоколадную пасту, хлеб, хрен «Русский, добротный», кофе 3 в 1, фасованные куски наверняка вчерашней курицы-гриль, салфетки в прозрачной упаковке… Около кассы он резко остановился и посмотрел направо: наверху, на самой крышке полки с алкоголем, надменно взирал на парня, нагло поблескивая ему в глаза преломлявшимся на его золотисто-медной поверхности светом, литровый бутыль коньяка. Родион обрушил свои покупки на прилавок, подошел к стеллажу, и ни секунды не колеблясь, подпрыгнул и схватил бутылку. Когда очередь дошла до нее, кассир дежурно закатила глаза и хотела было отставить бутыль в сторону, но заметив среди охапки документов, которые парень вывалил перед собой в поисках наличных, красную обложку с надписью «ФСБ России», решение изменила.

***

Дверь захлопнулась. Через несколько мгновений пакеты со стуком упали на пол. Вернулась тишина, а свет все не загорался.

Сидя на диване, Родион зажмурился. Ему не показалось – на стене над привычным раскладным столиком действительно висел громадный плазменный экран, на поверхности которого уместились отражения сразу двух уличных фонарей. Он взял со стола пульт и нажал.

– … Китовая акула – дружелюбный гигант, живое воплощение гимна футбольного клуба «Ливерпуль»: она никогда не бывает одна, – самую крупную рыбу из ныне живущих в мировом океане всегда сопровождает свита комменсалов…

National geographic.

Не включая свет, он прошел на кухню и открыл воду. Вскоре щелкнула кнопка чайника.

Родион перенес содержимое пакетов на диван. Почти не глядя на экран, он мазал хрен на хлеб, на курицу, и торопясь, запихивал пищу в рот, запивая коньяком прямо из горлышка. Бежали слезы, перехватывало дыхание, но он продолжал заливать трапезу благородным напитком, не останавливаясь, занюхивая солеными помидорами-черри, которые после проглатывал, практически не жуя. Он отложил в сторону салфетку с костями и собрался было сходить на кухню за кофе, но увидел в верхнем правом углу экрана цифры «1:43» и передумал.

Мельников уже слегка покачивался и ручку нащупал не сразу. Выйдя на балкон, он как будто собрался, подтянулся и медленно осмотрелся: для летней ночи было неожиданно тихо, – ни пьяных компашек, ни стритрейсеров – единственный попавший в поле зрения парня светофор исправно сменял цвета, на красном, как будто, выдерживая дополнительную паузу, дабы у желающих похулиганить был лишний шанс не встретиться с мейнстримным зеленым, но таковых не находилось.

Взгляд Родиона зацепился за биллборд: на том самом месте, где бессменно красовалась реклама клиники «СМТ», над слоганом «Будущее района…» продолжения которого было не разглядеть за склонившимся напротив старым кленом, как показалось, совершенно искренне и с легкой укоризной, ему улыбалась, широко раскрыв глаза, один карий, другой голубой староста группы 517 Серебрякова Алиса. Родион как будто немного растерялся и обронил мысль, с которой вновь окунулся в теплый ночной воздух, но ненадолго: он мотнул головой, сжал губы и резко вскинул руки вверх. Почти незаметно кивнул один раз, другой, третий, четвертый… …Первым погас ближайший фонарь, стоящий в каких-нибудь метрах десяти, замещавший скверно справлявшуюся со своими обязанностями луну, а следом, один за другим, превратились в остывающие угольки фонари по всей улице, а следом – и на соседней. На экране горело 1:45.

Родион скрипнул зубами. Вернувшись в комнату, он улегся на диван и, практически не моргая, уставился было в телевизор, вещавший:

– … но не у каждой акулы есть статус суперзвезды: бляшкошипая акула предпочитает находиться в тени своих сестер…

Пробыв в таком положении не больше минуты, Мельников вскочил, порывшись в сумке, достал пакетик с таблетками, высыпал, не глядя, пригоршню, проглотил, хотел было запить коньяком, но поморщившись, отставил его и вскрыл подвернувшийся под руку тетрапак с ряженкой. Он вернулся на диван, закрыл глаза и сразу же рухнул в сон. Акулы на экране все так же, неспеша, плыли по своим акульим делам.

4. О безусловно важной роли пчел в личностном восприятии

Была ли тому виной бешеная доза снотворного или нет, но сновидения нашли дорогу в Родионово сознание только на исходе утра, максимально правдоподобно подменив собой реальность.

Сперва он оказался на незнакомом берегу. Ночью. Стоящий босыми ногами на приятном мелком песке, сквозь который пробивалась мелкая растительность. Где-то за спиной шумела вода, сердце бешено колотилось, а в руках почему-то оказалась потертая пластмассовая канистра с обрубком шланга, в ноздрях смешались запахи соли и бензина. Вот он уже стоит к воде лицом. Нет уже ни канистры, ни песка, а память извлекла наружу что-то совсем забытое из детства: небольшое озеро, свисающие веточки ивы, щекочущие лицо, перевернутая деревянная лодка с хорошо различимой под свежей голубой краской заплаткой…

Вдруг сон перевернулся в прямом смысле слова – лодка уперлась ему в грудь, дыхание перехватило совсем как наяву, старая ива сплела вокруг шеи свои ветви, Родион испугался по-настоящему, и проснулся.

