Высшая мера наказания

Детство

Рождается человек задолго до появления на свет. Из глубины веков – фантазиями предков. В детских играх будущих родителей. В их шутках, мечтах, воображении. Во вздохах влюбленных. И только там, в ритме биения двух сердец, зарождается новая жизнь. Первый импульс маленького сердечка, и вот… Она полилась. Потекла по венам. Полетела мерцающей мыслью! Ребенок приходит в этот мир тем же путем, каким появилась вся воспринимаемая реальность. Точно так же! От мрака к свету. Из хаоса в упорядоченность. Отделением вод – к жизненному пространству. Первое, что видит малыш, – это глаза матери, наполненные любовью. Позже многообразие красок отвлечёт его внимание от счастливой улыбки. Солнце и луна станут отсчитывать дни, прежде умещающиеся в мгновенье. В миг между кормлением и убаюкиванием, поцелуями и лаской. Биография новорождённого начинается раньше его зачатия и простирается далеко в вечность, мерно перекатываясь в этом безбрежном океане и время от времени обрушиваясь на какие-то вехи истории. Тогда мёртвое для человечества возрождается снова. Чтобы завершить начатое. И дать начало следующему.

Море стало колыбелью многих любовных историй. Их отголоски прибивало волнами к подножию Кавказа с незапамятных времён. Там, на земле древней Колхиды, судьба свела и родителей Юрия. Для его матери это была первая самостоятельная поездка в такую даль. Валерия радовалась, как девочка, принимающая облака за белые паруса. В день восемнадцатилетия мама подарила ей путёвку в санаторий на Чёрном море:

– Лерочка, доченька! Поезжай, отдохни. К родне наведайся. До начала занятий ещё два месяца. А ты всё из книжек не вылезаешь. Развейся в горах, позагорай. Я вот тётке таёжных гостинцев собрала. О приезде твоём сообщила. Сама встретит.

Валерия, высокая сероглазая девушка, радостно подбежала к матери. Обняла и звонко чмокнула. Встряхнув тяжелой каштановой косой, она засмеялась:

– Мамусь, да сделаю я всё. Не волнуйся! И к тете Клаве заеду. И дядю Юру навещу. Мы с Настюхой собираемся ещё в Гагры и Новый Афон съездить. Там такие красивые пещеры! И на озеро Рида. Я тебя очень люблю, мамусь!

Поезд прибыл в Сочи на шестые сутки. Девушек встретили. Повезли в санаторий, расположенный в районе Бытхи. Рядом с пляжем. По дороге они знакомились с местными красотами. Им рассказали о недавнем шторме, обрушившемся на побережье. Лера и Настя заворожено слушали. Смотрели на город. Вдыхали изумительный аромат моря и солнца. Любовались пляжами и лазурной гладью до горизонта. Единственное море, которое они видели прежде, это священный Байкал. Но там всё свое, родное, таежное. А здесь – необыкновенное, экзотика. Дни летели незаметно, как это обычно бывает в молодости. Родня не хотела отпускать редких гостей, уговаривали остаться. Но подруг манили новые открытия, знакомства, ощущения. Молодость была чиста, наивна и беззаботна. Они веселились, смеялись, щебетали, как птички. И порхали по побережью от одной диковинки к другой. Тогда-то, в Новоафонской пещере, они и повстречались. Бравый армянин пригласил девушек прокатиться на прогулочном катере. И подруги согласились. Потом эта солёная качка на волнах. Брызги лазури, чудесно оживляющие лицо. И стая дельфинов, показавших молодёжи свои лучшие акробатические номера. Красивое имя откуда-то из древнегреческой мифологии – Татевос. Он был среднего роста. Большой прямой нос, как у греков. Шевелюра тёмно-каштановых кудрей. И настоящие усы джигита. Остроумный балагур покорил сердце Валерии. И она наслаждалась, словно сбылась мечта о принце.

Днём Татевос развлекал подружек, сопровождая в походах. А вечером гуляли вдвоём – мужчина и женщина. По пустынному пляжу. Под музыку волн. Шептали слова любви. И наслаждались счастьем уединения… Неизбежная разлука протянула нити взаимных клятв и обещаний. Прощальные объятия и долгий поцелуй поставили многоточие ещё в одном курортном романе.

