Лисёнок

– Да ничем особо, – пожимаю плечами.

– А музыку какую слушаешь?

– Разную.

– Может, расскажешь о любимых исполнителях?

– Да всяких понемногу.

Каждый раз, когда встречаюсь с ним взглядом, натыкаюсь на ледяную стену. В его глазах читается раздражение от моих уклончивых ответов. Чувствую, как напряжение нарастает.

– Мелисса, Александр задал тебе вопрос, – цедит отец. – Будь добра, отвечай нормально.

– Прости, задумалась, – бурчу, уткнувшись в тарелку.

– Ничего страшного, дорогая, – улыбается Александр снисходительно, и от этого "дорогая" меня передёргивает. – Я просто спросил, какие цветы ты любишь. Хочу прислать букет в честь нашего знакомства.

– Не стоит заморачиваться, – цежу сквозь зубы. – Я не фанатка цветов.

Внезапно становится нереально душно, воротник платья как удавка. Надо выбраться отсюда хоть на минуту. Начинаю вставать. Вздрагиваю, когда отец хватает за плечо, предупреждая протест. Но мне пофиг сейчас. Пусть хоть отлупит при этом самодовольном козле, все равно уйду.

– Извините, мне надо в туалет, – выдавливаю из себя.

– Конечно, дорогая, – кивает Александр. – Не задерживайся.

Вырываюсь из этого душного ада и несусь по коридору. Вонь духов и сигарет бьет в нос. В голове стучит, перед глазами все плывет. Чуть не сбиваю с ног какую-то женщину.

– Смотри, куда прешь! – шипит она мне вслед.

Наконец, нахожу свободную кабинку и плюхаюсь на унитаз, пытаясь отдышаться. Прикладываю холодные руки к горящим щекам, заставляю себя сделать пару глубоких вдохов. Немного отпускает.

За стенкой слышу, как кто-то заходит, цокает каблуками. Кто-то пудрится, кто-то мурлычет попсовый мотивчик.

– Ты видела ее платье? Жесть просто! – доносится чей-то насмешливый голос.

– Да уж, облажалась по полной. И что он в ней нашел? – вторит другая.

Жизнь идет своим чередом, никто и не догадывается, как хреново мне сейчас. Как же я ненавижу все это: этот ресторан, лица за тем столом. Хочется выть в голос от отчаяния. Но только глотаю ком в горле и приказываю себе собраться. Еще немного и все закончится. Надо вернуться и продолжить этот цирк. Глубоко вздыхаю и решительно выхожу из кабинки.

Глава 10. Демиан

Сидим с Карлин в нашем любимом ресторане. Свечи, джаз, вся фигня. Она не затыкается про работу, размахивает руками как ненормальная:

– Этот клиент – реальный придурок! Вечно перебивает, типа самый умный. Вчера припёрся без стука и давай учить жизни. Я чуть не послала его!

Киваю на автомате, верчу вилку. Мысли где-то в другом месте. Вокруг шум-гам, смех, звон бокалов. Музыка льется, официанты снуют туда-сюда. Пахнет жареным мясом и дорогими духами.

– Эй, ты вообще слушаешь? – Карлин щёлкает пальцами перед лицом.

Её ярко-красные ногти мелькают перед глазами.

– Я спрашиваю, брать или нет то алое платье из бутика? Ну, знаешь, с супер-декольте на спине. Дорогущее, зараза, но выглядит огонь!

– А, да, конечно. Бери, если хочешь, – отвечаю, очнувшись.

Встряхиваю головой, пытаясь сосредоточиться. Подходит официант, весь такой наглаженный, с приторной улыбкой:

– Добрый вечер. Что будете заказывать? Рекомендую наше фирменное…

– Бутылку вашего красного, – обрываю его, не в настроении слушать. – И побыстрее.

– Отличный выбор, сэр, – официант почтительно кивает.

– Обожаю это вино! – восклицает Карлин, убирая за уши локоны.

Делаем заказ. Я – стейк с кровью, Карлин – лобстера. Официант уходит, пялясь на её декольте. Она наклоняется, обдавая парфюмом:

– Ну что, красавчик, колись, чем занимался? – подмигивает, игриво толкая меня локтем.

– Да ничего такого. Обычный день – совещания, отчёты. Скукота, – отмахиваюсь, чувствуя раздражение.

– Да ладно заливать! Вижу, как ты на меня смотришь. О чём думаешь? Может, как меня раздеть? – она хихикает, накручивая прядь волос на палец.

Воротник рубашки вдруг становится тесным.

– Извини, мне надо отойти, – вскакиваю, чуть не опрокинув бокал.

– Только недолго! Буду скучать, – подмигивает Карлин, надув губы.

Иду к туалетам, расталкивая официантов. Надо проветриться. В голове шумит. Вдруг из женского вылетает девчонка, чуть не сбивая меня. Хватаю её за руку инстинктивно. И тут как в замедленной съёмке. Эти глаза… Тёмные, глубокие. Длинные ресницы, курносый нос, пухлые губы. Сердце замирает. Не может быть. Я же был на её похоронах… Воспоминания накрывают лавиной. Её смех. Родинка на шее. Запах. Только не цветочный, а приторно-сладкий.

Смотрит как на незнакомца. Такая же красивая, только волосы другие. В обтягивающем чёрном платье.

– Простите, не могли бы вы меня отпустить, – холодно говорит, пытаясь вырваться.

Её голос звучит отстраненно, но знакомо до боли.

– Лисёнок? Это ты? – шепчу в шоке, чувствуя, как дрожат руки.

Вокруг тишина. Она хмурится:

– Извините, вы обознались. Я вас не знаю. Отпустите, а то охрану позову.

Как удар под дых. Сжимаю её руку:

– Нет, подожди…

Она напрягается, но не отходит. Она вздрагивает, но не отстраняется. В глазах настороженность и лёгкая тревога. Вглядываюсь в каждую чёрточку её лица. Всё, как прежде, до мельчайших деталей.