Колдунья моя

Колдунья моя
Бертрис Смолл

Очарование
Юная бретонская красавица Мэйрин возвращается на родину из Византии после короткого и трагического замужества. Придворные интриги предопределяют ее новый брак – с французским рыцарем Жоссленом де Комбуром, которого она страстно полюбила. Но недолгое счастье внезапно обрывается: безжалостный викинг по прозвищу Длинный Меч похищает прекрасную Мэйрин. Ей удается спастись, однако между супругами встает стена недоверия и ревности. Трудной и мучительной будет дорога к новому счастью…

Бертрис Смолл

Колдунья моя

Bertrice Small

ENCHANTRESS MINE

Печатается с разрешения издательства NAL Signet, a member of Penguin Group (USA) Inc. и литературного агентства Andrew Nurnberg.

© Bertrice Small, 1988

© Перевод. А. И. Блейз, 1997

© Издание на русском языке AST Publishers, 2010

* * *

Морган Лливелин с любовью от ее сестры из будущего.

Пролог

Бретань, 1056 год

– Этот ребенок незаконнорожденный, дядя, и об этом надо объявить! – Бланш Сен-Ронан поджала губы, ее жесткие голубые глаза впились в лицо дяди. – Я вышла замуж за Сирена Сен-Ронана и согласилась жить в Аргоате не для того, чтобы мое дитя лишилось всего по вине этого отродья! – Ее тонкие пальцы вцепились в темно-синий шелк пышной юбки. На каждом пальце сверкало золотое кольцо с драгоценным камнем. – Ты должен помочь мне, дядя! Должен!

Епископ Сен-Бриека взглянул на свою племянницу, испытав при этом привычное чувственное удовольствие. Бланш была безукоризненной красавицей: со светло-золотистыми косами, переплетенными цветными лентами, с молочно-розовой кожей и небесно-голубыми глазами. Епископ ощутил легкий укол досады. Бланш годилась в жены королю, но из-за того, что она была младшей дочерью сестры епископа, приданое ей досталось очень маленькое. Родители хотели было отправить Бланш в монастырь, но девушка взбунтовалась, и дядя поддержал ее: она слишком хороша, чтобы прятать ее от людских глаз. Епископ устроил ее брак с бароном Сен-Ронаном – отпрыском безупречного бретонского рода и владельцем чудесного поместья, но человеком небогатым.

Сирен Сен-Ронан был вдовцом; от первого брака у него осталась маленькая дочка. Бланш возненавидела девочку с первого взгляда, но до свадьбы с бароном Сен-Ронаном умело скрывала свое отвращение. Теперь же она сама была беременна, и епископ понимал тревогу своей племянницы, однако он был осторожен. Бланш не удастся так просто избавиться от падчерицы. Епископ сделал еще одну попытку вразумить ее:

– Если ты родишь сына, Бланш, то никто не станет оспаривать его право на наследство. Все, что достанется этой девочке, – крохотное приданое. Через год-другой она войдет в возраст, и ее можно будет отослать в семью ее будущего мужа, если же нет, то мы сможем отправить ее в монастырь и покончить с этим. Не стоит беспокоиться, сокровище мое. – Епископ протянул пухлую руку с ямочками и погладил племянницу по шелковистым волосам. – Ты еще молода. Тебе всего четырнадцать лет, у тебя впереди много времени, и ты еще родишь своему супругу много сыновей.

– Сирен умирает, дядя! Другого ребенка не будет! Если родится дочка, то тогда эта девчонка, Мэйрин, унаследует поместье, а мое дитя останется ни с чем! Ты не можешь допустить, чтобы это произошло, дядя! Не можешь! – В голосе ее зазвенели нотки близкой истерики. – Я ношу под сердцем девочку, дядя. Это она сказала! Помоги мне!

– Пока ребенок не родится, Бланш, никто не сможет сказать, мальчик это или девочка. Кто сказал тебе, что ты носишь дочку? Неужели ты слушаешь этих деревенских старух с их россказнями и приметами?

– Это сказала Мэйрин, дядя. Ты ведь знаешь, что эта девчонка ясновидящая! Здесь, в Бретани, мы не можем закрывать глаза на подобные вещи, ведь мы происходим из кельтского рода. Несколько недель назад она спросила меня: «Как вы себя чувствуете сегодня, миледи Бланш? А как чувствует себя моя маленькая сестренка?» Сирен был со мной, это случилось еще до того несчастья. Он поднял эту проклятую девчонку на руки и спросил: «Значит, ты увидела, что у тебя будет сестра, Мэйрин?» А она ответила: «Да, отец. Это сестричка, и она будет такой же хорошенькой, как леди Бланш».

