Подсознательные гении и их неэволюционировавшие аналоги. В бездне безумия…

– А, у тебя иголка есть?

– Да, была где-то.

– Какая?

– А какая нужна?

– Ну, какая-нибудь.

– Ну, какая-нибудь найдётся.

– Неплохо было бы для внутривенной…

– Чего? – Переспросил Федя, будто не расслышал.

– Ну, инъекции…

– Инъекции?

– Ага.

Фёдор плохо знал, что это такое, но сделал вид, что понял. Порывшись в ящиках, он нашёл несколько швейных игл. Насте совсем не хотелось мучиться, так как с ними действительно очень трудно работать.

– А, что ничего другого нет?

– Не знаю, пока ничего не нашёл.

– Ну, поищи ещё.

– Я искал, но нету, там только какая-то штука с пластмаской на конце.

– Какая такая штука?

– Ну, сантиметров пятнадцать.

– Покажи, где.

– Да, вот валяется. – Фёдор отодвинул ящик в столе и взял неизвестный ему предмет в руку.

– О, да, так это то, что надо!

– Так, ты про это говорила?

– Не, не про это, но эта тоже подойдёт.

Начали с уха. Настя взяла вату, плеснула на неё из бутылки и протерла место будущего украшения. Затем взяла толстую иголку и также смочила в водке.

– Дезинфекция, – с видом эксперта проговорила она, – Ну, что, готов?

– Давай, – махнул рукой мало что соображавший Федя.

Она вынула из своего уха колечко. Фёдор в предвкушении боли охнул и затрясся. Оттянув левую мочку испуганного Феди, Настя всадила катетер в плоть. Она продела замочек серьги в узкое отверстие иглы и аккуратно вынула инструмент из уха. Украшение оказалось в нём. Крови совсем не было. Всё оказалось не так страшно, как думалось Феде, процедура была закончена, и он любовался собой в зеркале.

– Давай тебе ещё что-нибудь проколем, – засмеялась Настя, разглядывая серьгу.

– Нет, не надо, пока хватит, – замотал головой Фёдор.

Выпили ещё, посидели. Подползала скука. Вконец напившийся Федя, размышляя о пробитом ухе и сексе, решил проколоть себе член, чтобы удивить девушку.

– Я пойду отолью.

– М-му…

Он заперся в туалете, прихватив рюмку водки и иглу, которую только что применяли. Там он вытащил кольцо из свежепроколотого уха, положил его наготове на край унитазного кресла, затем оттянул крайнюю плоть и пробил её иглой. Боль была несильной, но выступила кровь. Провозившись минут десять, расковыряв рану и случайно задев мягкие ткани, Фёдор с трудом вставил серьгу; он взвизгнул и ударил кулаком в стенку.

– Что, понос толкаешь? – глухо послышалось из комнаты.

– Да нет, всё, ща уже иду.

Макнув свой орган в рюмку Федя вышел из туалета. Увидев его произведение, Настя захохотала и уткнулась носом в подушку.

– Федь, ну ты даёшь!

– Давай попробуем с ним?

– Так прокол же свежий, надо чтоб зажил.

– Да ладно, я все водкой прочистил.

Настя на ногах стоять уже не могла, а лишь шаталась, падала и ползала по ковру. Фёдор сосредоточил своё внимание на том моменте, когда Настя заползла на диван, и повернулась к нему задом. Не теряя времени, Фёдор, будучи уже возбужден, подошёл к ней сзади и стянул её трусы. Девушка почувствовала сильные руки на своих ягодицах и одобрительно повиляла попой. Федя гладил её и ласкал, а Настя слегка постанывала и облизывала от удовольствия губы. Он притянул согнутые в коленях ноги девушки к себе.

Когда акт любви был завершён, Фёдор недовольно потёр член и увидел, что то место, где воткнута сережка, истекает кровью. Между ног Насти тоже струилась бурая жидкость.

Она встала с постели, пошатнулась и, дойдя до двери, упала, слюняво простонав «ражвежло-о-о-ы». Фёдор взял её под руки и внёс в ванную. Там он окончательно раздел её и снял одежду с себя. Потом включил холодную и горячую воду. Отрегулировав тёплую струю, Федя держал Настю и натирал мыльной губкой.