Мунфлауэр

– Нефилим, – подытожил отец.

– Скорее всего. Так она заручилась его непоколебимой поддержкой.

– Так как же нам его остановить? Я знаю, что у вас есть свои секреты, как и у всех видов сверхъестественного, – папа дружески положил руку на плечо коренастого представителя стихий.

– Мы можем схитрить. Его сила в земле. Если представить, что вокруг вода, например, он не справится со своей силой.

– Нам нужны иллюзионисты.

– Да, и эльфы в этом деле преуспели лучше всех.

– Сочту за комплимент, – из-за угла выглянула та самая эльфийка, что заходила к нам в лавку. Я бы ее с трудом узнала, если бы не голос, ибо она как многие сейчас не скрывала своей природной сущности: уродливая челюсть с острыми как лезвия зубами был как из фильмов ужасов. Хотя что уж говорить, здесь большинство выглядели именно до жути и мурашек по коже. К счастью, я их не в первый раз вижу.

– Мадам Бенуар, – поздоровался папа, видимо, знакомый с этой леди.

– Джеймс, давайте отбросим формальности и перейдем сразу к делу. Я слышала ваш разговор, – ну кто бы сомневался. – Вам нужен иллюзионист, я права? Я бы рада помочь вам, но боюсь мне, как и всему нашему народу, не хватит силы затуманить голову столь изощренному парню.

– Ведьмы могли бы вам помочь… – предложил папа.

– Я думаю, лучше справятся демоны, – прервала она его своим, видимо, подготовленным заранее предложением.

– Их здесь не так много, как вы заметили, – комментировал повелитель стихий.

– Они лучше всего бросают пыль в глаза, – парировала эльфийка.

– Если я найду здесь такового, вы сможете провернуть это дело? – предложил отец.

– Не забудьте найти самого сильного среди повелителей воды, – высокомерно парировала мадам Бенуар и скрылась от наших глаз.

И вот я в разгаре своей битвы со всадниками и гарпиями (цербера я особо в счет все еще не беру, так как я так и не поняла цели его присутствия здесь: он ходил вокруг да около, пугая и рыча, но ни на кого не нападал), замечаю, как на сцене начинают происходить какие-то изменения. Будто Кэм в безумии валится на землю и стонет. Эльфийка и брутальный широкоплечий афроамериканец, видимо, демон, шаманят не в поле зрения Урмилы, создавая свой ад в голове парня.

Нефилим не придала этому равно никого должного внимания. С одной стороны, потому что она лишь использовала парня, в другой, потому что на кону стояла ее победа. Я даже не в курсе, заметила ли она, что ряды ее всадников значительно поредели.

Она отчаянно продолжала бой. Мне бы такую веру в себя! Хотя, у нее нет другого выбора: гори все синим пламенем – здесь либо жизнь, либо смерть.

И самое странное, в это мгновение я почувствовала жалость к ней. Эта вся война ради того, чтобы доказать, что ее родители были не достойны своей участи, это крик маленького ребенка, который в ранние годы остался один и выживал благодаря лишь горячей мести в груди. У каждого своя правда. И ради своей она сейчас бьет и мечет. И если честно, побеждает. Не зря у нас среди ведьм есть поговорка: «Сила духа – победа во всем», а Урмила была непрошибаема на пути к своей цели.

Мое внимание привлекло то, что мою богиню огромной волной отбросило в дальний угол сцены. Не знаю отчего именно, но она не пошевелилась более. Хорошо бы, если это просто сильный ушиб до потери сознания. Я не хотела представлять худшего сценария, не потому что боялась, что она переродится во мне, сколько из любви к ней, как к своей природной родительнице.

Я поступила спонтанно, просто бросившись на сцену, обернувшись лишь раз на Аймара. В этот взгляд я хотела вложить многое: от «прости, что бросаю тебя в этом пекле» до «я знаю, что я там буду нужнее».

