Передача лампы

– Это очень просто, – сказал вор. – Когда я смогу снова тебя увидеть?

– Я буду здесь две недели. Ты можешь прийти в любой день, но сначала попробуй.

Две недели он пробовал и обнаружил, что это самое сложное в мире. Однажды он пробрался даже во дворец, отрыл дверь в сокровищницу, но когда попробовал что-то взять, потерял осознанность. А он был честным человеком. Поэтому он оставил эту вещь – ее нельзя было забрать. Но было сложно: когда он был осознанным, не было желания ничего брать; а когда он не осознавал, он хотел забрать все сокровища.

В конце концов он пришел к Нагарджуну с пустыми руками и сказал:

– Ты разрушил всю мою жизнь. Теперь я не могу воровать.

– Но это не мое дело. Теперь это твое дело. Если ты хочешь воровать, окончательно забудь об осознанности.

– Эти несколько моментов осознанности были настолько ценны. Я никогда не чувствовал себя так легко, так умиротворенно, так спокойно, так блаженно – все сокровища мира ничего не стоили по сравнению с этим, – ответил вор. – Теперь я понимаю, что ты имеешь в виду, когда говоришь, что по сравнению с познанием себя ничто не имеет ценности. Я не могу перестать практиковать осознанность. Я испил лишь несколько капель нектара, который ты, должно быть, пьешь каждую секунду. Не разрешишь ли ты мне стать твоим учеником и следовать за тобой?

– Я знал это еще в тот самый день, – сказал Нагарджуна. – Я приметил тебя еще тогда, когда ты пошел за мной. Ты думал о том, как украсть кружку для подаяния, а я думал, как украсть тебя. Мы оба занимаемся одним и тем же делом.

Никогда не переживайте ни о чем, кроме одного – это одно и есть вся религия, и это осознанность, и тогда вы сможете увидеть, куда течет ваша жизнь, куда течет все в жизни. И вы сможете почувствовать, что это единственный путь к достижению легкости, гармонии с существованием, единственный путь к растворению в целом.

Помните об одном, что бы вы ни делали – это может быть театр, это может быть приготовление пищи на кухне, это может быть мытье посуды.

У меня был ученик из Германии, Гунакар. Он слишком спешил стать просветленным, как и всякий немец! Пока он был со мной, он, конечно, не мог стать просветленным, потому что я был там и он не мог объявить, что он просветленный, он же знал, что он не просветленный; но когда он уезжал в Германию, там он объявлял себя просветленным. И он начинал писать длинные письма мировым лидерам, религиозным лидерам, представителям ООН, президентам, премьер-министрам, предлагая им способы переустройства мира. И кто-нибудь сообщал мне, что Гунакар стал просветленным. И я звал его обратно, и он возвращался ко мне. И я спрашивал: «Гунакар, это правда?»

Он отвечал: «Это неправда, но когда я приезжаю в Германию, искушение настолько велико – из-за того, что другим немцам, которые ничего не знают о просветлении, я могу это объявить, но здесь это трудно. Это странно. Люди приезжают сюда, чтобы стать просветленными, но, когда я приезжаю сюда, я становлюсь непросветленным. В Германии я остаюсь просветленным».

Три или четыре раза он становился просветленным, а потом непросветленным. Затем несколько лет – почти пять лет, которые я провел в Америке, – я о нем не слышал. Я волновался, что, возможно, он действительно стал просветленным и боится приехать. Но нет; на самом деле произошло нечто другое. Два дня тому назад кто-то сказал мне, что видел, как Гунакар в саньясинской коммуне в Германии мыл посуду.

И он знал, что этот человек много раз становился просветленным. Он спросил: «Что с твоим просветлением?» Он ответил: «Забудь об этом. Я простой посудомойщик. Не говори ерунды».

Такая осознанность может однажды сделать его просветленным – когда я мою посуду, я посудомойщик; когда я мою пол, я уборщик; когда я готовлю, я повар.

Каждый момент, что бы вы ни делали, делайте это с полной осознанностью, с тотальностью, глубиной, любовью; делайте это так, будто это самое лучшее в мире занятие. Сделайте это творчеством, чтобы каждое мгновение вашей жизни стало мгновением жизни творца.

Просветление придет само по себе, даже не постучав в вашу дверь. Однажды вдруг вы увидите, что ваша радость, ваш восторг никогда не покидают вас; спите вы или бодрствуете, они внутри вас. Уже долгое время вы не страдали, долгое время не мучились, долгое время не злились, не ревновали, не соперничали, долгое время не воспринимали себя как «Я».

В этом и заключается работа школы мистики: дать возможность вашему эго раствориться и помочь вам сдаться на милость существованию.

