Поджигатели

Господин Бонапарт, опять же, не сочтите…

НАПОЛЕОН.

Говори, дружок, не стесняйся.

КРЕСТЬЯНИН.

Да какой, на хер, дружок! Нашел себе дружка! Вот сейчас прижму тебя локтем к стенке и стану медленно душить до тех пор, пока на все мои спросы по всей форме не доложишь!

УНТЕР.

Определенно прижмет. Лучше отвечайте в робости, подобающей моменту.

НАПОЛЕОН (вытянувшись в струну).

Готов ваше превосходительство русский мужик!

КРЕСТЬЯНИН.

То-то, галльская морда! Сказывай. Вот у вас там приключилась эта леволюция, так?

НАПОЛЕОН.

Революсьон. Так точно.

КРЕСТЬЯНИН.

Вроде как чтобы простому народу послабление.

НАПОЛЕОН.

Ну, да. Народ был натурально измучен дворянами, доведен до ручки абсолютной монархией и обобран лживой поповщиной. Поднялся, вооружился – (пропевает фразу из Марсельезы) озарм, ситуайан! – и сверг это всё к чертовой бабушке. Королю с королевой и отпрыском – вообще секир башка. Дворян лишили привилегий. Попов разобобрали. И пошло веселье!

УНТЕР (в сторону).

Секир башка? Что за вокабюлер татарский!

КРЕСТЬЯНИН.

Здорово! И каково теперь живется нашему брату крестьянину в ваших весях?

НАПОЛЕОН.

Ну… как вам сказать…

КРЕСТЬЯНИН.

Докладывай, как есть! Не юли!

НАПОЛЕОН.

Ну, в общих чертах все по-прежнему.

КРЕСТЬЯНИН.

И что крестьяне?

НАПОЛЕОН.

А что крестьяне? Поначалу – уяснив, что ничего, кроме шального профита от грабежей и мародерства, им не светит, – подняли восстание… Но революционное правительство быстренько потопило его в крови.

КРЕСТЬЯНИН.

В крови? (хватает Наполеона за грудки) В крови?!

НАПОЛЕОН (вывернувшись и отскочив в сторону).

Послушайте! Я выкладываю все, как на духу. Без патриотического фаянса! Что вы на меня-то кидаетесь? Я здесь совершенно ни при чем! Я сразу говорил королю, еще в июле: послушайте опытного артиллериста, ваше величество, по сволочи – картечью, два-три залпа – и революции как не бывало. Это как выдернуть зуб – больно, быстро, и сразу – облегчение. Понимаете? Нельзя запускать!

Слышны многочисленные раскаты далеких взрывов.

ПЬЕР (выглянув из стойла).

Наши? Москве на подмогу спешат?

УНТЕР.

В сущности, наши. Наши пороховые склады горят! Но Москве это вряд ли поможет.

НАПОЛЕОН.

Что вы за народ, русские! В нормальной демократической стране давно вступили бы в переговоры и заключили со мной унизительный мир на приемлемых для меня условиях. Не сразу, разумеется. После нескольких небольших боев и одного крупного сражения. Совсем без этого нельзя. Война все-таки предполагает. Жертвы, героизм, грабёж, награды, трофеи, насилие над мирным населением… Но не так же, как при этом проклятом Бородино – не на жизнь, а на смерть! Ну кто так сражается? Одни дикари!

УНТЕР.

А-а, не понравилось. Все-таки здорово мы вас там потрепали!

НАПОЛЕОН.

Да не в том дело, что потрепали. Вы нас, мы вас… А в том дело, что после таких сражений армии не живут. Они сходят с ума, съезжают с катушек. Вольному воля, спасенному рай!

УНТЕР.

Вот уж совершенно не подходящая к случаю поговорка!

НАПОЛЕОН.

Пардон, я путаюсь иногда дан ле проверб рюсс…