Выжженная свобода

А уж стоило один раз сказать, что у него все вышло отлично, или что он значительно продвинулся, так он и вовсе, расцветал на глазах.

Смотря на него в такой момент, у нее проскальзывали мысли о том, что может быть, для выхода еще рано, стоит подождать, пока он будет не таким возбужденным и более готовым к предстоящим испытаниям. Однако, в тот же момент, она понимала, что ждать дольше – нельзя, действовать нужно быстрее. Так будет лучше и для него, и для нее.

– На поверхность ты имеешь ввиду? – лукаво спрашивает Рейган, ничуть не удивленный ее внезапным появлением, – А не рано?

– Не рано, – резко отвечает Джесс, присаживаясь на диванчик и, как в первый раз, закидывая ноги, – его давно уже следовало туда выводить.

Наемница ловит на себе изучающий взгляд Рейгана и сжимается. Опять. Ей не нравится чувствовать себя, как в клетке с хищником. Она сама хищник. Это он должен вздрогнуть. Но чертов Хрономия с его змеиным выражением лица, этой хитрой полуулыбкой и прищуром без того узких глаз, снова заставляет ее чувствовать себя загнанной в угол. Лишенной аргументов, силы, дара убеждения. Слабой.

Она закусывает щеку изнутри и старательно сверлит взглядом потолок, ожидая, когда он прекратит ее разглядывать.

– Может, – начинает мужчина, после нескольких секунд тишины, ужасно долгих для Джессики, – я бы и вывел его, если бы он не был так слаб.

– Может, ты бы и вывел его, если бы тебе было не насрать, – ядовито шипит Краст в ответ.

Рейган звонко смеется, неожиданно, для своего вкрадчивого голоса, и хлопает себя по коленям. Джесс чуть ли не подпрыгивает, но удерживается, вцепляясь ногтями в обивку.

– Боже, мне нравятся твои прямые ответы, – Хрономия расплывается в привычной усмешке, – они такие…точные.

– Так ты даешь свое согласие? – она вскидывает на него взгляд, тщетно пытаясь казаться уверенной. Мужчина хмыкает, не сбрасывая при этом свою «очаровательную» улыбку, и неопределенно машет рукой.

– Да или нет? – с нажимом хрипит Джесс, начиная терять самообладание.

***

– Мы идем на поверхность?! Сегодня?!

Джейсон чуть ли не прыгает вокруг нее, а Джессика только и думает о том, как же, черт возьми, пацан не похож на своего отца. То есть, конечно, знакомые черты лица проглядываются, волосы тоже черные, но в остальном…трудно сказать, глядя на этого мальчика, что он как-то связан с Рейганом Хрономией. Даже косвенно, что уж говорить о кровном родстве.

– Хватит мельтешить, – шипит девушка, но ее показушная злость, вообще не колышет юнца, – да, мы пойдем, как только ты уймешься.

Парень останавливается, однако улыбка с его лица, так и не исчезает, наоборот, становится только шире и хитрее.

– Поверить не могу, что мы все-таки идем! – восклицает Джей, раскидывая руки в стороны, – Поверхность наверняка…

– Опасная, – тут же осаждает наемница, – убийственная, жестокая. Ты даже не представляешь.

– Но…

– Пошли, твой отец разрешил воспользоваться главным лифтом. Выйдем через парадный.

Джессика разворачивается спиной к парню быстрее, чем он успевает что-либо возразить. Им нужно торопиться, а не разглагольствовать, хотя ей и хочется еще раз разбить все надежды юнца насчет «великолепной» пустоши. Но может, он все поймет лучше, когда увидит сам?

Главный лифт уже не такой отстойный, как служебный. Джессика с наслаждением разглядывает утонченную отделку и позолоченные рамы на зеркалах. Наемница никогда не разбиралась в роскоши, она была ей чужда. Даже когда девушка работала в компании, ей на это было плевать. Она не разбирается и сейчас, но почему-то, прислонившись к мягкой обивке внутри, ей становится спокойно. Может, она просто устала от суровой жизни?

Джессика усмехается собственным мыслям. Нет, пустошь никогда ей не наскучит. Она любит свою работу, справляется с ней, живет ею. Ей никогда не понять офисную отсидку и полную изоляцию от поверхности. Она наемник. Рождена им, выращена, и умрет с этим званием. Никакое другое занятие ей не подойдет. Она ведь уже пыталась и что из этого вышло? Ничего хорошего…

– Джесс! Поверхность! Я вижу!

