Полведра студёной крови

Мы оставили телегу с укрытым брезентом Красавчиком у крыльца и прошли внутрь.

– Тут, – ткнула она пальцем на обшарпанную дверь.

– Чего надо? – в ответ на стук донёсся из глубины квартиры пропитой голос.

– На постой бы нам.

– На постой, говоришь? – просипел голос, приблизившись. – А деньги есть?

– Немного. Сторгуемся.

Дверь приоткрылась, и в щели за цепочкой появилась бледная тощая рожа, осмотревшая мутными глазами вначале меня, а потом мою спутницу.

– Это не тот, – прошептала Ольга, теребя мой рукав.

– Покажи, – потребовал хозяин апартаментов, отравив перегаром и без того затхлый подъездный воздух.

Я достал Олино серебро и продемонстрировал на раскрытой ладони.

– Ага, – удовлетворённо крякнул источник смрада. – Надолго?

– Дня три, может, чуть больше.

– Десять монет.

– А что не сотню?

– Э? – не оценил юмора стяжатель.

– И двух с тебя хватит. А то пойду по соседям, – добавил я, видя, как рожа в щели недовольно кривится.

– Ладно, погоди. Давай хотя бы пять.

– Три. И это только из-за моего необузданного человеколюбия.

– Аргх… – Радушный хозяин вовремя поборол желание харкнуть мне под ноги. – Хули с вами делать? Заходи. Вон туда. Кидайте шмотьё. – Он похлопал себя по карманам и растерянно крякнул. – Сейчас ключи притащу.

Убогая комнатушка вмещала в себя две тахты с воняющими сыростью матрасами, шатающийся стол, два табурета и ряд гвоздей в стене, заменяющих гардеробную. Но дверь была крепкой, открывалась наружу и имела внушительный кованый засов. Да и решётка на окне с прогнившей рамой вполне соответствовала моим требованиям комфорта.

– Зараза… Да куда же они запропастились? – донёсся из соседней комнаты недовольный бубнёж.

Оля виновато подняла на меня глазёнки и показала на раскрытой ладони связку ключей.

– Бля, да ты ещё и клептоманка.

– Кто? – не поняла она.

– Эй, хозяин, не эти ищешь?

– А? – высунулся тот в коридор. – Точно, они!

– На столе валялись.

– Поди ж ты, вот ведь память стала дырявая, – отцепил он со связки два ключа. – Лошадей с телегой можешь в сарай отвести, прямо перед окном, – мотнул башкой хозяин, вручая мне ключ. – За две монеты сверху. Там сена немного, вода в колонке рядом, увидишь. Умывальник в коридоре, сортир на дворе. Бесплатно. А если помыться – есть у меня тут корыто жестяное. Ну, и воды согрею. За монету.

– Годится, начинай, – протянул я три серебряных кругляшка.

– Ага, только на пол особо не лейте. – Он собрался было уходить, но обернулся и, смерив насупившуюся Ольгу взглядом, спросил: – Кто она тебе?

– Племяшка. Настей звать.

– Ну да, племяшка, – повторил он без особой веры в голосе. – Ты тут с ней того, поаккуратнее. Мне проблемы не нужны.

– Не создавай – и не будет.

– Лады. Василий, – протянул он сухую узловатую пятерню.

– Андрей, – ответил я рукопожатием.

– Издалека к нам?

– Ты кипяточка, помнится, обещал. Зудит всё, мочи нет.

– Ага, точно, пойду я, – проявил чудеса такта Василий и удалился.

– Настя? – спросила моя «племяшка», как только скрип шагов стих за закрытой дверью.

– Молодец, что запомнила. С этого момента так себя и называй. А меня…

– Дядя Андрей.

– Умница. Отведу лошадей в сарай. Запрись тут, открывай на стук, – я ударил костяшками о столешницу раз и после короткой паузы – ещё два. – И пока меня не будет, собери пожрать. Не могу думать о злодеяниях на пустой желудок.

Глава 8

Перекусив и помывшись, остаток дня я решил посвятить уже до блевоты привычному и основному в последние полгода своему занятию – поискам Ткача. Шататься по тайге с простреленным плечом – занятие не из приятных даже для такого отморозка. Поэтому шансы на то, что Ткач задержится в Березниках я расценивал как весьма высокие. А куда приткнуться покоцанному ублюдку в незнакомом городе? Расспросив аборигенов, удалось выяснить, где находится местный госпиталь. Вряд ли Алексей – менязовутпаранойя – Ткачёв задержался там до сего дня, но за помощью, возможно, обращался.

Больничка, расположившаяся в обветшалом кирпичном здании о трёх этажах, где половина окон была заколочена досками, оказалась закрыта. На мой вежливый, но настойчивый стук ногой в дверь отозвался сильно выпивший сторож и любезно объяснил, что «Нехуй тут шуметь! Доктора нет!». А на вопрос «Где он?» ответил: «У Марго, наверное, с блядями. Где ж ещё?» Действительно, что делать доктору в больнице? Экий я бестолковый. Визитёров за последние двое суток сторож помнил весьма смутно и характеризовал их ёмкой фразой «уёбки калечные», что в целом соответствовало образу Ткача. А потому я отправился по ранее названному адресу.

Бордель мне удалось обнаружить без затруднений. Похоже, это была одна из достопримечательностей города, не попавшая в Олин список. Надо бы расширить её кругозор. Быть страстным поклонником Березников и при этом обходить стороной притоны с кабаками – не дело.

Заведение с простым и логичным названием «У Марго» находилось аккурат против здания местной управы в самом центре. И управа на его фоне явно проигрывала в помпезности, не говоря уже о посещаемости, так что не оставалось ни малейшего сомнения относительно того, какое из заведений важнее для города.

Прямо за входной дверью страждущих встречала клетка с оконцем для сдачи лишнего в любовных делах барахла и два дюжих мордоворота по другую сторону решётки, вооружённые двуствольными обрезами. Так что, шагнув внутрь, клиент сразу начинал получать услуги сексуального характера, правда, при условии наличия у него мазохистских наклонностей. Мне с этим не повезло, а потому тонус под прицелом четырёх стволов в замкнутом пространстве сильно понизился.

– Волыны сдать, – пробасил один из мордоворотов и указал обрезом в сторону окошка.

Порадовавшись, что оставил большую часть арсенала на попечение Ольги, я разрядил «АПБ» и протянул его охраннику.