Сила слова

Вечер сбавил количество сотрудников в «Красном воробье» примерно наполовину. Газета жила и трудилась круглые сутки, но в позднее время народу всё же становилось меньше. Зато тяжёлый, обволакивающий дух только креп. Арманд искренне не понимал, почему никто из сотрудников не пытался хоть изредка проветрить помещение. Хотя бы разок.

Перекинувшись приветствиями, детектив поднялся по скрипучей лестнице к кабинету редактора. Внутри не оказалось посетителей. Арманд постучал и зашёл внутрь.

Куорон сидел за столом со стаканом в руках. Наполовину наполненным. Газетчик не пил, просто водя пальцем по ободку и смотря на стену.

– Ты пришёл. – Куорон глянул на приятеля и задумался, словно вспоминая о чём-то.

– Привет!

Арманд присел на привычный угол стола. На всей прочей поверхности ютилось множество рабочих вещей и мелких безделушек. Похоже, газетчик намеренно не занимал край стола, оставляя его Арманду.

«Не проще ли было стул поставить? Хотя на него другие начали бы усаживаться, подолгу задерживаясь и отвлекая от работы», – пронеслось в голове обоснование выбора приятеля.

– Я слышал про убийство. Ты цел? – спросил Куорон, отворачиваясь от стены.

– Да, со мной всё нормально.

– Хорошо. Я слышал. Но без деталей… Скажи. – Газетчик отпил бренди и подался вперёд. – Скажи, это… – Куорон выпучил глаза. Детектив поймал его затуманенный взгляд и кивнул:

– Это Сабрэ. Её убили.

– Гхдф! – Скомканный звук прозвучал так, словно Куорон попытался выругаться несколькими словами одновременно. Опустошив стакан и убрав в ящик стола, он продолжил: – Надо рассказать её семье. Помочь им чем. Они, наверное, простые работяги. Я только их не знал. Видел один раз её с матерью… Просто за сведения ей платил. Такая живая, смышлёная девчушка. Ох! – Арманда обдало едким запахом алкоголя, на несколько секунд разбавляя застывшую в кабинете смесь пота и фиалкового одеколона. Детектив поморщился. За сегодня он уже устал держать лицо. Приятель, похоже, не заметил, вновь заговорив:

– Думаешь, они связаны? Убийства. Её убили из-за убийства в «Долгом пути»?

– Полностью уверен. Во-первых, нет разумных причин убивать простую рыбачку таким способом. Ограбление исключено полностью. Ничего из её вещей не взяли. Во-вторых, я не верю в совпадения, а их здесь полно. Эта напускная театральность вопиющий пример. – Арманд закусил нижнюю губу и достал из кармана найденный при Сабрэ оберег. – Тебе не знакома эта вещь?

Куорон привстал, присмотрелся к протянутому оберегу и взял в руки. Повернул другой стороной. Развернул обратно. Покачал головой и отдал.

– Нет. Всех городских сувенирок я не упомню, но такого, вроде, не видел.

– Точно никогда не видел его у Сабрэ?

– Это её? – Куорон бухнулся обратно на стул.

– Не уверен. – Арманд глянул на оберег. – Я нашёл его при ней, он лежал в раскрытой ладони. Будто… будто его подложили.

– Ух! – Газетчик вновь обдал детектива едким облаком. Потёр руки, затем лоб. – Дай написать об этом. Вся эта… Прости за грубость, но позволь написать в газете. Загадочный оберег при убитой. Народ слетится как ненормальные. И они должны знать, что это не единичный случай. В городе маньяк появился! Напастей нам не хватало!

Арманд заскрипел зубами. Он не рассказал про находку Лилларду, что могло выйти ему боком. В душе искрилось предчувствие, что находка станет козырем и проложит путь к разгадке. С другой стороны, с чего ему решать, какую правду рассказывать людям, а какую нет? И уж если рассказывать, пусть узнают от Куорона. Одного из немногих честных газетчиков.

«От Лилларда прилетит, а мне бы хоть несколько дней без его надзора. Спокойно поискать, опознать оберег», – пробежало в голове, когда детектив уже почти принял решение.

– Ладно, – объявил Арманд. – Можешь написать в газете. НО только в послезавтрашнем утреннем выпуске. Я никому про находку не рассказывал, пусть послужит мне форой ещё день.

Куорон поморщился. Вытащил из ящика стола стакан, следом достал пустую бутылку. Сморщился ещё сильнее и посмотрел на Арманда.

– Твоё право. Подожду. Только прошу, другим газетчикам не говори про него! Сразу же вцепятся, бешеная конкуренция!

– Не скажу, не волнуйся. – Арманд иронично ухмыльнулся.

– Благодарю! – Куорон откинулся на спину. Хмыкнул и опять глянул на Арманда: – Знаешь, походи по старьёвщикам. Они всякое скупают. Вдруг про такую штуку кто что знает.

– Мысль. – Детектив задумчиво кивнул, убирая оберег обратно во внутренний карман сюртука. – Спасибо за подсказку!

– Не благодари, всё это… – Газетчик прищурил взгляд, нагнулся к нижнему ящику стола и через мгновение вытащил оттуда непочатую бутылку бренди. – Удачи тебе! И будь осторожен!

– Ты тоже. – Арманд угрюмо глянул на откупориваемую приятелем бутылку и пошёл к выходу.