Девушка нехотя отходит от уютной стены лифта, трясет головой, пытаясь отбросить навязчивые мысли. Не время думать о прошлом и будущем, перед ней настоящее. Джейсон Хрономия, что тянет ее за руку, проводя мимо косых взглядов охранников и рычащих сторожевых псов. Поверхность. Выжженная войною корпораций – ставшая пустошью. Она ждет их. И они вместе делают шаг навстречу первым, настоящим опасностям.

«Трейтор» снаружи ей знаком. Она пересекала эту местность и видела огромное, серое здание, оснащенное турелями и яркими прожекторами. «Трейтор» устрашающий и яркий, вооруженный и открытый. Противоречивый. Как его глава. Как сын главы.

Джейсон цепляется за край куртки наемницы и смотрит на темно-желтый песок под ногами и куски асфальта, что хаотично разбросаны вокруг. Нет, он не напуган, лишь удивлен, что снаружи так грязно и мрачно даже в полдень, когда солнце высоко. Но сейчас, оно освещает лишь следы очередной разборки между корпорациями, не более.

– Тут… слишком тихо, – подмечает Джейсон, осторожно делая шаг вперед и бросая мимолетный взгляд на наемницу, будто спрашивая, можно ли ему продвинуться дальше.

– Да, ты привыкнешь. И начнешь бояться этой тишины, – усмехается девушка и сама идет вперед, не позволяя юнцу брать на себя инициативу, – если снаружи что-то не гремит, не взрывается или не вопит – значит, это затишье перед бурей, либо короткая передышка. Ни то, ни другое – не предвещает ничего хорошего.

Джейсон сзади согласно хмыкает и вновь бросается вперед, на этот раз, решая идти со своим учителем рядом.

– Сейчас затишье или передышка?

– Передышка, – Джесс обводит взглядом горящие обломки, – судя по всему, на вас кто-то бычил относительно недавно.

– Но мы ничего не слышали там. Внизу.

– Звукоизоляция, приятель, слышал о таком? – наемница тихо смеется, – Как бы ты тогда смог спать спокойно все эти годы, если бы слышал отголоски каждого сражения наверху?

Юный Хрономия сконфуженно бурчит что-то себе под нос, очевидно, задетый таким острым замечанием, но более не возникает, и какое-то время они идут молча, пока девушка не вспоминает, что пора бы уже начать что-то говорить, точнее обучать. Они же пришли сюда за этим, верно?

– Повторим правила поведения на поверхности, – подает голос Джессика, а Джей тут же съеживается, – ты же слушал все, что я тебе говорила, верно?

Мальчишка не отвечает, только кивает осторожно, с сомнением в глазах. Конечно, он слушал, только достаточно ли внимательно? Парень явно не уверен в своих силах, но он готов к тесту настолько, насколько хватает его решимости. А решимости хватает, с избытком.

– И первое правило?

– Не отходить от тебя, – Джейсон загибает палец на правой руке, – держаться рядом.

– Отлично, а дальше?

Хрономия вздыхает, считает до десяти про себя, как учили, чтобы успокоиться, и…

– Эй, пацан… – начинает Джессика, заметив резкую перемену во взгляде ученика.

Джейсон вскидывает голову, выпрямляет спину. Сомнение, невнимательность, наивность. Он знает, что должен отбросить это, чтобы не позволить Краст разочароваться в нем. С него достаточно людей, что не верят в него и презирают. Решимости в нем хватает, он готов ее продемонстрировать прямо сейчас, пусть даже ценой ошибок в словах. Поэтому…

– Не бежать, можно наткнуться на мину, смотреть по сторонам, чтобы не напороться на ловушки. Не пытаться драться самому, если на нас нападут. Не подходить к незнакомцам и не болтать с ними, нельзя выдавать кто я, и почему вышел на поверхность. Не использовать свой киберглаз, не интересоваться прочей кибернетикой, если мы найдем ее. Если тебя схватят или убьют, тогда нужно скрыться, не позволить захватить себя. Если начнут требовать от меня что-то, то…

– Хватит, Джейсон, стой.

Наемница хватает юнца за плечи и речевой поток прекращается, завершаясь сиплым выдохом. Пацан тихо чертыхается, не понимая, почему его заставили замолчать. Разве он говорил неправильно? Неужели не тот порядок?

– Ты просто… потрясающий, честно, – Краст тихо смеется, пока Джейсон молча моргает, пытаясь осмыслить столь неожиданный комплимент, – я даже не думала, что ты запомнишь все так…точно. Слово в слово. Это…вау.

– Я… я что, правда, запомнил все? – Джейсон буквально обмяк в крепких руках наемницы, едва сдерживаясь от того, чтобы не растечься радостной лужицей на земле.

– Да. И более того, добавил от себя.