Жизнь на кончике кисти

– Давай, выкладывай, я никуда не тороплюсь и на диване расположусь, что-то я немного подустала, – добродушно улыбнулась Надежда.

Хлебников выпрямился, выпятил живот, приложил большие пальцы к груди, сделал надменное лицо, прищурился и глянул высокомерно.

– Жил да был на белом свете такой важный и серьезный дяденька. Величают барина Павел Сергеевич Щебеков. Это большой чиновник, занимает высокий пост. Есть у него любимое детище. Не хилый такой бизнес – сеть птицефабрик, разумеется, бизнес оформлен не на него, сейчас многие так делают, губернаторы и депутаты.

– Теперь понятно, почему в телефоне Анжелики он значился как «Ч». От слова чиновник, интересно она его зашифровала. Он тоже хотел у тебя купить картины? – покосилась Надежда.

– Если бы! Все оказалось не так просто. Этот кашалот готов сожрать с потрохами всех. Он предложил мне изменить тему своих работ и «зашить» в работы курятину.

– Как понять? Лаком что ли покрыть? – лицо у Надежды вытянулось.

– Да так и понимать, он требовал, чтобы в моих работах проходила куриная тема. Не знаю что именно. Голова курицы, лапы, хвост петуха, яйца, скорлупа, да все, что угодно, что еще там есть у кур и петухов. Приветствуется все куриное и петушиное.

– Не совсем понятно, зачем ему это надо? – хмурилась Маевская.

– Все проще пареной репы. Известный художник меняет стиль, вдохновившись вкусом его продукции. Куснул курятины и обомлел. И теперь работает только в этом направлении. Это же такая сильная и убедительная реклама. Вот такая идея взбрела ему в седую голову.

– Мда, тебе теперь осталось только закукарекать, – звонко рассмеялась Надежда.

– А ты не смейся, пожалуйста. Именно это практически мне и предложил этот Карабас-Барабас.

– То есть…

– Он собрался снимать рекламный ролик. Даже сценарий был составлен. Я там главное действующее лицо. Так сказать, главный герой, должен был кривляться на фоне моих картин. Но не тех, которые я пишу, а соответственно уже с иной направленностью, петушиной. И вот я, главный, как бы выразиться поприличнее – петух, энергично рекламирую продукцию его птицефабрики и в конце говорю – всем кукареку. Представляешь, какое позорище! Не, пусть звезды шоу-бизнеса прогибаются под денежной пачкой, а я не собираюсь этим заниматься. Не все и не всех можно купить.

– Так теперь он решил запустить своего шпиона и взять под контроль твой компьютер, а может она еще что-то установила? Эта загадочная Анжелика Эдуардовна? – Надежда покачала головой.

– Да все может быть. Наверное, начнет шантажировать.

– Тогда мы должны опередить Щебекова.

– Как ты себе это представляешь? – пожал плечами Алексей и сморщился.

– Элементарно, Ватсон! Такие люди по уши в коррупции. Наверняка его есть за что зацепить, расхититель бюджетных средств, видимо, тот еще, – оживилась Надежда.

– Легко сказать, кто этим будет заниматься? Не мы же с тобой.

– У моего бывшего начальника есть большие связи. А для начала надо будет попросить кого-то из службы безопасности Гусейнова ненавязчиво поговорить с ним, так, легонько намекнуть, чтобы оставил он эту затею и объяснил, что ты и твое творчество неизменны, как путь трамвая.

Автомобиль представительского класса был припаркован возле ресторана «Чайка».

Павел Сергеевич Щебеков вошел уверенно, не оглядываясь. Строгий синий костюм, идеально уложенные волосы, строгий взгляд хищника. Официант его провел к закрытой зоне, где его ждал Михаил Владимирович, это был человек Гусейнова. Высокий, крепкий, серьезный.

– Рад вас видеть, Павел Сергеевич! Присаживайтесь, пожалуйста! – мужчина лет сорока пяти, уверенный в себе, с твердым взглядом кивнул.

– Слушаю Вас…

– Михаил, руководитель службы конкурентной разведки группы компаний «Алмаз».

– И что же вас привело ко мне? – поморщился Щебеков.

– Вам, наверное, известна фамилия Хлебников?

– Художник? – резко изменился во взгляде Павел Сергеевич.

– Да. У меня к вам одна небольшая просьба, – вежливо улыбнулся Рокотов.

– Просьба? Надеюсь, ваше прошение будет чем-то подкреплено, – наклонил голову Щебеков.

– Могли бы вы про него забыть? – отчеканил Михаил.

– А какое вам до него дело и вообще, откуда вы про него, вернее про…

– Работа у меня такая. Суть в том, что он для нашей компании представляет определенный интерес. И дальнейшее его творчество согласовано с деятельностью компаний. Надеюсь, этого достаточно?

– Нет. Это невозможно. Он будет работать на меня и только на меня. Наша договоренность была намного раньше и плюс мы ему хорошо заплатим. Мне он нужен, – взбодрился Щебеков.

– Сожалею, но боюсь, что это невозможно. Здесь есть определенные интересы бизнеса, на этом завязана наша стратегия. Кроме того, насколько мне известно, Алексей с вами ничего не подписывал, – улыбнулся Михаил.

– Это была устная договоренность – мой приказ. Извините, молодой человек, но ничего у вас не выйдет. Я его забираю себе, и он точно будет работать у меня. Ищите себе другого художника.

– Постойте, Павел Сергеевич. Но мы с ним заключили контракты, все уже решено. К тому же мы уже купили картины. Кстати, вы, наверное, слышали, что их украли? Случайно это не ваших рук дело? – покосился Михаил.