В жизни не каждого теннисиста

Некоторые опустили свои головы, вспоминая этот ужасный день, и стыдясь от того, что сделали в адрес этой безобидной девочки.

– Каждый из нас проживал этот день, перешагивая порог этого чертового интерната, – говорил я, смотря всем в глаза.

Тодд резко встал, когда я отвернулся, и, с попыткой схватить, набросился на меня. Моя реакция спасла меня. Из-за моего чувства самосохранения, Тодд получил по щам еще раз.

В это момент в столовую зашли Дебора и Джули. И их взаимная реакция меня тут же не обрадовала:

– Что ты сделал, поганец? – начала кричать Дебора, взяв меня за шею и начиная оттягивать в разные стороны.

– Дебора Тейлор, может лучше не стоит так измываться над детьми, – говорила светлая Джули, – ваши действия явно ни к чему хорошему не приведут.

– У меня стаж работы больше, чем у некоторых, – язвила Дебора, намекая на Джули.

С такими последствиями прошел завтрак. В конечном итоге я был заперт в подвале, не съев ни одной ложки завтрака, но зато обезопасив Сюзи. В подвале было до мурашек страшно. Каждое поскрипывание старой и ржавой трубы пугало меня. Джули пыталась заступиться за меня, но ни к чему хорошему это не привело. Ее чуть ли не уволили из-за якобы невыполнения своих обязательств. Просидел я в мраке около шести часов. Дебора настояла на том, чтобы я сидел тут до обеда. Ведь ей кажется, что мое нахождение тут пойдет мне на пользу.

О мыслях, которые приходили мне на ум на протяжении этого времени, лучше не обобщать. Когда мне стало уже в привычку сидеть в темноте, я стал разглядывать очертания вещей, которые окружали меня. Мне удалось найти мел, что использует Джули для написания чего-либо на доске. Я аккуратно достал мел и пополз, как маленький ребенок к шкафу, стоящий около двери в подвал. Отодвинуть как можно тише захламленный шкаф, я начал писать дрожащими руками, еле разбирая то, что я пишу, ведь ничего не было видно.

"Меня зовут Рональд Клоптон и меня заперла Дебора Тейлор тут в темноте из-за того, что я заступился за Сюзанну", – написал я. По крайней мере мне хотелось так думать. Шкаф мне пришлось поставить в такое же положение как он стоял изначально.

Спустя шесть с половиной часов раздался щелчок, а затем и скрип открывающейся двери подвала. "Выходи", – достался голос из-под яркого света, исходящего из двери. Было не на шутку страшно, но выбора другого не было.

– Иди сюда, – схватила меня Дебора, – мы идем на первую тренировку.

Я щурился, чтобы хотя бы что-то увидеть. Дебора взяла меня также за шею и потянула в свою комнату переодеваться. Казалось, что она вот-вот вопьется своими шестидесятилетними старыми пальцами мне в шею. Дебора кинула меня в мою комнату, добавив свою фразу:

– Чтобы через десять минут был на корте.

В ту минуту мне нужно было переодеваться и как можно быстрее. Я надел свою форму и побежал со всех ног во двор. Еле рассматривая что-то на улице, я приблизился к корту.

– Рональд, сюда, – крикнул мне Дэвид.

Сориентировавшись, мне удалось не только встать в строй, но и увидеть какие-то объекты поблизости.

Это был жаркий день июня, с лучами солнца, наполненными пробивающимися, через ветер, облаками на синеватом небе, где летали лесные птицы райской природы. В начале каждого лета в районе меняли трубы, поэтому чаще всего именно в этом месяце был дефицит воды, а соответственно и еды.

Я увидел целый пакет теннисных мячей, но не таких, которые показывала Дебора. Пакет располагался на старой табуретке из подвала. Это подобие корзины показывала всю нищету нашего района.

Начав видеть более четче, я обратил внимание на присутствие Сюзи в нашем коллективе. Теперь наша группа пополнилась одной очаровательной девушкой по имени Сюзи. Она смотрела на меня в ту минуту своими маленькими глазками и ясно улыбалась…

– И так! Все берут по одному мячу из пакета и становятся в метре от друг друга, – сказала Дебора.

По началу все шло хорошо. Даже в кое-каких моментах была видна заинтересованность Деборы.

Сетка, которая делила всю площадку, была сегодня снята. Ее держали два деревянных столба, опираясь на которые, трос сетки держал ее очень крепко.

Каждый из нас взял по мячу и встал на произвольные точки, чтобы все помещались на корте. Мне посчастливилось стоять вместе с Сюзи. Дебора подходила к каждому, рассказывая и демонстрируя, как правильно держать хватку теннисной ракетки. Я обратил внимание, что ручка ракетки сделана в виде не равностороннего шестиугольника с одинаковыми противоположными сторонами.

Дебора подошла ко мне и взяла мою руку вместе с ракеткой. Как она сказала, ракетку надо держать как молоток, чтобы не было видно струн.

У Сюзи также все прекрасно получалось. Она продолжала мне улыбаться, словно хотела мне что-то сказать…

– А теперь попробуйте, держа правильно хватку, сделать двадцать ударов об пол, – заявила Дебора.

Вначале мне показалось это легким, но потом я понял всю сложность этого спорта. Хоть мне не приходилось держать теннисную ракетку никогда в своей жизни, но в тот момент у меня появились сложности делать такое упражнение. Это было у многих, в том числе и у Дэвида. Но спустя несколько отчаянных попыток мне удалось сделать двадцать ударов об пол, отбивая каждый удар струнами ракетки. Мячи были мягкими, поэтому некоторые просто тискали их незаметно от Деборы. Как она говорила, все эти упражнения тренируют нашу координацию, способность работы с мячом и саму кисть, которая от деревянной ракетки вскоре начинает уставать.