И представьте мое удивление, как за полминуты где-то, что я можно сказать летела на сцену – я трансформировалась! И практически без боли. Вот только я была пухлой невзрачной студенткой, как раз! – и ночная ведьма! И самое приятное, что я почувствовала в этот момент: мои бабочки! Они вернулись ко мне, щекоча мое тело и порхая в неистовстве, будто боясь вновь исчезнуть. Сейчас был не самый подходящий момент для радости, конечно, но я не могла сдержать улыбки. Это подобно тому, что вы растете с любимой собакой, и однажды она вас покидает. Вы страдаете, у вас разбита душа, и вы знаете, что единственное, что вас спасет: либо возвращение вашего питомца (что, естественно, нереально), либо время, что заглаживает раны, но оставляет рубцы. Мне повезло: мои питомцы вернусь ко мне, мои родные, которых я ругала все это время за то, что они норовят выползти наружу, сейчас я бы простила им все!

На сцену я попала в самый подходящий момент: Бог Солнца упал на колени от очередного удачного удара Урмилы. По его ауре я чувствовала, как он теряет силы. Да и час его уходит: затмение дошло до своего апогея и начинало светать, тем самым вызывая божеств обратно к себе на небеса. Моя богиня так же продолжала лежать вдали и мне оставалось лишь надеяться, что она все еще жива.

– Какого хрена? – удивилась, увидев меня Урмила в этом образе. Одежда на мне висела, но к счастью, не мешала, поэтом пользуясь случаем я метнула в нее серебряный шар, словно бросая в нее микролуны. И попала в цель: нефилим прогнулась пополам. Но едва я хотела продолжить свои удары, как меня цапнула гарпия! Чтоб им пусто было! И мне пришлось свой следующий сгусток энергии бросить уже в птицу. Это дало время Урмиле возможность атаковать меня огненными шарами. Я чувствовала их жар на своей коже, но мне было некогда рассматривать ожоги, я уворачивалась как могла, прикрывая собой при этом Бога Солнца. Толку от него сейчас было мало, поэтому я приказала ему (не знаю, на сколько это было уместно относительно нашего неравного положения в иерархии сверхъестественного) присмотреть за моей Богиней, что как не странно и он пополз делать.

От чувства боли, что причиняли ожоги, во мне начала повышаться ярость. Одежда периодически вспыхивала на мне алым огнем, но мне удавалось выкраивать время заморозить их. Но в один момент, когда я поняла, что уже теряю контроль над ситуацией, произошло чудо, что было мне подарено предком! Даже не могу представить откуда это знаю, но я прошептала слова на санскрите (хотя кто ж знает, что это за язык такой, но похож он был на древнеиндийский), приказывая своим бабочкам идти в бой, отчего они вылетели из моего тела, при этом причиняя неимоверную боль, что я аж неистово закричала.

Покинув мое тело, они диким вальсов закружились вокруг Урмилы, заволокли ее в кокон. Нефилим пыталась от них отмахнуться, спалить, зачаровать, пробовала все и вся в попытке от них избавиться, но бесполезно. Она не знала секрета по их управлению: их могла контролировать только я и только мне дано было давать им команды. Урмила начала задыхаться, когда я услышала голос с поля боя внизу:

– Стой, хватит! – и время будто замерло в это мгновение, как и все существа вокруг (гарпии так вообще застыли прям налету).

Я обернулась и озадаченно посмотрела на всадника на бледном коне, рядом с которым удобно разместился цербер. Он опустил капюшон, под которым скрывался необычайной красоты мужчина, практически с идеальным лицом! Брюнет с горящими бордовым глазами под кустистыми, но при этом идеально изогнутыми бровями; с прямым носом и пухлыми губами. У него были удлиненные волнистые волосы, которые лезли ему в глаза, но он будто этого не замечал, продолжая уверенно сидеть на лошади и пристально смотря на сцену.

– Я заберу ее с собой, – сообщил он.

– Господин, – прошлись шепотки среди народа, припадая к земле в знаке преданного покорства.