– При-и-ве-е-ет!

Сверху вниз, уронив ему прямо на лицо каштановые кудряшки, в упор, слегка касаясь аккуратным носиком, глядела та самая большеглазая девчонка! От неожиданности Родион подскочил, и наверняка оказался бы на полу, но Евгения, а ее бы он не спутал ни с кем ни при каком раскладе, расположилась прямо поверх него и предотвратила подобное развитие событий.

– Не ждал?! М-м-м-м!.. – Евгения неожиданно и крепко поцеловала его в губы и сразу же приложила к ним палец, – ни слова! Ни слова я сказала! Я в душ!

Девушка спрыгнула на пол и исчезла в дверном проеме. Из-за угла полетела скомканная одежда. Через пару секунд зашумела вода.

Родион резким движением сел. На этом его порыв закончился, он закрыл лицо руками и замер. Мысль о том, что так не бывает, что это – всего лишь очередная комбинация образов, которые порождает растревоженное до самой своей начинки сознание, металась перед ним и сама просилась в руки. Но проблема заключалась в том, что ощущение поцелуя на губах, заполнивший ноздри и будоражащий сознание запах женщины, и вот эти, ну никак не мужские трусики с «Хэллоу Китти» во весь фронт, занимающие без всякого стыда свой кусочек пола, настолько же реальны как омерзительный привкус во рту, дарованный ночным союзом коньяка с «добротным» хреном. И крупные хлебные крошки, прилипшие к одежде и противно врезавшиеся в запястье. Не успел Мельников переварить случившееся до конца, как по полу зашлепали маленькие ножки и прозвучал радостный возглас:

– Это снова я-а-а!

Родион поднял голову и окончательно растерялся. Евгения стояла перед ним, улыбаясь и приветственно раскинув руки, а единственной деталью одежды на ней была резинка в волосах, собранных хвостиком. Сложена девушка была очень спортивно, но при этом, несомненно, женственно. Живот, расчерченыый аккуратными «кубиками». Тоненькие, но с отчетливо просматривающимися меридианами мышц руки. Там, куда уперся взгляд Родиона, располагались маленькие, в форме практически идеальных окружностей, груди. Ненадолго его внимание переместилось на недлинные, но стройные и крепкие ноги с крохотными пальчиками. Наконец, Мельников собрался и заглянул в знакомое, большеглазое и как ему показалось, немного усталое личико с дерзко вздернутым носиком, сочными губами и изюминкой в виде округлых румяных щек.

– Эй! Ну ты чего? Я тебя, между прочим, всякого видала!

Парень часто заморгал и выронил фразу, первой пришедшую в голову:

– Как ты сюда попала?

– Забралась по стенке, и в окно. – девушка весело фыркнула, – ну не смотри ты такими глазами! Открыла ключом, таким же как у тебя.

– Тебе так не холодно?..

– А с чего вдруг? Пол же теплый.

У Родиона на лице отразилось искреннее удивление, он приложил к полу ладонь. И действительно, дело было не в утреннем приятном ощущении в ногах. Он осмотрелся – в комнате наклеили новые, в бледно-золотую полоску обои, сделали натяжной потолок, его старая мебель, тем не менее была на месте. Дверцы у старого шкафа, в котором, повернувшись к хозяину квартиры аппетитными частями, уже вовсю копошилась Евгения, как будто вышли из состояния вечного конфликта друг с другом и висели симметрично. На раскладном столике лежали две коробочки с красными звездами.

– Та-ак… Мои вещички… А, вот! Свежие трусики!.. Пока ты спал, я расположилась и убрала твое ночное свинство. Твои вещи из больнички я тоже привезла. Так, стоп. Ты же же спрашивал, откуда я взялась. Если без шуток, вот это вот все, – девушка провела ладонями перед собой, – мне досталось от чемпионки по бадминтону. Смотри, какая милота! – она повернула правую ножку так, чтобы Родион мог получше разглядеть татуировку на запястье в виде зубастой человекоподобной ракетки, выстреливающей из «Томми-гана» очередь из воланчиков, – я попросила оставить. А ты? Тебе от кого досталось?

Родион замотал головой.

– Не знаю… Не хочу знать.

– Ну и буба. Теперь давай, приводи себя в порядок, мы едем!

– Куда едем? Зачем?

Родион спросил скорее по инерции, не нуждаясь в ответе, как в таковом. Он уже чувствовал себя орешком или конфетой из вазочки для покупателей, стоящей на кассе, которую белка, нахально проникшая в магазин прямо через автоматические двери, бесцеремонно уносит, и поделать с этим ровным счетом нельзя ничего. Евгения, однако, ответила максимально емко и информативно:

– В смысле зачем? Будешь определять наше будущее!

Родион только пожал плечами.
<< 1 2 3 4 5 6 7 ... 9 >>
На страницу:
3 из 9

Другие электронные книги автора Аркадий Олегович Никитин