Валерия училась в финансовом техникуме. О своей любви никому не сказала, даже матери. Но время шло. В её лоне зрела новая жизнь. Вскоре это стало невозможно скрывать. Мать обозвала дочь последними словами, грозилась выгнать из дома. Но буря улеглась. И её мама, любимая «мамусь», уже строила планы относительно внука или внучки – неважно, кто будет! А Лера ждала принца, своего древнегреческого героя. И тот появился. Как и следовало ожидать – на коне и при параде. Армянин приехал на новеньком мотоцикле «Урал». С коляской, забитой армянским коньяком, шампанским и сладостями. Оказалось, что предприимчивый кавказец взял строительный подряд на постройку элеватора в соседнем Агинском округе. Лера была счастлива и горда за своего избранника. Ведь он ради неё предпочёл суровый край благодатному югу. «Принц» был счастлив, узнав о беременности. И с каждым приездом привозил то детскую кроватку, то коляску, то пеленки и распашонки светло-голубого и синего цвета. Уверенный, что родится сын, даже слушать о дочери не желал. Заметив усмешку будущей бабушки, он с улыбкой говорил:

– Вот увидите, Сара Макаровна! Родится настоящий богатырь. И мы такой пир устроим!

Она укоризненно качала головой:

– Вы бы поженились по-человечески! А то перед людьми срам – без мужа, а с пузом.

Татевос успокаивал:

– Успеем ещё свадьбу сыграть! Ну, куда сейчас, в таком положении?

Новорожденный оправдал ожидания. И пир был, как говорится, «на весь мир». Однако на этом всё. Уже через два дня Валерия со слезами провожала «принца» в непредвиденный путь домой, в Тбилиси. Свадьба не состоялась. Не было больше встреч, разлук. Татевос имел семью – жену и дочь. Нити клятв и обещаний были разорваны. Как и сердце несчастной девушки. Валерия перестала смеяться и заплетать волосы тяжёлой каштановой косой. Девятнадцатилетняя женщина испытала первое разочарование, её сердце было разбито. На следующее утро предстала перед матерью коротко остриженной. И заявила о своём решении продолжить учебу, если мама позаботится о внуке. Она не назвала мальчика сыном. И никогда не называла:

– Мамусь, молока у меня всё равно нет. А кормить из бутылочки и Танька сможет. Я на каникулах наведаюсь к твоему внуку. Привезу, что нужно будет. Мамусь, извини! Ну, не могу я его сейчас видеть! Больно мне! Мамусь, родная, отпусти, а?

Бабушка малыша плакала:

– Это я виновата! Отправила тебя в этот санаторий. Девочка моя, прости меня, пожалуйста! Езжай, учись! Я обо всём позабочусь. Не думай! Выращу, поставлю на ноги. Вас вон, пятерых, взрастила. Да тебя не уберегла, доченька моя любимая!

Валерия покинула отчий дом с намерением никогда не возвращаться. Всё, во что она поверила, все принцы и мифические герои, лунная дорожка на поверхности моря и… Всё это оказалось сказкой, туманом. Но если прошлое – сказка, то будущее всё ещё её ждет. И она уехала.

Мальчик рос сиротой при живых родителях. Никакая любовь бабушки не могла их заменить. Через полгода Лера вернулась домой уже с женихом. На этот раз всё произошло, как хотела бабушка: «по-человечески». Молодожены сыграли свадьбу в узком кругу. Расписались в ЗАГСе. И спустя несколько дней уехали в Ростов-на-Дону. Мальчика забрали с собой. Так началась самостоятельная жизнь маленького Юры. Имя получил в честь деда – первого мужа бабы Сары.

Память ребенка запечатлела краткий фрагмент того времени. Ходить он ещё не умел. Да и говорить тоже. Мальчик воспользовался разгаром гулянки. Выполз из комнаты, где взрослые развлекались. В прихожей стояло несколько пар мужской и женской обуви. Малыш нашел баночку с ваксой и размазал ее по этой разноцветной обувной палитре. Всё одним цветом. Что происходило тогда в мозгу ребёнка? Сам он этого не помнит. Но хлопот доставлял немало.