Глава седьмая

Спина коснулась края ванны. Прохлада неприятно уколола, вызвав волну мурашек, но Арманд не отстранился. Падающая сверху россыпь капель тёплой воды вскоре прогнала неприятное ощущение.

В доме семьи Брегцевых имелась продолговатая, крепкая ванна. Юный Арманд не понимал всей прелести и роскошества чугунного предмета интерьера, пока не съехал. Только лишившись возможности мыться в ванне, он понял, как ему это нравилось. Поэтому, когда новый жизненный этап позволил выбирать жильё получше узкой комнатушки, Арманд искал квартиру непременно с ванной. Именно такую предлагал Бернар. Пусть здешняя чугунная эмалированная мечта была меньше, чем в родительском доме, и детектив помещался в ней исключительно согнув ноги, он уже был рад до глубины души.

Мысли о детстве пробудили поток воспоминаний. За шумом бьющихся о стенки ванны капель померещился тоненький голос мамы, отчитывающей за излишнюю растрату горячей воды. Арманд никогда не понимал её причитаний. Они жили не под стать аристократам или богатейшим из купцов, но никогда не бедствовали. Завтрак, обед, чай, ужин всегда досыта. На главные праздники года отец дарил сыну отличного качества игрушки или необычные книги, а любимой жене искусно выполненные украшения или мастерски сшитые наряды. Арманд не задумывался о привычках мамы экономить.

Тело окончательно согрелось. Молодой человек закрутил вентиль душа, оставив нижний поток. Вскоре вода дошла до края ванны, и он перекрыл краны. Посидел пару минут, прогнав из головы все мысли. Впервые за последние дни ему удалось поймать тишину.

«Скоро вода начнёт остывать», – достучалась до сознания первая продуктивная мысль.

Согласительно вздохнув полной грудью, Арманд взял в руки мыло и принялся тщательно намывать голову. От неизменно следующего за ним запаха рыбы отчаянно хотелось избавиться.

Активная работа руками стряхнула безмятежность, возобновив приостановившийся мыслительный процесс.

«Оба убийства спланированы. В первом случае убийца встретился с жертвой, отвлёк её внимание и убил. Во втором отправил записку, чтобы выманить, и убил. Интересно, он хотел просто вывести Сабрэ в безлюдное место или хотел убить её непременно в том переулке?» – обозначив вопрос, Арманд смыл пышную пену с волос.

«Я погнался за ней, но потерял из виду как раз в том переулке. Убийца мог решить убить её, пока она одна. Вряд ли переулок что-то значит. Но вот оберег! Если отбросить мысль, что он принадлежал Сабрэ». – Жёсткая мочалка тщательно прошлась по паху, подмышкам и шее. Легонько пробежалась по всему остальному.

«Разбитая кирпичом голова не уникальная смерть, в отличие от повешения на волосах. Значит, в первом случае имеет значение именно способ убийства, а во втором оберег. Убийца оставляет подсказки. Маньяк!» – Мягкое полотенце обтёрло кожу и волосы. Арманд принюхался: портовый дух наконец-то остался в прошлом.

«Придётся идти по следу, намеренно оставленному этим чудовищем? Неприятно, но выбора нет. Другие зацепки отсутствуют. Кем была первая жертва и почему её убили, неясно. Решение убить Сабрэ понятнее – она или что-то увидела, или убийца приметил её ещё в первый раз в таверне и тогда выбрал в следующие жертвы. Кстати, если так, то почему именно её?»

Пока вопрос креп в голове, детектив увидел нестиранный шейный платок. Вчера вечером было не до него. Выругавшись, Арманд сдёрнул платок с кровати и кинул в раковину. Руки вновь активно заработали, позволив голове свободно думать.

«Она была симпатичной, на определённый вкус. Но уж слишком отличалась от первой жертвы по внешности. Рост, комплекция, цвет волос… Может, дело в её незаметности и беспомощности? Первая жертва была приезжей, ей не у кого было попросить помощи. Сабрэ побежала за помощью к своим, однако жила не с ними, даже не в их квартале. В её окружении не было тех, кто мог бы ей помочь и быстро спохватиться о ней. Убийца выбирает одиночек?»

Повесив платок на бельевую верёвку и закрепив потрескавшейся прищепкой, Арманд распахнул шкаф. Достал чистую серую рубашку и единственные имеющиеся брюки.

«Стоит отложить деньги на обновки. Только бы Лиллард чего не сделал».

Молодой человек громко вздохнул. Натянул подтяжки, надел сюртук и достал последний шейный платок тёмно-зелёного цвета.

«Ладно. Предположим, убийца зачем-то оставляет эти подсказки. Пойду по ним и постараюсь его перехитрить».

Выпрямившись, Арманд набрал воздуха в грудь. Новый день начался. Пришло время новых сражений.

Несмотря на поликультурность Борограда, ремесло старьёвщиков не пользовалось популярностью в городе. Изобилие торговых путей, ввозимых и вывозимых предметов, множество производств, дающих какую-никакую работу, бесконечный поток проходимых народов очень быстро превращали старьёвщиков в самых обычных торговцев, расширяющих ассортимент на всё, что можно купить и продать. Остающиеся в деле зачастую превращались в изысканных коллекционеров, если удачные сделки позволяли накопить требуемый капитал. Между немногими стоически держащимися истинными, ещё порой самоназываемыми ортодоксальными старьёвщиками шла бешеная конкуренция. Поэтому свои лавки они располагали максимально далеко друг от друга.