Лорд и леди Шервуда. Том 3

– Я здесь, Мэриан, – поторопился успокоить ее Вилл.

Источавшие жар пальцы Марианны легли поверх руки Робина.

– Ты пришел! – шепнула она, и на ее бледных губах мелькнула слабая тень улыбки.

– Ты сомневалась во мне? – улыбнулся Робин и нежно провел ладонью по ее щеке.

– Нет, – ответила Марианна, порывисто сжав его пальцы. – Я только не знала, как ты придешь.

– Теперь знаешь, – ответил Робин и отвел ее руку.

Вылив содержимое другого флакона в кубок так, что он наполнился до краев, Робин сел на кровать рядом с Марианной, приподнял ее и поднес кубок к губам.

– Пей. Все, что есть в кубке.

Марианна вдохнула запах снадобья, вызывающего схватки, узнала его, широко раскрыла глаза и умоляюще посмотрела на Робина. Сейчас, когда он был рядом, она забыла о собственных знаниях, помня лишь о том, что его познания в медицине обширнее, и смотрела на него с отчаянной надеждой.

– Ничего нельзя сделать, – сказал Робин, отвечая на ее безмолвный вопрос. – Только спасти тебя, если не терять ни минуты. Пей!

Видя, что она медлит и не решается, он приставил кубок к ее губам и заставил выпить его содержимое. Сделав последний глоток, она закрыла глаза и вытянулась на постели, ожидая, когда лекарство начнет действовать. Вилл сидел возле нее, не сводя глаз с лица Марианны, по которому из-под ресниц бежали слезы, и, утешая, гладил ее по руке. Робин вернулся к лекарствам. Поставив перед собой на скамью несколько кубков, он смешивал в них травяные настои, выверяя количество и пропорции.

Протяжный стон заставил его прервать свое занятие. Подхватив Марианну на руки, он уложил ее на стол, который Эллен застелила простыней. Робин склонился над Марианной и, уперев ладони о стол по обе стороны от ее головы, позвал:

– Моруэнн!

Она с трудом открыла глаза, и Робин, видя, как они стекленеют от начавшихся схваток, заставил себя улыбнуться:

– Все будет хорошо, милая, верь мне!

– Да, – прошептала Марианна, прижимаясь щекой к его руке. – Только не уходи!

– Я никуда не уйду, – ответил он. – Пожалуйста, слушай меня и делай все, что я буду тебе говорить. Тебе нельзя терять сознание: мы не справимся без тебя. Чтобы тебе было не так больно – кричи. Только не закрывай глаза, все время смотри на меня. Ты поняла?

– Да, – Марианна посмотрела на Робина и попыталась улыбнуться. – Я буду делать все, как ты скажешь.

– Робин! – покачала головой Эллен, предприняв еще одну попытку заставить его уйти. – Мужчине не следует видеть то, что здесь сейчас будет!

Она осеклась, когда он вскинул голову и посмотрел на нее: в его сверкнувших глазах была почти что ненависть.

– Оставь меня в покое, лучше займись тем, что должна делать сама! Нам не справиться без нее, а она не выдержит и пяти минут без меня. Ты же видишь, насколько она обессилена! – перестав терзать Эллен взглядом, Робин обернулся к Виллу и попросил: – Иди отсюда и жди меня в трапезной.

Вилл молча кивнул и, бросив последний взгляд на Марианну, склонившегося над ней Робина, притихшую Кэтрин и сосредоточенную, собранную Эллен, закрыл за собой дверь.

Он вышел в трапезную, где все смолкли при его появлении. Ни на кого не глядя, Вилл прошел к очагу, сел на пол рядом с Аланом и так же, как он, привалился спиной к стене.

– Хорошо смотритесь! – усмехнулся Эдгар, глядя на них обоих, остававшихся в одеждах ратников Гисборна, и, помедлив, спросил: – Было страшно?

– Очень, – ответил Статли. – До сих пор не отпускает, хотя умом понимаю, что все позади.