Следующая вспышка воспоминаний уже в трёхлетием возрасте. Или чуть раньше. В кроватке мирно посапывал новорожденный. Родители поднялись к соседям, на этаж выше. Может, мальчику стало скучно, и он разбудил братишку. Или тот сам проснулся? Юра помнит только плач малыша. И, чтобы успокоить плаксу, он дал тому большую карамельную конфету. Сперва всё было нормально. Братик зачмокал губами, вкушая сладость. И вдруг стал задыхаться. Покраснел. Посинел. Юра испугался. Побежал за мамой. Маленького Игорька спасли. И всё бы обошлось одним испугом. Но… Случилась другая беда. Отчим, убедившись, что с родным сыном всё в порядке, бросился к пасынку. Сильно, с размаху, ударил его. Мальчик упал. Вместе с деревянной лошадкой, на которой сидел. Мать вступилась за первенца. Встала между сыном и взбешенным супругом. В его руках сверкнул топор. Через минуту лошадка превратилась в щепки. С подаренной им же игрушкой было покончено. Настала очередь мальчика. В расширенных глазах ребёнка отразилась блестящая сталь. Но вмешалась мать, попробовала успокоить мужа. Лезвие коснулось её шеи, и хлынула кровь. Безумец опомнился, выронил оружие, схватился за лекарство. Но было поздно. Шрам на шее стал очередным рубцом в судьбе женщины. Забрав сыновей, она уехала от мужа навсегда. В Забайкалье братья расстались. Младший остался с мамой. В бараках, на руднике. Старшего взяла бабушка. Валерия не смогла простить трёхлетнему ребёнку развода. И осудила на всю жизнь.

Бабушка посвятила образованию внука всё свободное время. И к пяти годам мальчик бегло читал и писал. В школе также делал успехи. Мама вышла замуж и снизошла до сына. Теперь они жили вместе. В собственном доме. Отчим совмещал неприятное с вредным. Был музыкантом на похоронах. И пьяницей с той же радости. Но пасынков не обижал. Поначалу. С рождением Серёжки изменилось и это. Все «пряники» стали перепадать новорожденному. А тумаки – братьям. Кому «повезёт». Юра оказался «счастливее» Игоря. И непримиримей. Убегал от произвола. И попал на заметку ментам. А поскольку не хотел провоцировать развод, о причине молчал. Слава трудного подростка ребёнка не волновала. Одна бабушка знала правду. Но уважала решение внука. Учёба и книги помогали сохранить краски жизни. Отрицательные персонажи ассоциировались с отчимом. В роли положительных героев мальчик видел себя. В играх с ровесниками он всегда был на стороне «наших».

Запомнились скалы. В нагромождении каменных глыб было много пещер. Там ребятня играла в «войнуш-ку». У подножия сопки простирался детский «рай». Огромная земляничная поляна. Чуть дальше начинались жилые постройки. Между ними и лесом лежала пустошь. На случай пожара. Мальчишки гоняли в футбол. Взрослые играли на ней в баскетбол и волейбол. Имелась и «парашютная» вышка. Дети взбирались на макушку берёзки, а затем «парашютировали» вниз. Крепко хватались за деревце и отбрасывали тело в сторону. Берёзка плавно сгибалась, опуская ребёнка на землю. Именно здесь мальчик столкнулся с детской жестокостью. С ужасом видел, как сгибали два противостоящих деревца. Привязывали к верхушкам щенка или котенка за лапы и отпускали. Разорванные тушки животных склёвывали птицы. И тоже гибли под прицельным «огнём» юных садистов. Рогатки довершали картину. Юра знал о боли не понаслышке в свои восемь лет. И не желал страданий другим.

Почему человек жесток? Что такое эта самая «жестокость»? Откуда она в таком нежном возрасте? Радикальное любопытство как склонность к причинению боли другому существу заложено в природе всего живого. Но у людей оно вознесено на уровень разума. В некую категорию гуманности. Ребёнок, не задумываясь, ломает игрушку. Или отрывает кузнечику ножку. Это в порядке вещей. Так люди познают мир! Иногда мир также испытывает человека. Ломает. Уродует. Калечит. Радикальное любопытство продиктовано желанием узнать степень возможности самореализации. Ценой жизни другого. Последствия кровавых экспериментов волнуют людей в той мере, в какой они сами могут оказаться в сходной ситуации. Вопросы нравственного характера отступают на задний план. Юридическая составляющая вовсе не рассматривается. Подумаешь, детские шалости! Даже Б-г сказал, что «помысел сердца человека зол от молодости его». Но «шалости» взрослеют вместе с человеком! Меняются правила игры, её масштабы. Лишь мотив остаётся тем же! Сделай ты, пока не сделали тебя. И семи-восьмилетние мальчишки убивают. Сначала из любопытства. Потом – бравада. Дальше – больше. Вначале со страхом. Затем – чтобы вызвать страх у других. Так рождается агрессор. И заканчивается мирное сосуществование. Игры сменяются драками. Неравенство сил навязывает поиск союзников. Их возрастающая численность порождает разноречивость мнений. И возникает потребность в «третейском судье». Некой авторитетной личности, чьё мнение – Закон. И – всё! Желая властвовать, человек попадает в полную зависимость от средств исполнения собственной прихоти. В итоге оказывается во власти жестких требований всеобщей войны.

