Рыжее несчастье для босса

Вот гадство! И это он заметил. Серёжки-перчики же совсем малюсенькие, другой мужчина бы и внимания не обратил, а этот всё разглядел.

– Вы меня поняли? – выводит меня из состояния кратковременного ступора его вопрос.

– Да, Максим Алексеевич. Я могу идти?

– Идите.

С этими словами он уткнулся носом в монитор компьютера, показывая, что моё присутствие здесь больше не желательно. Я повторно нажимаю на дверную ручку, а потом вдруг спрашиваю:

– А что насчёт бананов?

– Не понял, – отрывает он взгляд от монитора.

– Вы сказали, никаких перцев. А что насчёт бананов? Знаете, это такие продолговатые плоды жёлтого цвета, растут в тропических широтах…

По его взгляду понимаю, что парой фраз успела довести до белого каления, и сейчас в меня полетит либо какой-нибудь предмет, либо фраза «выметайся с этого места работы!»

– Нет – значит, нет. Ладно. Я вас поняла. Ничего экстравагантного или оригинального.

Тысяча чертей! Мысленно восклицаю я голосом Боярского, спеша на своё рабочее место. Да это же Максим!.. Настоящий. Реальный. Из плоти и крови. Сидящий во главе стола в зале для собраний владелец фирмы и есть тотсамый Максим!.. Голова кругом от всего – от вида его, такого собранного и спокойного, от шока и от собственной реакции, оттого, что и Максим, судя по всему, меня узнал и… Не обрадовался. Ни капли. Меня резко спустило с небес на землю от этой мысли. Более того, взгляд Максима был очень красноречивым. А что за спектакль я устроила на выходе из зала собрания? Стыдоба! Спрятаться бы куда подальше, под тот же стол! Хорошая вышла встреча, ничего не скажешь…

Меня бросило в жар, а пальцы рук мелко-мелко затряслись от волнения. Надо успокоиться. Срочно. Я набрала полные лёгкие воздуха и задержала дыхание, медленно выдохнула и вновь повторила всё сначала. Не помогает… Сердце, словно сумасшедшее, отбивает чечётку в бешеном ритме. И перед глазами всё пляшет и крутится. Как сквозь вату, слышу входящий телефонный звонок по внутренней линии, и не сразу беру трубку. Вернее, цепляюсь в неё пальцами и тут же роняю на стол, чертыхаюсь, подношу её к уху:

– Алло?

– Вы что, у себя дома? – раздаётся недовольный голос Максима, – предыдущий секретарь не научил вас, как правильно нужно отвечать на входящие телефонные звонки?

– Извините, – в горле пересыхает, и я поспешно глотаю остатки кофе, чтобы смочить горло и вымолвить хотя бы ещё пару слов.

– Та-а-ак. Вы ещё и устраиваете себе приёмы пищи в рабочее время? Для оголодавших ртов существует обеденный перерыв, длящийся ровно час. С тринадцати ноль-ноль до четырнадцати ноль-ноль. Вам ясно?

– Ясно, – обречённо выдыхаю, чувствуя, как пылает не только лицо, но и уши, и шея…

– Принесите мне чаю, Милена.

– Хорошо, я сейчас.

– Что значит «хорошо»? Вы знаете, какой чай я предпочитаю? Вы принесёте прямо сейчас именно то, что мне нужно?

– Нет, извините, пожалуйста.

– Соберитесь, Милена, если хотите продолжать работать на занимаемой вами должности. Больше всего в своих сотрудниках я ценю адекватность и расторопность.

Босс замолчал, а потом всё же соизволил донести до меня ценную информацию:

– Ройбуш. Без ароматических добавок. Некрепкий. И поторопитесь.

Ройбуш. Ройбуш. Ройбуш… Я метнулась к шкафчику в поисках оного, но ничего не находила. Перебирала пакетики и баночки. Чего тут только не было, но ни одного намёка на присутствие проклятого ройбуша.

– Похоже, что скорость выполнения поставленных задач не относится к вашим сильным чертам, – произнёс за спиной мужской голос. От неожиданности я вздрогнула и выронила из рук стеклянную кружку, которая не преминула разлететься на мелкие осколки.