Епископ откинулся на спинку кресла и задумался над словами племянницы. Церковь не одобряла ясновидцев, но, как справедливо заметила Бланш, они жили в Бретани. Они действительно были потомками кельтов, и что бы там ни говорила церковь, бретонцы верили в ясновидение. Падчерица его племянницы на самом деле владела этим даром, хотя ей всего пять с половиной лет и она еще не научилась как следует управлять им. Если Сирен Сен-Ронан умрет от ран, а ребенок Бланш окажется девочкой, их семья наверняка потеряет земли Сен-Ронана, поскольку наследницей станет старшая дочь. Мэйрин – здоровый ребенок, и хотя сам епископ никогда бы не решился на насилие против малышки, его племянница сейчас была готова на все.

– А что говорят лекари о состоянии твоего мужа, сокровище мое? – мягко поинтересовался епископ. – Они действительно убеждены, что он умирает?

– Да, – раздраженно ответила Бланш. – Он в ужасном состоянии, дядя, слабеет день ото дня, и доктор уже простился с надеждой. Я овдовею задолго до того, как родится мой ребенок! И все из-за того, что Сирен и граф де Комбур вздумали играть в эту дурацкую игру! Может быть, граф будет заботиться обо мне и моем ребенке, когда Сирен умрет? Как бы не так! Он виноват, а я должна страдать!

– Бланш, Бланш, – успокаивающе проговорил епископ, сжимая толстой ручкой ее изящное плечо. – Сирен дружил с графом с детских лет, и они играли в свою любимую игру, как всегда, когда граф приезжал в Ландерно. Чтобы перепрыгнуть верхом на лошади замковый ров, нужно большое искусство, и оба они в прошлом часто падали в воду. Сирену просто не повезло, что на сей раз его придавила лошадь и он наглотался воды.

– Да, – с горечью отозвалась Бланш Сен-Ронан, – действительно, не повезло, дядя, но теперь мне придется самой заботиться о моем ребенке. И чтобы мое дитя не стало несчастным, Мэйрин надо объявить незаконнорожденной. Почему я должна беспокоиться о том, что станется с Мэйрин? Она не моя дочь! Почему я должна думать о будущем этого отродья ирландской дикарки? Если дождаться смерти Сирена, люди скажут, что я оклеветала эту девчонку, но если ты поможешь мне сейчас, милый дядюшка, разве кто-нибудь осмелится обсуждать решение церкви? Если сделать это до смерти мужа и если он не станет протестовать, кто посмеет осуждать меня?

– Сирен Сен-Ронан любит свою дочь, Бланш. Он не допустит, чтобы ее объявили незаконнорожденной.

– Сирен Сен-Ронан ничего об этом не узнает, дядя. Как только дело будет сделано, к нему не приблизится никто, кроме меня и моих преданных слуг. И люди воспримут его молчание как знак согласия! – Бланш торжествующе улыбнулась епископу, и ее мелкие ровные зубки ослепительно сверкнули между розовыми губками.

– Что именно ты хочешь от меня, Бланш? – Епископ подумал, что его племянница, видимо, очень тщательно поразмыслила об этом деле. Решимость ее восхищала.

– Церковь должна объявить, что Мэйрин Сен-Ронан рождена вне брака и потому не имеет права унаследовать поместье своего отца, – спокойно ответила Бланш. – Церковь должна объявить, что настоящим наследником Сирена Сен-Ронана станет ребенок, которого я ношу под сердцем.

– Но на каких основаниях, Бланш? Чтобы лишить наследства маленькую Мэйрин, нам понадобится законное доказательство, иначе меня обвинят в клевете.

– Дядя! Я знаю наверняка, что свидетельства о браке моего супруга с матерью этой девчонки не существует. Эту женщину не видел в Бретани ни один человек. Она ведь была ирландкой и, как утверждают, умерла в Ирландии, так что Сирен не успел привезти ее сюда. Однако доказательств этому не существует. Эту девчонку признали только со слов моего мужа.

– Как звали ее мать? – спросил епископ. – Тебе известно о ней что-нибудь?

