Зорох

– Я так и думал, – уверенно, но с чуть заметным сожалением произнес Аль.

В коридоре было темно, большая часть факелов погасли. Хорошо освещалась только начало колонны и середина, где, взяв под руку одну из своих любовниц, по имени Кизия, вышагивал владыка Отии Адрий Лал, не высокий, в годах мужчина, с маленьким лицом, и жидкими волосами. Четверо этионов, которые повсюду следовали за ним, сутулились и казались еще ниже. Чтобы не выделяться на фоне владыки они брились наголо.

– Толкаются! – вдруг завопила Кизия – юная, манерная напуганная этим безумным днем, и раздраженная бесконечным, жутким, сырым коридором. – Меня раздавят эти дураки! Зачем здесь толкаются эти неповоротливые лоси?

– Какие еще лоси? – вышел из задумчивости Адрий. – Кто тебе снова померещился, дорогая?

– Померещился?! Значит, померещился?! – раздраженно бросила она. – Когда они меня затопчут, я буду тебе мерещиться. Вон тот вот, видишь, идет, как ни в чем не бывало. Выскочил сзади, ударил в плечо, всю меня сломал, а ты ничего не видишь, тебе все равно!

– Кто такой? Покажи мне его! – возмутился Адрий.

– Кажется вот этот он! Вот который впереди идет! А ну стоять! А ну стой солдат!

– Стоять всем! – не смотря на ничтожность своего роста и фигуры, на удивление властно приказал Адрий. Колонна замерла, солаты не оборачивались, смотрели строго перед собой. – Ты, который толкнул мейси, повернись сейчас же! – сурово произнес владыка, но никто не сдвинулся. – Ты что не слышал моего приказа?!

Один из гвардейцев, тот, что был заметно ниже других, постучал по плечу впереди стоящего: – Ты что оглох? К тебе обращаются. Владыка зовет.

Гвардеец развернулся, сделал несколько шагов, и замер. Не смотря на тусклый свет, было видно, как побелело от страха его лицо.

– Клянусь владыка, это не я.

– Этот? – спросил Адрий.

– Этот, – сказала Кизия. – Они все здесь! И вон тот тоже, я его запомнила!

– Который, покажи!

Не высокий гвардеец, не дожидаясь, когда его снова позовут, стукнул в бок еще одного, того, который стоял чуть впереди слева.

– Будешь делать вид, что ты не слышишь? Долго еще намерен прятаться? Кррругом! Пять шагов вперед!

Гвардеец выполнил приказ, и когда остановился перед владыкой, Адрий со всей силы ударил его кулаком по челюсти, но эффект был ничтожным, и он повторил еще два раза. Кизия тоже ударила, но смогла дотянуться только до шеи.

– На колени, – приказал Адрий.

Солдат встал на колени, и Кизия, наконец, смогла отвести душу, надавав ему несметное число пощечин. Когда устала, то вдруг зарыдала, и, упираясь лицом в грудь Адрия, начала причитать: – Я не хочу! Я не хочу больше здесь находиться. Я не хотела сюда ехать, это ты меня взял… меня здесь из-за тебя чуть не убили. Так ты меня любишь? – Девушка отодвинулась от него и с силой ударила ладонью по щеке, оставив багровые полосы от пальцев. Хотела добавить, но Адрий перехватил ее руку.

– Все, пошли, – с трудом сдерживая гнев, произнес он. – Если кто хоть дыхнет в ее сторону, убью! Пошли олухи!

Колонна двинулась, а тот самый невысокий гвардеец, скоро вырвался вперед и незаметно исчез в темноте.

Глава 12

Когда Аль, наконец, выбрался из затхлого подвала на поверхность, его окружили солдаты городской стражи. Томен огляделся по сторонам, но ни Стаха, никого из его охраны рядом не оказалось.

– Где они? – отчаянно крикнул Аль, порываясь вырваться из просторного зала Божьего дома. После подземелья, глаза медленно привыкали к свету. Позолоченные древние руны, которыми были расписаны стены, и серебряные лики сорока пророков слепили его. Стражники подхватили за руки, не давая пробиться к выходу. – Где они?! – настойчиво повторил томен. – Где Стах?! Куда вы его отвели?!

– Солдат, на тебе плащ отийского гвардейца, преграждая путь мечом, обратился к нему старший из стражников, – зачем тебе понадобился томен Схалы?

– Мне надо его видеть! Срочно! Меня послали?! Его жизнь в опасности! Надо предупредить!

– Нам приказано охранять владык девяти Миров. Ни с кем из них ничего не случится. Мы всех доставим в Солнечные замки на Запад, ко второй городской стене. Там они будут под нашей защитой. Потом мы сопроводим вас до границы Харпы. Так распорядился этион верховного круга, Харум Адий.

– Мне надо срочно выйти в город! – настаивал Аль.

– В городе беспорядки. Там не безопасно. Вы убили нашего владыку, только появись там один и толпа разорвет тебя в клочья. Я бы и сам перерезал тебе глотку. Но нам приказано вас защищать. Тяжелый приказ, но мы вынуждены подчиниться. Тебе лучше остаться здесь и дождаться своих.

– Я ухожу! Пусти меня, проклятый харпиец! И может быть, я пощажу твоих детей, когда мой владыка Адрий вернется сюда через месяц со своей армией.

Стражник отошел сторону, и опустил меч.

– Пусть уходит, – сказал он своим. – Послушай отиец, за такие слова я бы убил тебя сам, но там, за забором и без меня желающие найдутся. Мечтай завоевать Харпу и дальше. У этой мечты появится прочный фундамент, когда толпа размажет твои мозги по мостовой. Вышвырнете его отсюда! – крикнул стражник. – И не смейте впускать, когда начнет проситься обратно.

Алю чем-то понравился этот командир, он даже подумал о том, что может быть стоит открыть свое имя, и попробовать переманить его и его людей на свою сторону, но скорей всего они просто отведут его к Сифеасу, чтобы выслужиться. Все военные сделали свои ставки, как только узнали о смерти Эмистана. И выбор большей части из них, далеко не в его пользу.

Пятеро солдат вытолкали Аля на улицу и бросили за калитку.

– Отиец! Смотрите, отиец! – раздалось над головой сразу несколько голосов. Здесь, за воротами и в самом деле собралось не мало народу. Харпийцы были возмущены. Сначала городская стража вывела из Божьего дома атгарцев, потом Ротриков со всей их свитой, а теперь, как ни в чем не бывало, тут разгуливают отийцы. Как будто не эти подлецы, час назад отравили, и убили их владыку. – Хватайте его! Хватайте! – загудела толпа. Аля окружили, но он смог подняться и вытащить клинок.

– Убью! – прокричал он. На секунду толпа остановилась, но в сторону Аля потянулись короткие острия ножей, и железные прутья, вырванные из парковой ограды. Круг снова начал сужаться. Аль сбросил с головы шлем, и расцепил застежку на своей накидке. Черная ткань волной колыхнулась на ветру, улетела в толпу, и запуталась в чих-то ногах, отблескивая на солнце золотистыми нитями вышитой тигриной головы. В толпе пронесся удивленный ропот. Теперь вместо отийца перед ними оказался болейский гвардеец, укутанный в оранжевый плащ, с красными топорами и белым орлом на плече.