Ошо, подруга писала мне, что через два дня после смерти ее отца, когда она сидела возле тела, она почувствовала невероятный подъем энергии. Что происходит вокруг мертвого человека, и как нам позаботиться о его теле?

В тот момент, когда человек умирает, он высвобождает всю свою энергию. Если вы чувствительны, вы это почувствуете. Если вы доступны, открыты, вы почувствуете, как растет уровень вашей энергии. Это зависит от многого: каким был умерший человек, какой энергией он обладал. Если это был злой, жестокий человек, лучше с ним рядом не находиться, потому что высвобождаются вся его затаенная злость, вся его затаенная жестокость, и вы можете без надобности пострадать от проникновения в вас всей этой энергии.

Это вполне естественно, потому что, когда кто-то умирает или умер, вы автоматически погружаетесь в тишину рядом с ним: никто не шумит, никто не разговаривает. Смерть – настолько мистическое явление, что все испытывают настоящее потрясение.

Но первое, что нужно осознать, – какой умирает человек. Если это был человек любящий, сострадательный, добрый, всегда готовый прийти на помощь, всегда делившийся всем, что имел, тогда вам будет очень полезно побыть с ним рядом в тишине. Когда он уходит, он излучает эти энергии.

Но если он был сексуально закрепощен, насильник или преступник, лучше не приближаться к нему, потому что все, что он накопил за свою жизнь, будет высвобождаться. Он переезжает в новый дом, и вся его старая мебель должна остаться в старом доме. Он не может взять ее с собой; ее нужно бросить.

Из-за этого в Индии три основных религии – индуизм, джайнизм, буддизм – постановили, что тело умершего человека должно быть сожжено как можно быстрее, чтобы оно не излучало среди людей ненужное, вредоносное, ведь большинство людей подавляют неприглядные проявления. Поэтому в Индии не сжигаются только святые; это исключение. Их тела содержатся в самадхи – особого рода могиле, чтобы они могли излучать энергию еще много лет, иногда сотен лет. Но тела обычных людей немедленно сжигают – так быстро, как только возможно.

Другие религии мира приняли решение не сжигать тела, а класть их в могилы. Это опасно. Это значит, что вы погребаете накопленные зло, ненависть, сексуальность, желание убить – все виды энергии, которые будут излучать их могилы, и вы можете заразиться ими, они заразные.

На Востоке, когда умирает человек, познавший себя, он объявляет заранее, когда он будет умирать, чтобы все его ученики могли прийти и разделить его энергию – его последний дар. Он хочет умереть среди своих людей, своих учеников, которые могут понять его и быть восприимчивыми к нему. И он изливает на них сокровища всей своей жизни – прекрасные чувства.

Поскольку тот, кто умирает или умер, вовлечен, нужно быть очень наблюдательным.

Есть древняя притча. Как-то умирал один человек. У него было четыре сына. Они все были рядом. Он сказал старшему: «Подойди ближе, я хочу завещать тебе кое-что». Но сын не подошел. Хотя этот человек уже почти умирал, он сильно рассердился, он сказал: «Я всегда знал, что ты ни на что не годишься, ты даже не можешь выслушать, что тебе скажет умирающий человек, я, твой отец». Но молодой человек остался стоять на месте, как застывшая статуя, не шевельнувшись. Он попросил подойти второго – тот не шевельнулся. Он попросил третьего – и тот не шевельнулся. Но четвертый был еще очень юным, поэтому он подошел; и отец прошептал ему на ухо: «Эти три – предатели. Они меня предали. Хоть ты будь мне верен. Сделай одно дело. Когда я умру, разрежь мое тело на кусочки и брось по кусочку в каждый соседский дом, а потом извести полицию». Мальчик спросил: «Но зачем?» Он ответил: «Чтобы моя душа обрела покой. Увидев, как все они в наручниках идут в полицейский участок, моя душа почувствует такое умиротворение, как никогда раньше».

Три старших сына отлично знали своего отца. Всю свою жизнь он провел в борьбе. Целыми днями он просиживал в суде. Вся его жизнь была сплошной борьбой. Они побоялись выслушать последнюю волю, так как это могло оказаться опасным, а отказывать умирающему в последнем желании нельзя.

И вот он умер.

Все братья спросили юношу, что попросил отец. Юноша ответил: «Я и не думал, что наш отец был таким человеком. Я не могу это сделать. Но его душа будет очень сильно страдать».

Эта древняя притча говорит: то, каким был человек на протяжении всей своей жизни, накапливается к концу, к самому концу; сама эта энергия естественна, но какой она стала в человеке, зависит от этого человека, его личности, его поведения на протяжении жизни.

