Уроки живописи. Эхо. Стихи и переводы

Уроки живописи. Эхо. Стихи и переводы
Арон Липовецкий

Книга состоит из двух независимых частей: стихов, посвященных художникам, и их полотнам и рисункам; а также переводов, в которых автор пробует говорить голосами известных поэтов.

Уроки живописи. Эхо

Стихи и переводы

Арон Липовецкий

© Арон Липовецкий, 2018

ISBN 978-5-4493-6768-6

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Уроки живописи. Эхо

стихи и переводы

Уроки живописи

Ни силок, ни гончая, ни стрела.
Стрекнут ли чуткие уши, дрогнут ли ноздри?
Беги, заяц, беги.

Свора преданных шустрых иголок
Вопьется, шнырнет вниз вверх,
Извлечет по стежку на гладь гобелена,
На его бархатистый бок,
На щетину его щеки,
Выставит все на робком свету:
До колоска, до мятежного волоса,
До раскосого жеста зрачков прищуренных.

Ни рожок, ни лай, ни гон, ни звон стремян.
О чем наивном бесстрашно задумался ты?
Беги, заяц, беги.

Стайкой пугливых мазков
Прослезится лютая кисть,
Золотом оттенит надменность,
Отвлечет прозрачной вуалью,
Соблазнит переливами перстней.
Будто не о тебе барабанят
Беспокойные пальцы
По резному подлокотнику со львом.

Ни сивушный дух, ни каминный чад, ни гарь кострища.
Брось позировать безмятежно: волосок к волоску.
Беги, заяц, беги.

Первый талый снежок предаст.
На мокром стволе ели заваленой оскользнешь.
К прелой листве подмешается твой дурман —
Ошалевшие псы на приманке повиснут.
Полусонной ватагой, кодлой с дрекольем,
Почесываясь, потягиваясь, зевая,
Вовсе не за тобой
Смерть твоя выйдет
К рассветной опушке лениво.
Заденет тебя ненароком.

Ни сеть у седла, ни клинок, ни соколиный желток,
Ни силок, ни гончая, ни стрела
Отступать не умеют.
Ни игла, ни кисть, ни глаз скучающий
Не упустят тебя, если ты не прянешь стремглав.
Беги, заяц, беги.

Юлии Кокуевой, художнице

Север, север, двойные рамы, светлые ночи
и затянувшийся на долгий взгляд рассвет.
В окнах при желтом вздохе еще бормочет
под растворимый кофе невыспавшийся поэт.

Смиренный викинг, где дальний обшлаг залива,
из-под Москвы татары, под боком стоит пруссак.
Только вверх глазеть да уповать болтливо
на лестницу в небо, с чашкой, в одних трусах.

Прошлое настоялось и выстояло настоящим,
разлито по парадным мерцанием на просвет.
Что тебе здесь? Ты не впередсмотрящий,
так пригуби, поежься, облокотись в ответ.

Сырые стоны по борту, небеса в канавке,
морошный гул от верфи сукровицей подвоха
растеклись по венам дворов, где ожиданья навык
передается эстафетной палочкой Коха.

«Этот ключ разошелся с дверью уже с полсотни лет…»

Этот ключ разошелся с дверью уже с полсотни лет.
Ни двери, ни дома, ни города больше нет.
И страна, кажись, разошлась на племя.
Что ему? Выжидает, как его закалило время.
Он посматривает с холодком одним глазком,