Юра учился выживать с самого детства. Как мог. Убегая от боли и собственных обид. Мальчик умел радоваться жизни, несмотря ни на что. Она отвечала тем же. Рука судьбы всегда была простерта навстречу ребёнку. Как и случилось однажды весной. Ручейки весело обгоняли друг друга. Капель наигрывала радостную симфонию. Девятилетний мальчик мчался по улице на велосипеде, прямо по лужам. Во все стороны летели брызги. Река была покрыта льдом. Но его голубизна местами темнела проталинами. Не сбавляя хода, велосипедист съехал по пологому берегу. И помчался вперёд, лихо объезжая полыньи. До водонасосной станции оставалось метров сорок-пятьдесят. Вдруг лёд провалился. Велосипед утонул сразу. А мальчик оказался в ледяной воде. И ни одной живой души вокруг. Пытаясь выбраться, он хватался за лёд. Края обламывались. Начал кричать. Звать на помощь. Весна, призывающая мир к жизни, была упряма. Ребёнка спасли. Работники станции, услышав детский крик, поспешили на помощь. Взрослые ползком добрались до полыньи, толкая перед собой широкую доску, на которую и втащили мальчика, обвязав под мышками верёвкой. И поволокли к берегу. Лиц и имён спасителей Юра не помнил. События молниями разрывали грозовое небо детской памяти и замирали в глубине, складываясь в сложную мозаику человеческой жизни. Годы летят незаметно, подгоняемые растущим любопытством. Первые четыре класса был круглым отличником. Удостоился награды – бесплатной путёвки в международный лагерь Артек. Солнечный Крым подарил мальчику самое дорогое сокровище на Земле – любовь всей его жизни! И это была первая счастливая пора детства ребёнка, повзрослевшего в атмосфере суровости и разочарований.

Её искорка замерцала через десять месяцев после рождения Юрия. По другую сторону Кавказских гор, у подножия двуглавого Арарата. Женщина, в лоне которой прорастала новая жизнь, носила красивое имя – Неолина. О ребёнке мечтала всегда. Но лишь в тридцать лет всерьёз об этом задумалась. Не о замужестве. Нет. Печальная судьба матери ещё была свежа в памяти. Измену отца и предательство сводной сестры матери восприняла как личное оскорбление. Как осквернение святости родственных уз. Опасаясь повторения истории, Нелла в каждом потенциальном женихе видела предателя. И всё же желание стать матерью оказалось сильнее. И молодой женщине оставалось разглядеть достойного. Из бесчисленного количества коллег по работе никто не отвечал её критериям. Она всегда говорила:

– Всё или ничего!

«Всё» не приходило. «Ничего» не хотелось. Неолина была ведущим инженером на автомобильном заводе и часто ездила по командировкам. В таких бесконечных разъездах они и встретились. На строительстве нового автомобильного завода в Ереване. Он был весёлый. Вечно окруженный «свитой» из помощников и… дам. Разведённый. Обеспеченный. Видный мужчина. Прекрасный специалист. Умница. Но он был… рыжий. Точно не в её вкусе. Несколько лет с лёгким юмором наблюдала за его балагурством. Слушала «вполуха» своеобразные шуточки. Нередко с удивлением и осуждением. Вроде взрослый, а ведёт себя как ребёнок. Они полюбили друг друга сразу. С первого взгляда. И только привычка одиночества не желала мириться с этим чувством. Стали встречаться под разными предлогами. Гуляли по горной столице, взявшись за руки. Посещали лучшие рестораны. Танцевали под прекрасную музыку Востока. Любовь подарила им себя. И влюблённые были благодарны! Чувство росло. Расцветало. И уже совсем скоро принесло плоды. Вернее, единственный. Прекрасный. Солнечно-рыжий. Смеющийся. Это была девочка. К тому времени счастливая пара навсегда покинула столицу Армении. Построили и уехали. Туда, где их ум и руки были востребованы. На Украине и явилась на свет эта солнечная принцесса. Дочка была ангелочком с золотыми кудряшками, большими красивыми глазами и тонкими чертами лица. Назвали Викторией. Красиво. Победно. И многообещающе. Родители окружили девочку любовью. Баловали. Ни в чём не отказывали. Но и не попустительствовали. Первые слова принцесса произнесла в полтора годика. Они жили рядом с Днепром. Нередко ходили на пляж. В тот день, оказавшись на берегу, малышка Витуся, неожиданно для всех с восторгом закричала:

– Море, мамочка, море!