Беннет вспоминает в своей автобиографии, что после второй мировой войны он так устал – он участвовал в военных сражениях, – что почувствовал близость смерти. Но он хотел в последний раз увидеть Георгия Гурджиева, своего мастера, – по крайней мере, до того как умрет. Поэтому он поехал к нему в Париж. Он вошел, и Гурджиев спросил: «Что случилось с тобой, Беннет? Ты такой бледный, будто собрался умирать. Ты приехал как раз вовремя. Подойди ко мне поближе». Он взял его за руки, пристально посмотрел ему в глаза, и не более чем через две минуты Беннет почувствовал колоссальный прилив энергии. Но это только с одной стороны. В то же время он увидел, как Гурджиев бледнеет, и испугался того, что он делает. Он остановил его и сказал: «Остановись. Я в порядке».

Гурджиев сказал: «Обо мне не беспокойся». Он с трудом дошел до ванной и закрыл дверь, через десять минут он вышел. Он был в полном порядке.

Беннет вспоминает: «Я никогда не думал, что энергию можно передать таким простым способом».

Но она передается.

Это было настолько очевидно, что Беннет это осознал. Каждый мастер отдает свою энергию своим людям другими способами: каждое мгновение, когда он смотрит в ваши глаза; каждое мгновение, когда он подходит близко к вам. Что еще он может вам дать? Он достиг всего, чего только можно достичь в жизни. Теперь он просто делится своей энергией.

Но если умирает кто-то, с кем вы тесно связаны, – ваш отец, ваша мать, ваша жена, ваш муж, ваш ребенок, ваш друг… и вы хотите что-то сделать, чтобы принять в этом участие: человек умирает, вы живы – вы можете сесть рядом, положить свою руку на его сердце или взять его руки в свои и погрузиться в тишину и покой. И ваш покой, и ваша тишина переместятся, передадутся; и если вы сможете помочь человеку умереть в покое, в тишине, вы совершите прекрасный поступок, благородный поступок. Потом, возможно, вы почувствуете себя немного ослабевшим, усталым, опустошенным; но это нестрашно: немного отдыха – и вы в полном порядке.

Вы со своей стороны можете помочь умирающему человеку переместиться на лучший уровень жизни, но для этого вы должны оставаться в тишине, оставаться в покое. Тогда вы будете выше, и энергия сможет течь.

Энергия течет так же, как и вода – вниз. Она не может течь вверх.

Но помните, что обмен происходит в обе стороны. Если это человек с дурным характером, лучше посторониться его. Вы не сможете передать ему; наоборот, он сможет передать вам – часть своей злобы, – посеять ее семена в вашем сердце, в вашем существе. Лучше посторониться его. Но если это хороший человек, который не причинил никому никакого вреда… самое главное, если вы любите этого человека, испытываете к нему чувства, то вы сможете перелить в него свою энергию. Настал момент – и это последний шанс; у вас не будет другой возможности преподнести ему подарок.

И не может быть лучшего подарка, чем этот, потому что этот подарок может изменить все предстоящее ему путешествие. Если он умрет в тишине и покое, в следующий раз он родится на более высоком уровне.

Но вы должны быть очень осторожны. Не старайтесь сидеть, медитируя, и помогать Адольфу Гитлеру – не старайтесь. Это не в ваших силах. Вы не можете передать энергию ему; он передаст энергию вам – и тем это будет проще, если вы будете находиться в тишине и покое.

Надо быть очень осторожным, находясь рядом с умирающим человеком, потому что многое может случиться между вами. Это может повлиять на его будущую жизнь, это может повлиять на вашу будущую жизнь – разве что вы настолько осознанны, что ничто не может повлиять на вас. Тогда никаких проблем, тогда вы можете сидеть в полной осознанности даже рядом с Адольфом Гитлером, не в его силах будет навредить вам. Возможно даже, вы сможете ему немного помочь.

Ошо, возможно ли, что современные осмысленные люди, все более и более адаптируясь к изменениям как к неотъемлемой части своей повседневной жизни, станут также более открытыми твоему принципиально новому подходу к жизни?

Конечно. Чем больше они будут отрываться от своего неизменного прошлого и адаптироваться к изменениям во всех областях жизни, тем проще для них будет осознать то, что я говорю, понять то, что я говорю.

В неизменяемых обществах прошлого люди были абсолютно закрытыми.

Все было установлено раз и навсегда: даже религия присваивалась вам при рождении. Не было и речи о том, чтобы вы поменяли ее. Она была неотъемлемой составляющей вашей крови, ваших костей, вашей сущности.

Две старейшие мировые религии – это индуизм и иудаизм. Они обе не-преображающие религии, они никого не преображают.

Эти две религии самые старые, все другие религии – ответвления от них. Они не верят в преображение, потому что преображение означает возможность изменения.