У Деборы Тейлор тоже была ракетка, но в разы больше, чем у нас. Она казалась такой огромной по сравнению с нашими.

– Попробуйте, если у вас получиться сделать десять ударов, отбивая мяч в высоту, не давая ему опуститься на землю.

Хоть количество ударов сократилось в два раза, сложность упражнения увеличилась в сотни раз. Было очень легко держать мяч на низком расстоянии, но Дебора говорила, что высота ее не устраивает и мяч должен лететь выше.

Под конец нам сказали побегать по периметру интерната, а также и посоревноваться друг против друга на скорость.

Кстати, во время игры в теннис, хотя еще не настолько профессиональной, все мои чувства, эмоции и воспоминания словно безошибочно улетали в место, где я их, к счастью, не застал. Мне нравилось это… Уходят плохие эмоции, а на замену им приходят только позитивные.

К концу занятия нерасторопно, делая мелкие шажки, подходил к корту директор Антонио. Он засматривался на то, как мы бегаем и делаем свои первые шаги в большом теннисе.

– Очень хорошо, Тейлор, – почетно говорил директор.

– Благодарю, Антонио, – подмигнула Дебора. – Пора бы нам уже…

– Да подождите вы с этим, заладили только на одном, – заволновался Антонио. – Позже все решим.

– Вы же знаете, а все жду и жду, – говорила Дебора, проводя указательный палец по костюму директора.

После повседневных тренировок нас отправляли освежиться: принять душ на первом этаже интерната, рядом с медицинским кабинетом. Но через пару недель усердных стараний в теннисе, нам запретили ежедневное хождение в душ из-за дефицита воды. Стоял разгар июня, а у нас не было воды не только, чтобы помыться, но и просто попить.

Прошли две недели тренировок и нас уже научили правильно держать хватку, правильно делать имитацию любого броска с головы, аккуратно набивать мяч ракеткой. Этому всему нас учила Дебора. Некоторые схватывали на лету, а некоторым нужно было время, дабы освоиться. Теннис – это индивидуальный вид спорта, где каждый мыслит и учиться по-разному.

Мы очень много бегали, соревнуясь также друг против друга. Много набивали ударов и просто кидали мячи. На протяжении этих двух недель пришло около двадцати репортеров, которые фотографировали и снимали сирот, смотря, как на животных за клеткой. А ведь подобие клетки было. Забор, который выходил на свободные виды города, являлся обычным скоплением неколючей толстой проволоки, скрепленной между друг другом. Было пока что неизвестно, зачем надо было делать прозрачный забор именно там, где мы занимаемся.

По истечении двух недель, Дебора заявила на очередной тренировке, что пора нам учиться делать удары. Дополню, что не все из нашей группы были созданы для тенниса, поэтому с каждой неделей количество детей, которые намерены играть, сокращалось. Неприспособленных просто отправляли с позором в комнату, где сидели уже несколько ребят, одна из них была со статусом ДЦП, а другой сердечник. Поэтому всегда, когда кто-то сдавался и уже не хотел пробовать играть, Дебора повторяла все одну и туже фразу: "Ну, если у тебя не получается, то иди к этим отбросам, которые ничего в своей жизни не добьются", – мерзко твердила она, намекая на этих двух выделившихся детей. Это было как минимум низко. Она говорила это таким мерзким голосом… Возможно, в ее пустую голову не доходила мысль, что эти дети не виноваты, что родились такими. Но Дебора так не считала.

Настал день, когда нам все же показали удары и справа, и слева. Именно в этот день произошло самое странное…

День обещал быть обычным. Ничего в первой половине дня не происходило. Наши уроки вместе с Джули начали сокращается из-за высоких температур в городе. Но тренировки, конечно же, не отменяли. Что касается Деборы, то кое-что произошло с ней.

Ничего не предвещало беды: Дебора поздоровалась со всеми детьми, хоть нас стало уже восемнадцать.

– При любом ударе, не подпускайте слишком близко к себе мяч! Вам надо делать удар впереди-сбоку от себя, – показывала и рассказывала Дебора, а мы за ней повторяли. – Подводите ракетку немного под мяч, делая имитацию снизу вверх, с последующим движением вперед и немного вверх. Свободная рука, во время контакта ракетки с мячом, вытянута вперед и слегка согнута. После удара ракетка продолжает движение вслед за мячом, а после идет на плечо. Если вы делаете удар справа, то рука вместе с ракеткой должна оказаться на левом плече. Если удар слева, то на правое плечо.

На этом занятии мы сотню раз повторяли и пытались сделать эти имитации, но разъяренная Дебора подходила к нам и унизительно утверждала о наших провальных попытках. К счастью, у меня у одного из первых получилась правильная имитация, но Тейлор просто промолчала, проходя мимо со своим почетным взглядом, дав мне понять, что я все сделал правильно.

Прошло еще немного времени, когда уже все попробовали сделать правильное подобие удара.

– Все мячи соберите в корзину и подходим ко мне, – крикнул наш ненормальный тренер. – Быстро, я сказала!

Мы бросились собирать красные шарики, не удерживая их в руке; мы клали их на ракетку и как можно быстрее бежали к высшей самодельной корзине.