Перейти реку. Книга стихов

Моя бабушка

Моя бабушка не пугала
меня своим идишем.
Моя бабушка не впихивала
в меня мерзкую кашу.
Моя бабушка не шептала
родителям, что я курю.
Она не уцелела

Зонт

Знаю я, знаю, сынок.
В этом доме желтеют фотографии
«когда-ты-был-маленьким».

Здесь всегда найдется
«что-нибудь-вкусненькое»

И твои лишние вещи
«могут-иногда-понадобиться».

Ты вылупился из этой скорлупы,
застарела пыль в ее трещинах,
и пересохла плацента.

И лучше отзвякать своим ключом,
когда родителей нет дома,
чтобы без ворчливых назиданий.

Не морочь мне голову,
что «ты-спешил-а-потом-забыл».

Просто верни мне зонт.
На завтра обещают дожди.

Последняя правка

Его сын сразу после похорон
улетел обратно к себе.
Богадельне он ответил по мылу:
– Можете выбросить все это.
Даже не спросил, что осталось:
сгнивший крой на яловые сапоги,
пиджаки с дырками для орденов
распавшейся страны,
нестоптанные выходные туфли,
набор инструментов в шкафу.
Ну и откровенный хлам:
белье, одежда, посуда,
авторучки, письма,
поблекшие фотографии,
полдюжины книг, испорченных
автографами и пометками,
на столе неразборчивая рукопись
воспоминаний,
страниц двести.
Последняя правка
сделана накануне.

Моя тетя

Моя тетя
последние двадцать лет
не читает книг.
Боится умереть,
так и не узнав,
чем все это кончилось.

    1981 г.

«Собираясь в кино…»

Собираясь в кино,
моя прелесть,
все проверь еще раз,
не забудь
взять помаду с расческой,
деньги, ключ от квартиры,
свой платочек,
чтоб вволю поплакать
над доподлинной
дамой с камелиями
и, конечно,
свою неизменную
пару свежих морковок,
пару первых июньских морковок:
погрызть за здоровье
свое и нашей
будущей малышки.

Продавец воздуха

Вместо светской беседы

Непогода наша – хамсин в июле,
залипает плевра на клохтанье фибр.
Но, покуда Арава не распишет пулю,
ты подсел на рифму, упустив верлибр.