– А мы, услышав сигнал тревоги, уже собирались рассредоточиться на штурмовые позиции, – сказал Эдгар. – Вовремя заметили, как вы одолели ограждающую решетку. Иначе сэр Эдрик не оставил бы от города камня на камне!

Эдрик бросил на Клэренс очень неодобрительный взгляд – она сидела рядом со Статли и крепко держала его за руку – и выразительно указал глазами на старшего брата. Клэренс немедленно выпустила руку возлюбленного и подала брату кубок с горячим вином. Вилл поблагодарил ее молчаливым кивком.

– Ей сильно досталось? – спросил Мэт.

Вилл не донес кубок до губ и посмотрел на него:

– Ты же сам ее видел!

– Да, но когда мы услышали про пытки, то подумали худшее.

– К счастью, до дыбы дело не дошло. У нее после железа почти кончились силы, а под плетьми она постоянно теряла сознание. Палач, когда не смог в очередной раз отлить ее водой, сказал Гаю, что продолжать бесполезно, на дыбе она просто умрет, не приходя в себя, – с трудом выталкивая из горла слова, говорил Вилл. – Тогда Гай приказал прекратить.

– И ты все это время был рядом, – сказал Статли как бы между делом, но очень внимательно глядя на Вилла.

Вилл ничего не ответил и одним глотком выпил половину кубка, не почувствовав обжигающего жара вина.

Джон принес ящик со своими инструментами, покопался в нем, достал напильник и сел рядом с Виллом.

– Протяни руку – сниму с тебя это украшение сэра Гая, – буркнул он.

До трапезной долетели громкие вопли – так мог кричать раненый зверь. Ничего человеческого в этих криках не было, и только разумом все поняли, что это кричит Марианна.

– О Господи! – пробормотал Вилл, смыкая руки и утыкаясь в них лбом.

Безмолвно он поблагодарил Марианну за великодушие. Если бы она кричала так в Ноттингеме, он бы лишился рассудка.

– Ты что, хочешь, чтобы я тебе руку отпилил? – проворчал Джон, заставляя Вилла протянуть обратно запястье с железным кольцом и обрывком цепи.

Когда все закончилось, Робин приказал Эллен подавать ему кубки с лекарствами в той очередности, как они были расставлены, и поил их содержимым Марианну, которая покорно глотала, не разбирая вкуса. Боль покинула ее тело, внутри разливалась легкая, звенящая слабость. По мере того как она пила, голоса Эллен и Кэтрин становились отчетливее. Она почувствовала прикосновение их рук, ощутила спиной тепло сильной руки Робина, поддерживавшей ее. Она пила и не сводила глаз с лица Робина – неимоверно усталого, осунувшегося, с его глаз – бездонных, ставших неестественно огромными, с его сжатых губ. Когда он отставил в сторону последний кубок, она спросила, с трудом шевельнув губами:

– Я умираю?

Робин услышал ее вопрос и, улыбнувшись неожиданно светлой улыбкой, отрицательно покачал головой:

– Нет, милая, ты не умрешь.

Когда проворные и ласковые руки Кэтрин смыли засыхающую кровь с ее ног, Робин помог Эллен переодеть Марианну в широкую рубашку, вскинул на руки ее легкое тело, ставшее почти невесомым для его сильных рук, и отнес ее на постель.

– Мне холодно, – еле слышно сказала Марианна, когда он укрыл ее покрывалом, а Эллен засунула под него большой предмет, завернутый в провощенную ткань.

– Это лед, – ответил Робин. – Потерпи. Позже дадим тебе горячего вина с медом и положим к ногам грелку. А пока потерпи – кровь только что остановилась.

– Хорошо. Но я очень хочу спать, – прошептала Марианна, вытягиваясь на постели. – У меня больше нет сил противиться сну.

– И не стоит. Спи, милая, – улыбнулся Робин, дотронувшись губами до ее лба. – Тебе теперь надо спать.

– Ты будешь рядом, когда я проснусь?