Мунфлауэр

Он тихо смотрел на снежинки, создаваемые из воздуха движением моей руки, и улыбался.

В один момент я прекратила это.

– Ну как, теперь веришь? – спросила я. – Я научилась этому у девочки из клана стихии воды в летнем лагере.

– У меня просто нет слов! Хотя нет, есть! Вау! Просто вау! – как маленький ребенок стоял Лео, не отрывая взгляда от наших рук.

Парень был просто ошеломлен – и я его прекрасно понимала. После обычной рутинной (хоть и счастливой) жизни, магия всегда сбивает с ног. Понимать, что человек, которого ты считал всю жизнь аутсайдером, оказывается «чудотворцем» – это как удар под дых. Этому действительно нужно привыкнуть. А мне, а мне надо привыкнуть, что Лео теперь часть моей жизни. Привыкнуть к его «Вау!» и на то, как он смотрит на меня.

Я встала и подошла к окну, чтобы посмотреть на мир вне нашей лавки. Мне нужно было побыть одной. Слишком много Лео за один вечер! Слишком много чувств сейчас кипят во мне.

Опустив глаза на подоконник, увидела, что наши королевские фуксии совсем завяли. Мама, видимо, потрясённая исчезновением папы, совсем забыла над ними поворожить или как минимум полить. Машинально провела ладонью над ними, и лепестки начали оживать на глазах. Я так часто это делала, что даже и не помню, когда нормально поливала их водой.

Стебли выпрямились, лепестки раскрылись и набрались бутоны будущих цветков. Красивее установив их на подоконнике, повернулась обратно к парню. Он во все глаза следил за моими действиями.

– Эм, я это на автомате, – пролепетала я.

Лео тихо переводил взгляд с меня на фуксии и обратно, а потом потерев ладонями об джинсы (он всегда так делает, когда нервничает), то ли спросил, то ли сказал:

– Ты ведьма.

– Да ты не только капитан команды по футболу, так еще и капитан очевидность! – усмехнулась я.

Он тоже улыбнулся. Потом встал и потянулся за кружкой чая.

– Капитан… Стоп! Ты знаешь, где Кэйт? – резко всполошился он.

– Нет, Лео, я не знаю, где она, – ответила я. – Но я точно знаю, что она не сбегала ни с каким придурком!

– Откуда такая уверенность? – спросил парень.

– Ее похитили, – спокойно сказала я.

– Что? Как похитили? – он отступил назад, нервно теребя волосы. Предположу, что мысль побега с парнем хоть и отвратительна для него, но все же не так страшна, как быть похищенной.

– Ее забрали черные. Мы так думаем. Думаем, что черные… – запиналась я.

«Только не дай ему повода сойти с ума от обилия информации!» – кричал мой внутренний голос.

– Какие еще черные? Жители Эфиопии что ли? – не понял он.

– Я же рассказывала тебе о Богах, Лео. Ты меня вообще слушал?

– Да слушал я! Только не все помню, – посмотрел он со злостью на меня. – Напомни-кась.

– Ну, есть светлые, темные и черные. Светлые – дневные. Темные – сумрачные, короче, лунные, а черные – принадлежащие сплошной тьме и ночи.

– И что? Ночь украла Кэйт? – ирония была как своеобразная форма отрицания. Он все еще не хотел верить во все это, тем более, когда дело коснулось его девушки.

– Да, ночь украла Кэйт, Лео! – и я теперь начала выходить из себя.

– Что за бред?! – прикрикнул он.

Я не знаю, что именно произошло дальше. То ли бабочки, от крика Лео бросившись в рассыпную, меня защекотали. То ли у меня крыша поехала, но суть в том, что я расхохоталась как психопатка.

Лео сначала, недоумевая, смотрел на меня, а потом и его пробило на «ха-ха» и через минуту мы ржали уже вместе. Смеялись мы долго и до слез. Здравствуй, истерика!

Он пытался спросить меня, что тут смешного, но получалась какая-то чушь и мы уже смеялись над этим.

Первая успокоилась я. Но знала, что этот момент запечатлеется в моей памяти навечно: моя лавка, я и Лео, смеющиеся над какой-то несуразицей.

– Прости. Не знаю, что на меня нашло, – сказала я. – Хотя возможно это из-за бабочек.

– Бабочек? – переспросил, все еще смеясь, он.

– У меня есть фамильяры. Бабочки, – уточнила я.

– Фами…что?

– Фамильяры. Живые татуировки. Даются избранным и обычно черным, но иногда и темным перепадают, видимо – отчеканила я.

– Покажи! – зажегся он.

Я смутилась. Как бы я красива сейчас не была, я еще не готова оголяться перед Лео, даже ради безобидного показа тату.

– Не сейчас, – отмахнулась я. – В другой раз.

Немного разочаровавшись, он кивнул. Между нами повисло молчание. А потом все же спросил с беспокойством в голосе:

– Так Кэйт похитили?

– Да. И скорее всего ты в тот раз видел сам момент похищения, а по пьяни представил другое, – парень посмотрел на меня.

– То есть, я мог ей помочь и спасти в тот момент, но по идиотской ревности этого не сделал, – вывел он логический ответ.

Я кивнула. Лео опустил голову, обхватив ее руками. И тяжело выдохнул.

– Не кори себя. Скорее всего, ты бы и не смог ей помочь. По нашим данным, это были «плохие ребята». А они куда сильнее, чем ты, – чтобы хоть как-то поддержать его, положила руку на его плечо и постаралась мысленно унять его боль. Это редко помогало, но попробовать стоило.

То ли от моего прикосновения, то ли мои способности подействовали, но тяжело выдохнув, он сел в мое кресло и уже выглядел лучше.

Я посмотрела в окно. Близился рассвет. И я снова стану прежней.

– Лео, скоро появятся первые лучи солнца. Я начну менять форму. И у меня к тебе просьба, – я села на корточки рядом с ним. – Посиди около кассы и ни в каком случае, не заходи сюда. Я буду кричать, стонать, плакать… Только не входи!

Он во все глаза смотрел на меня. Я понимала, что это звучит странно, но его присутствие убило бы меня вовсе.

– Пообещай мне, Лео! – попросила я его более настойчиво.