Наследница сокровищ Третьего рейха

Немного призадумавшись, Герхард сказал,

– Хорошо, я с ним встречусь и поговорю, но если он откажется от встречи, то я не смогу на него повлиять, ты его знаешь.

– Не откажется, – уверенно сказал Игорь, и подойдя к Герхарду с покрасневшими глазами. – Брат, он не откажется, – а потом обнял Герхарда, и глядя прямо ему в глаза, – Саид жив, это главное. Брат жив, это главное. Извини Герхард, мне надо пойти на улицу и покурить, – сказал Игорь.

– Кури здесь,

– Нет, я хочу покурить там, где в 1945 году чуть с ним не встретился. Хочу побыть один и не хотел бы, чтобы Уваров увидел мои красные глаза.

– Хорошо Игорь, – а затем, обняв его, – прости меня за то, что я усомнился в тебе, – говоря, Герхард сильно прижал Игоря к груди.

– Нет проблем. Я тоже тебя очень люблю, и ты не обижайся на меня за то, что сразу не рассказал тебе. – И Игорь быстро пошел на улицу.

Герхард сразу же вышел за ним и поехал к Саиду.

Приехав к нему, он обо всем рассказал ему. О разговоре с Игорем в городе, об архитекторе Фишере, как тот выдал их.

– Я всегда говорил Арнольду никогда и не при каких обстоятельствах не оставляй важные дела без внимания и на завтра. Эх, Арнольд, теперь у нас выхода нет, с Игорем срочно, не позднее завтрашнего дня надо встречаться.

– Поручим Арнольду, чтобы его привез.

– Нет, он опять, что-нибудь да выкинет. Герхард, передай Игорю, пусть сегодня почувствует себя плохо. Ты ему пропиши какие-нибудь лекарства и сделай укол. Все это должен видеть его приятель. А завтра предложи им поехать в город, Игорь пусть сославшись на плохое самочувствие, откажется. Передай Арнольду, как только вы уедете, пусть Игоря он привезет к себе домой, я там их буду ждать.

– Хорошо, договорились!

По приезду домой, Герхард обо всем рассказал Игорю, и он идеально сыграл свою роль больного. Всю ночь, Герхард и доктор Штаубе поочередно провели возле него. А на утро после завтрака, Герхард предложил им поехать вместе с ним в город. Игорь, сославшись на плохое самочувствие, отказался, а Уваров с удовольствием согласился покататься. Как только они уехали, Игорь быстро оделся, и Арнольд повез его к себе домой, где их ожидал Саид.

Когда они вошли в дом, Саид был в гостиной и сидел возле камина, наблюдая, как трескаясь на углях, разгорались березовые поленья. Саид, как бы разговаривая сам собой, не оборачиваясь, заговорил,

– В детстве, я очень любил сидеть возле очага, так у нас у узбеков называли печки похожие на этот камин. Почему-то я всегда ощущал в себе холод и никак не мог согреться. Сейчас, хотя мне не холодно, но те чувства не покидают меня, – затем, встав с места и обернувшись в их сторону, продолжил. – Привет мой друг, не ожидал меня увидеть здесь живым? – и направился в его сторону.

– Лукавить не буду, нет, не ожидал, – сказав, с распростертыми объятиями пошел ему на встречу. А затем крепко обняв друга, – жив, сукин ты сын, – и повернувшись к Арнольду, словно говоря ему. – Черт возьми, жив шайтан а, жив.

– Неужто ты забыл о том, что у меня есть ангел хранитель? – обнимая друга, вторил ему Саид.– Который не даст мне умереть, и повсюду будет оберегать меня.

– Нет, не забыл, а наоборот даже знал, я был уверен, что ты не погиб. Ты же всегда у нас слыл семижильным, – и схватив его за кудри, – шайтан этакий.

– Может хватить меня поносить, – шутя другу, сказал Саид.

– Как хватит, как хватит?– вновь рукой проведя по его волосам. – Я похоронил самого близкого друга, самого дорогого мне человека, у меня траур, трагедия. Даже не знаю, где его могила, а он лежит под забором в двух метрах от меня и, слыша, как я о нем вспоминаю, посмеявшись надо мной, уходит.

– Пойми, тогда я не мог тебе раскрыться. И прежде всего это сделал ради тебя.

– Почему, не доверял мне?

– Дурак ты, Игорь и больше никто.

– Тогда объясни, почему?

– Прежде чем вести тебя в Германию, давили на тебя в особом отделе?

– Допустим. А откуда ты об этом знаешь?

– Проехали. Значит они, эти собаки, тебе угрожали, кричали, шантажировали родными. А ты им уверенно отвечал по поводу меня, что обо мне ничего не знаешь. Не так ли?

– Да, ну и что?

– Знай ты о том, что я жив, мог ли ты твердо убеждать их или нет? Я думаю, ты бы не смог и они, дай им только повод, в миг тебя сломали бы.