– Ее звали Мэйр Тир Коннелл. Сирен говорил, что она была из королевского рода, но я не верю ни единому его слову! Я уверена, что она какая-нибудь деревенская дикарка, с которой милорд забавлялся, пока жил в Ирландии. Говорят, мой муж в юности был весьма необуздан. Знаешь ли, дядя, эта развратница могла родить девчонку и не от него! Возможно, Мэйр Тир Коннелл действительно умерла, а Сирен взял ее ребенка на воспитание. Ты ведь знаешь, какой он мягкосердечный. Так разве можем мы допустить, чтобы Ландерно попало в руки внебрачной дочери, рожденной неизвестно от кого, да еще при том, что я скоро рожу законного наследника поместья?

– А что делал барон Сен-Ронан в Ирландии? – полюбопытствовал епископ.

– Мать Сирена была ирландкой. Когда его отец умер, она вышла замуж за своего старого друга, с которым выросла вместе в Ирландии. Через несколько лет она заболела, и отчим моего супруга послал за ним, чтобы он простился с матерью. Тогда-то он и встретил Мэйр Тир Коннелл и, по его уверениям, женился на ней. Но он никогда не показывал мне свидетельства об этом браке, дядя, и сама я не смогла найти никакого подтверждающего документа. Поверь мне, я очень хорошо искала.

Епископ сдержанно улыбнулся. Он не сомневался, что его обожаемая Бланш действительно усердно искала документ о первом браке своего мужа, чтобы уничтожить его.

– Когда эта ирландка родила милорду дочку, она чувствовала себя очень плохо, – продолжала Бланш. – Сирен вернулся в Бретань, оставив ее набираться сил перед долгим путешествием в Ландерно. Он не был в своем поместье больше года и беспокоился о том, как здесь идут дела. Его мать умерла вскоре после рождения Мэйрин. А когда Сирен снова приехал в Ирландию, чтобы забрать эту женщину и ее ребенка, то узнал, что Мэйр тоже умерла. Он привез ее дочку в Бретань. Это он так говорит, дядя, но мне кажется, что он просто пытается защитить внебрачного ребенка. Этот брак не подтвержден никаким документом!

– Ты уверена, моя малышка?

Если это правда, подумал епископ, то его смышленая племянница, похоже, действительно нашла способ лишить наследства свою падчерицу.

– Абсолютно уверена, дядя, – твердо ответила Бланш.

– А как насчет того великана ирландца, который охраняет девочку, сокровище мое? По-моему, он был рабом матери Мэйрин. Возможно, ему известна правда. Ты не говорила с ним?

– Дагда? Он не сможет сообщить нам ничего ценного, дядя. Он до невозможности глуп. Если ты поможешь мне, мы без труда добьемся своего!

Епископ Сен-Бриека благосклонно улыбнулся своей любимой племяннице, снова подумав о том, как она хороша собой. У Бланш было безошибочное чувство стиля. Синее платье, которое она надела сегодня, удивительно шло к ее светлым волосам и прекрасным голубым глазам. Пышная юбка лишь чуть-чуть темнее, чем туника с воротом и манжетами, расшитыми золотой нитью и крохотными речными жемчужинами. Золотистые косы, переплетенные розовыми лентами, уложены в завитки вокруг ушей, как требовала мода; прическу поддерживал тонкий золотой обруч, украшенный сверкающими самоцветами. «Да, Бланш просто великолепна», – с гордостью подумал епископ. Она заслуживала блестящей партии.

– Если ты уверена в том, что говоришь, Бланш, – произнес он с одобрительной улыбкой, – то я постараюсь помочь тебе в этом деле. В отличие от своего легкомысленного супруга, малышка моя, ты получишь документ с подписью и печатью, который подтвердит правоту твоих слов. Мэйрин Сен-Ронан будет объявлена незаконнорожденной и не сможет унаследовать владения своего отца. Земли Сирена Сен-Ронана будут принадлежать только твоему ребенку, а ты станешь управлять ими до тех пор, пока твой ребенок не вступит в брак, будь то девочка, или не достигнет совершеннолетия, если родится мальчик. Ты довольна?

Бланш вскочила со скамьи и обвила руками шею дяди, как она обычно делала в детстве. Затем с лукавой улыбкой уселась на его пухлые колени, вызывающе поерзав ягодицами.

– Ах, дядюшка, – ласково проговорила она, заглядывая в его полное лицо. – Ты всегда так добр ко мне!

Епископ лучезарно улыбнулся ей в ответ, чувствуя, как у него слегка перехватило дыхание. Его окутал чудесный аромат благовоний, которыми так искусно пользовалась Бланш. Сегодня она благоухала, как ночная лилия.

– Милая Бланш, – ответил он, погладив ее по изящной ручке, – разве может быть иначе? Я обожаю тебя, и ты прекрасно это знаешь, моя плутовка.