Мама удивилась:

– Почему «море»?

Маленькая Вика так же как и Юра, рано научилась читать и писать. Огромную книжку «нянчила» гораздо чаще, чем куклу. Книги родители привозили из каждой поездки. Смех малышки хрустальным колокольчиком разносился по дому. Отзывался теплом в сердцах родителей, бабушки, дяди с тётей, не имеющих собственных детей. Витуся обнимала маму и спрашивала:

– Я ведь похожа на принцессу, мамочка?

Мама смеясь, прижимала дочурку к себе. Нежно целовала. И, заглянув в глаза, уже серьёзно говорила:

– Конечно, радость моя! Ты самая лучшая и солнечная принцесса на свете!

Вика недоверчиво шептала, надув губки:

– Правда-правда?

И, не дожидаясь ответа, радостно хлопала в ладоши. И заливалась колокольчиком.

Лео вскоре уехал в Москву. А потом в Набережные Челны. На должность начальника управления оборудования КаМАЗа. Семья оставалась в Запорожье. Неолина часто ездила к мужу. И всякий раз привозила из столицы подарки для Вики. Малышка радовалась каждой новой забаве. Желая разделить радость с другими детьми, выносила игрушки во двор. Там-то, в детской песочнице, ангелочку впервые пришлось спуститься с небес на землю. Мир оказался вовсе не таким гостеприимным и доброжелательным, как в её ранимом сердечке. Дети завидовали красивой одежде и дорогим игрушкам солнечной девочки. Обижали малышку. Исподтишка кололи колючками. Отбирали игрушки. Бросали песок в глаза.

Пачкали грязью её одежду. Малышка никогда не плакала. Никому не жаловалась. Лишь стояла в растерянности, опустив ручонки ладошками вниз. И только маленькие кисти непроизвольно поднимались параллельно земле. Словно подбитые крылышки птички. Неолина догадалась обо всём после очередного похода дочурки по её грустному виду. Усадила малышку к себе на колени и спросила, ласково заглядывая в огромные с грустинкой глаза:

– Ну что, ангелочек? Мир оказался не таким, как в твоих книжках? И тебе больно и обидно, да?

Девочка заплакала. Рыдала так же, как и смеялась. С переливами, перехватами, захлебываясь слезами. Неолина прижала кудрявую головушку к груди:

– Они твои друзья и подруги. Только пока не знают об этом. Помоги им уважать себя. Если обижают, то давай сдачи. Увидишь, как обижают других, – заступись. А эта твоя роскошная одежда не для песочницы.

Назавтра ангелочек появилась во дворе уже в брючном костюме. И в кепочке «а-ля Гаврош». Малышню её вид насторожил. Какой-то мальчишка попытался стянуть кепку с головы Вики. Да не тут-то было. На плач задиры прибежала его мамаша. Не разобравшись, хотела схватить девочку за ушко. Но остановилась как вкопанная. Рука ангелочка в кепке сжимала огромный камень. Разъярённая женщина процедила сквозь зубы:

– От скаженна дытына!..

Дети не сразу примирились с новой реальностью. Всякие попытки обидеть девочку заканчивались одинаково. Забияки с плачем бежали к родителям. Те – к Неолине. Она неизменно отвечала:

– Ваши детки научили её быть такой. Теперь не жалуйтесь!

Но дети есть дети! Они вскоре поняли, что Вика не только себя не даст в обиду, но и других тоже. Её стали побаиваться. И уважать. Так ангелочек стала общепризнанным лидером детворы. На новом месте снова всё повторялось. А переездов было много. Бесконечные родительские командировки. Иные города. Новые знакомства. Характер девочки закалился. В её глазах светились ум и уверенность. И какое-то потаённое превосходство. Ровесники чувствовали себя не очень уютно рядом с ней. И в то же время что-то сплачивало их вокруг этой солнечной девочки. В школе Виктория была одной из самых успешных учениц. Но и самых своенравных и сложных.

Встреча