Стальные пещеры

– Он утверждает, что Джезебел Бейли является членом медиевистского общества, ставящего своей целью свержение нынешнего правительства.

– Вы уверены, что это она? В городе много женщин, по фамилии Бейли.

– Но не Джезебел Бейли.

– Он назвал её этим именем?

– Да, он сказал Джезебел. Я слышал это собственными ушами.

– Что с того, что Джесси вступила в это безобидное общество тихопомешанных? Она только посещала собрания, в чём ужасно раскаивается.

– Едва ли это прозвучит убедительно для проверочной комиссии, Лайдж.

– Вы хотите сказать, что меня арестуют по подозрению в порче государственной собственности в виде Р. Сэмми?

– Надеюсь, что нет, Лайдж, но дела ваши плохи. Всем известно, что вы недолюбливали Р. Сэмми. Сегодня с вами разговаривала ваша жена. Она была в слезах, и нам удалось узнать кое-что из того, что она говорила. Сами по себе её слова звучали безобидно, но ведь очень нетрудно смекнуть, что к чему, Лайдж. У вас могло появиться желание заставить его замолчать. К тому же именно вы могли завладеть орудием преступления…

Бейли не дал ему договорить:

– Пожелай я уничтожить все улики против Джесси, стал бы я приводить сюда Фрэнсиса Клусарра? По-видимому, он знает о ней гораздо больше, чем было известно Р. Сэмми. Кроме того, я оказался на энергостанции за восемнадцать часов до того, как Джесси встретилась с Р. Сэмми. Я ведь не ясновидец, чтобы заранее знать, что мне нужно будет уничтожить робота и сделать это именно альфа-излучателем.

– Неплохие аргументы, Лайдж, – заметил комиссар. – Я сделаю всё, что смогу. Мне очень жаль, Лайдж.

– Да? А вы сами верите в мою невиновность, комиссар?

– Говоря откровенно, Лайдж, – медленно сказал Эндерби, – я и сам не знаю, что думать.

– Тогда послушайте, что я думаю. Все это тщательно подстроенная провокация против меня.

Комиссар насторожённо выпрямился.

– Погодите, Лайдж. Не бейте вслепую. Защищаясь таким образом, вы ничего хорошего не добьётесь. Не один отпетый преступник пользовался этим приёмом.

– А я ничего и не добиваюсь. Я просто говорю правду. Меня хотят убрать с пути и не дать раскрыть убийство Сартона. К сожалению, мои друзья-провокаторы немного опоздали.

– То есть как это?

Бейли взглянул на часы. Они показывали 23:00.

– Я знаю, кому невтерпёж засадить меня за решётку, – сказал он. – Я знаю, как убили доктора Сартона и кто это сделал. У меня всего час, чтобы рассказать вам об этом, схватить виновного и закрыть расследование.

18. Конец расследования

Глаза комиссара Эндерби сощурились в недобром взгляде.

– Что вам нужно? Вчера утром у Фастольфа вы уже устроили один спектакль. С нас хватит.

– Я знаю, – кивнул Бейли. – В тот раз я ошибся.

«Потом ошибся ещё раз, – с яростью произнёс он про себя, – но не теперь, тут уж я не ошибусь…»

– Посудите сами, комиссар, – продолжал он. – Допустите, что улики против меня подтасованы, и тогда посмотрим, куда это нас приведёт. Задайте себе вопрос, кто это мог сделать? Видимо, тот, кто знал, что вчера вечером я был в Уильямсбурге.

– Ну ладно. Кто же этот человек?

– Уже в столовой меня начали преследовать несколько медиевистов. Я был уверен, что избавился от них, но, видимо, один из них заметил, что я проходил через станцию. Сделал я это, как вы понимаете, чтобы окончательно замести следы.

Комиссар задумался:

– Клусарр? Он был среди них?

Бейли кивнул.

– Хорошо, мы его допросим. Мы вытянем из него всё, что ему известно. Чем ещё я могу быть вам полезен, Лайдж?

– Подождите. Я хочу убедиться, что вы меня поняли.

– Давайте попробуем разобраться. – Комиссар снова сжал руки. – Клусарр сам или через члена его группы узнал, что вы вошли в Уильямсбургскую станцию. Он решил использовать этот факт против вас и отстранить вас от расследования. Вы это имели в виду?

– Приблизительно.

– Отлично, – оживился комиссар. – Он, естественно, знал, что ваша жена входит в его организацию, а потом рассчитал, что вы побоитесь предать это гласности. Он думал, что вы предпочтёте подать в отставку, чем опровергнуть косвенные улики против себя… Кстати, Лайдж, как насчёт отставки? Я хочу сказать, если дело примет действительно плохой оборот. Мы сумеем замять все это…

– Ни за что на свете, комиссар.

Эндерби пожал плечами.

– Да, так о чём я говорил? Ага, вспомнил. Так вот, по-видимому, через сообщника он достал альфа-излучатель и поручил кому-нибудь уничтожить Р. Сэмми. – Его пальцы слегка постукивали по столу. Не годится, Лайдж.

– Почему же?

– Слишком притянуто. Слишком уж много сообщников. И, между прочим, проверка показала, что у него есть железное алиби на ночь и утро убийства в Космотауне.

– Но ведь я не говорил, что убийца – Клусарр. Это предположим вы, комиссар, – заметил Бейли. – Им может быть любой медиевист. Клусарр лишь один из тех, кого узнал Р. Дэниел. Больше того, я не думаю, что он играет сколько-нибудь важную роль в медиевистской организации. Однако кое-что в нём кажется мне занятным.

– Что именно? – насторожился Эндерби.

– Он заявил, что знает Джесси. Неужели он помнит всех членов организации?

– Трудно сказать. Во всяком случае, Джесси он знает. Может быть, потому, что она жена полицейского или по другой причине.

– И он сразу сознался и сказал, что Джезебел Бейли – член их организации? Именно так и сказал: «Джезебел Бейли»?

Эндерби кивнул:

– Повторяю вам, я слышал это собственными ушами.

– Странная вещь, комиссар. Вам хорошо известно, что Джесси невзлюбила своё полное имя и давно отказалась от него. Это совершенно точно. К медиевистам же она примкнула много позже этого. И никогда не пользовалась полным именем. Как же мог Клусарр назвать её «Джезебел»?