Смерть предпочитает убивать изнутри: Крах невежества

Смерть предпочитает убивать изнутри: Крах невежества
Артём Валерьевич Савин

Вы держите в руках первую книгу из серии «Смерть предпочитает убивать изнутри». За считанные дни величайшие цивилизации мира пали под натиском армий зараженных, и лишь немногие выстояли перед этим нападением. Смогут ли выжившие цивилизации объединить свои усилия и остановить неминуемую гибель? Чем готовы пожертвовать люди ради спасения? Что, если они все уже давно внутри мертвы?

Смерть предпочитает убивать изнутри: Крах невежества

Артём Валерьевич Савин

Иллюстратор Мария Александровна Нестерова

Иллюстратор (обложка) Курт Ольга

© Артём Валерьевич Савин, 2020

© Мария Александровна Нестерова, иллюстрации, 2020

ISBN 978-5-4498-7019-3

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Глава 1: Город застывших надежд

И все мы не раз в своих мыслях ночами

Вернемся туда, где проживали однажды.

Туда, где жизнь мы вкусили,

Своей мыслью и кровью своей беспощадно.

Границам нет природы познания,

Лишь смерть остановит наш ход,

Остановит и новость печальная,

Что эту смерть приведет.

Нет хуже ада, что пылает у нас,

Но холод сознания его подчинит.

Запомни, мой друг, начиная сейчас,

Наш путь этот миг до конца осветит.

Февраль. Зимнее солнце Санкт – Петербурга, свет которого проникал через окно платной клиники, только-только взошло над городом, но уже начинало клониться к закату. Я находился в коридоре больницы, где было тихо и малолюдно. Это была платная клиника, и не каждый мог воспользоваться её услугами, но в бесплатной мне её сделать не могли.

День поздней зимы, стояла стужа, какой давно уже не было в этом городе. Добавьте к этому влажный воздух и сильные ветра Петербурга, и вы получите погодку, сравнимую с холодами Сибири. Такая она, русская зима: капризная и непостоянная. Что не скажешь о других странах северного полушария Земли, где снега уже давно стаяли, отпуская города от стужи и окутывая их запахами приходящей весны.

Шел третий день проверок, и все это время я не мог найти себе места. Врачи сказали, что это был рак, и я не знал, имелась ли у меня возможность вылечиться от него. Но сегодня настал день, когда они могли дать мне более точный ответ.

Я был не первым человеком в семье, с которым произошло подобное. И надо сказать, отец делал все возможное, чтобы спасти тогда члена нашей семьи. Кто-то говорит, что такой недуг появляется из-за генов или экологии, другие утверждают, что это естественный ход эволюции, однако точная причина появления болезни до сих пор неизвестна.

В те далекие годы моя семья была самая что ни на есть обычная, разве что работа отца и матери заставляли её быть узнаваемой во многих научных кругах. Как и остальные люди в свое время, они успешно отучились в институте, а после вернулись в наш закрытый город, где начали работать в области перспективных исследований и изобретений. Вместе с командой таких же амбициозных и целеустремленных изобретателей в разных областях науки, все они работали не покладая рук, что-то изучали, пробовали и создавали. Отец среди них отличился как знаток компьютерных технологий и вычислительных систем, но помимо этого, он мог грамотно разобраться в других смежных областях науки. Мама была незаменимым членом в их команде, и на первых этапах работы проявила себя как физик в области механики, однако вскоре сменила свой проект, уйдя в другие области науки. Ученые не растерялись, и вскоре смогли реализовать множество скрытых от посторонних глаз проектов, многие из которых были приняты на вооружение. Прошли годы, родилась Аня, моя сестра, затем родился и я. Время шло, мы росли, развивались. Коллектив, в котором работал отец, продолжал приносить немалую пользу нашему городу и стране, за что эти люди прославились на всю страну.

– Пациент проходите, – сказала медсестра, прервав поток моих мыслей. Она выглянула из кабинета, где несколько дней назад начиналось мое обследование.

В помещении было намного светлее, чем в коридоре. Престарелый, усатый и с большой залысиной доктор, которого мне рекомендовали знакомые как умного специалиста, спокойно сидел и ждал моего прихода. Врач был серьезен, чего нельзя было сказать о медсестре – молодая глуповатая особа сидела в своем телефоне, водя пальцем по экрану.

– Итак, – начал доктор, протерев свои очки, – ситуация неприятная. Если в ближайшем времени не сделать операцию, то в худшем случае, до осени можете не дотянуть.