– Люцифер? – не могла сдержать своего удивления, ведь я впервые увидела этого Бога. Он можно сказать, не частый гость поднебесной. Меня к этой мысли привело лишь подчинение черных на поле брани, да и его ангельская внешность. Ну и конечно цербер был окончательным доказательством, что перед нами восседает вождь подземелья.

Серьёзно? Здесь? На бледном коне? Типа Всадник Смерти? Что вообще происходит?

– Я предостаточно увидел, чтобы понять, что ее амбиции ни к чему не приведут, – обратился он ко всем нам, – она бессмертна, и лишь мне под силу усмирить ее. В противном случае, это битва была бы с печальным концом, а в лучшем случае продолжалась бы вечно.

Урмила упала с глухим грохотом на пол сцены: бабочки ослабили ее почти до полусмерти. Я понимала, что это лишь временный эффект. Когда фамильяров покинут силы, она вновь встанет на ноги и продолжит бой, скорее всего завершив его если даже не сегодня, то в другой раз.

Я бы многое могла сейчас спросить у бога подземелий, но меня волновало другое:

– Где Джон и Лолита?

– Управляют подземным миром в мое отсутствие, – спокойно ответил он, но мне показалось, что улыбаясь. Хотя проживи я столько времени в аду, вряд ли вспомнила бы как это делается.

И вот затмение пришло к концу. В это время обычно запускались яркие фейерверки и проходило прощание с Богами, но это был необычный праздник, по крайней мере не в этот раз.

Лошадь Люцифера встала на дыбы и поскакала прямо на меня. Хотя это я так думала, на самом деле она пролетело над сценой, и падший ангел забрал с собою в чистилище нефилима, а на меня налетел лишь цербер, видимо расчищая путь хозяину, но в итоге растворился в след за ним под разверзшейся землей.

Мои бабочки с внушительной болью вновь разместились на моем теле. Я заметила, как растаяли Бог Солнца вместе с моей Богиней, но успела уловить легкую улыбку на ее губах. Она жива и оправится в будущем, я уверена.

Гарпии исчезли в одночасье будто их и не было. И на поле остались лежать тела раненных существ, которые не знали, что им делать: радоваться тому, что все прошло или ныть от боли. Мы легко отделались, как выяснилось.

Вскоре к нам начали возвращаться женщины с детьми, вместе с которыми пришли Лео и Кэйт. Подруга озадаченно смотрела по сторонам, а я не могла понять кого она ищет. Лишь через некоторое время спустя до меня дошло, что я в ночном облике, а она его не узнавала. На меня пальцем указал Лео, отчего Кэйт застыла как вкопанная! Я уверена, она даже в самых светлых мечтах не могла представить меня такой.

Подруга обняла меня, не скрывая слез.

– Мун, я так боялась за тебя, – и отстранившись от меня, сказала, – только эти весящие и полусгоревшие вещи и говорят о том, что это ты, – а потом с подозрением добавила, – ведь это ты, не так ли, Мунфлауэр?

– Я, я, – засмеялась в ответ и вновь обняла подругу.

К нам подошел Лео. И едва Кэйт отпустила меня, он бросился меня обнимать. И это не были дружеские объятия, это было большее. И лишь слепой мог не заметить, как отчаянно он держал меня в своих руках, как не мог отдышаться от радости. И в порыве эмоций горячо поцеловал меня в лоб, проведя большим пальцем по контуру моего лица. И в это мгновение я заметила серьезный взгляд Кэйт. И он не сулил ничего хорошего. Но поговорить нам не дали. Появились Джон и Лолита!

– Ребята, как жаль, что вы все живы! – усмехнулся вампир.

Я с трудом перевела взгляд от Кэйт на него, чтобы ответить:

– Как дела в преисподней?

– Теперь я знаю, о чем буду молить богов, – ответила, улыбаясь, суккуб, – лишь бы никогда туда не возвращаться.