– Меня не сломали бы.

– И ты хочешь сказать, что ради меня мог бы пожертвовать своими родными и близкими? Что молчишь? Скажи мне, если они на одну чащу весов положили бы твоих близких, а на другую меня, ты, что меня выбрал бы?

– Не знаю, что ответить.

– Игорь, видя, как они глумятся над ними, ты не смог бы сдержаться. Это не твоя вина, так поступил бы каждый, даже я. – И тут Игорь опустил свои глаза, Саид, резко подняв его голову. – Нет, не опускай свою голову, смотри мне в глаза, – злобно крикнул на него. – Смотри, вот почему я тогда пожалел тебя, твоих близких. Вот почему каждый день, приходя к тому забору, мысленно общался с тобой, скучал по тебе, но подойти к тебе не мог. – Тут у Саида резко покраснели глаза, и его голос задрожал, он, отпустив друга, отвернулся от него, чтобы не показать ему свою слабость. Затем, отойдя к окну и не оборачиваясь к нему лицом, продолжил. – Игорь, я и сейчас к тебе не пришел бы, если не понимал, на что ты подписался. Даже если ты меня и не нашел бы, они тебя, твоего друга и ваших родных уже приговорили. Неужели этого не понимаешь? – Потом Саид, присев на стул, предложил присесть Игорю с Арнольдом, и вновь заговорил. – Ты знаешь, я вырос в детском доме, и у меня никогда не было родственников. Но встретив тебя, был безгранично рад тому, что у меня появился друг, которого я могу назвать своим братом. Война эти мои чувства усилила, и я уже не представлял свою жизнь без тебя.

– Саид, поверь, и у меня к тебе такие же чувства, – искренне произнес Игорь.

– Знаю, и из-за этого я здесь, здесь, чтобы вытащить тебя из этой ямы. Если бы на твоем месте был другой человек, возможно, я и не пришел бы. Но ты другой, как тебе сказал, для меня ты брат и не чужой. И наконец, если тебя не было бы, тогда и меня не было бы, потому что только благодаря тебе я жив. Я обязан тебе своей жизнью, и теперь не оставлю тебя в беде.

– Спасибо брат, и если можешь, прости меня за то, что я не понял тебя, не подумал, как ты.

– Я то что, нам надо подумать, как распутать этот клубок. Надо подумать, как тебя и твоих близких вытащить из когтей этих подонков. Нужно придумать такой план, чтобы в итоге наказать этих сволочей, переиграть их.

– Саид, не могу понять, как ты простой капитан мог насолить им так, что сам Сталин заинтересован в твоей поимке. А в Германию курировать эту операцию отправил Верховного Комиссара.

– Даже так? А я-то не знал, что моей скромной персоной интересуются такие видные деятели страны.

– Саид, прошу тебя, не иронизируй.

– А я не иронизирую, а констатирую факт.

– И все же, а мне можешь рассказать, чем ты им насолил?

– А ты не побоишься узнать об этом?

– Двум смертям не бывать. Боясь, боясь до Берлина дошел, так что как-нибудь выдержу.

– Ну, что ж, слушай. Когда нас, в том числе и тебя с твоей группой отправили на поиски десанта, мы на вторые сутки их нашли в горах. Там они в штольне грузили ценности, вывезенные из оккупированных стран в грузовики. Дождавшись подкрепления, мы выбили немцев оттуда. И вот, погрузив все ценности в грузовики, только собрались уехать, в ящиках из-под оружия нашли очень много бриллиантов, золотых украшений, золотые слитки, в общем, этого добра оказалось сорок ящиков.

– Сколько?

– Сорок ящиков. Так вот, я и мои бойцы загрузили эти ящики в последнюю машину и когда стали спускаться, пробили два колеса со стороны водителя. Остановиться практически было невозможно, и через пару километров нашли один пологий спуск, куда спустили грузовик. Замаскировав его, как только заменили колеса, по дороге в погоне за колонной проехали с десяток танков и броневиков с немцами. Оставив машину, мы побежали на помощь своим, где все погибли. А когда меня тяжело раненного немцы окружили и только я хотел подорвать себя, подоспели танкисты Завьялова и меня спасли. Немцы отступили, а меня раненного забрали в особый отдел и три дня пытали. А когда на четвертый день повезли в особый отдел Армии, на нас напали немцы, видимо, чтобы меня отбить. Но так случилось, прямо под нашей машиной взорвалась мина, и нас отбросило в пропасть. Перед самой водой, когда я, с трудом открыв дверь, спрыгнул в реку, легковушка взорвалась, и ее разнесло в клочья.

– А почему ты им не рассказал о том, где спрятал свой грузовик? Может быть, найдя его, они отстали бы от тебя?

– Ты что не понял? Они не собирались отдавать эти драгоценности государству. А хотели присвоить их себе, и как только я им его отдал бы, меня как ненужного свидетеля ликвидировали бы.