– Этого я и опасался, – ответил я расстроено и продолжил его слушать.

– Больных немного, так что мы готовы прооперировать вас в течении недели. Опухоль находится в жизненно важной части мозга, и её скорое увеличение может привести к отеку и коме в течение ближайшего месяца. Но вы можете провести экспериментальную недельную функциональную диагностику Зеленкина, дающую более широкий спектр поведение болезни. Решение оставляем за пациентом, – доктор сделал паузу, ещё раз посмотрев на анализы, а потом добавил, глядя на меня сквозь свои очки: – после исследования приходите снова и мы решим, что делать дальше. Оплата по чеку в удобное для вас время.

– Операции будет достаточно, чтобы я полностью излечился от недуга? – спросил я обеспокоенно.

– Сложно сказать, – продолжил доктор. – Тут сейчас стоит вопрос больше о продолжительности жизни, а не об излечении. Хирургическое вмешательство и курс химиотерапии позволит вам прожить пять лет, может и больше. А вот насчет полного излечения, – приостановился доктор, протягивая последнее слово, а затем снова взглянул на снимки и продолжил, – весьма маловероятно. Здесь отчетливо видна одна метастаза в районе позвоночника, без полного курса химиотерапии, боюсь, в течении года она может повредить нерв, и вы рискуете потерять способность ходить на своих ногах.

– Боже, – проговорил я, всхлипывая. – Почему же все так…

– В любом случае, надейтесь на лучшее. Вы молодой растущий организм, быть может переборете эту болезнь так, что и следов не останется. Ну а если нет… – протянул немного доктор. – Человек рождается и умирает, кто-то раньше, кто-то позже. Это неизбежный биологический процесс. В вашем случае конец будет более определен.

Мы обговорили ещё несколько моментов. Я ответил, что мне надо подумать насчет этой недельной диагностики, на что врач мне сказал, что у меня ещё есть время до завтра, поскольку решение нужно было принимать срочно. Также мне прописали мне пить таблетки, благодаря которым я не должен был терять сознания и мог чувствовать себя лучше, а затем я покинул больницу. Чек, что странно, мне выписали с учетом большой предоплатой государством, хотя такие деньги из бюджета всегда поступали только семьям военных. Этот вопрос я оставил без внимания и поспешил удалиться из холодного и серого больничного здания.

Температура воздуха стремительно падала, солнце медленно заплывало за горизонт, озаряя небо фиолетово-малиновыми оттенками. С противоположной стороны неба от солнца стали набегать тучи белого цвета, которые несли на себе очередную порцию снега, запуская позднюю зиму ещё сильнее. Я шел по улице, и на душе будто бы все заледенело.

«Сообщать родным или все-таки нет?», – размышлял я, пока двигался домой. – «Надо им все-таки рассказать, таких больших денег, хоть и со скидкой, у меня не найдется. Вот только когда им сообщить…».

Внезапный поток мысли прервал неожиданный звонок.

– Привет, Саш! – поприветствовал я своего питерского друга и продолжил идти к намеченной цели.

– Привет! – ответил он оживленно. – Представляешь? Она согласилась! – вскрикнул он от радости.

– А ты сомневался? – поддержал я друга слегка улыбнувшись. При каждом слове от моего рта поднимались густые клубы пара и устремлялись вверх. – Вы так долго встречались с Лизой, неужели ты думал, что она скажет нет?

– Ну мало ли, – ответил он протяжно. – Сначала ответила, что ей надо подумать, мол, потом даст ответ. А я вот несколько суток не спал, нервничал все, места себе не находил. И мое тревожное ожидание, наконец, закончилось. Она согласна!

– Это очень здорово. Только вот не ты один страдал бессонными ночами, – проговорил я пессимистичным голосом и вздохнул.

– Что случилось? – спросил он слегка обеспокоено.

– Недавно в обморок упал, а потом ещё несколько раз. Привезли в больницу, провели кучу обследований, прописали какое-то дорогое лекарство. Только сегодня узнал причину. В общем, у меня онкология, – проговорил я и нервно сглотнул.

– Онкология? – проговорил он голосом, медленно дервенеющим от чувства тревоги. – Как так получилось? Ты же не курил, не перебарщивал с алкоголем, вел здоровый образ жизни. А что говорят врачи? Это излечимо? Их же сейчас лечат.

– В одних местах вылечивают, в других – только симптомы снимают, – проговорил я расстроено. – Опухоль резать надо, а потом ещё курс химиотерапии.