Доброключения и рассуждения Луция Катина

– Видите разрыв в песчаной косе? Это проход в залив, где расположен Кенигсберг. Если б не война, можно было бы сделать остановку. Однако прусские таможенники узнают, что мы заходили в русский порт, и начнется канитель.

Тут из пролива, на который он только что показал, выплыл юркий двухмачтовый корабль и косо пошел под бейдевиндом.

– Капитан, он срезает нам нос, – сказал вахтенный начальник.

– Пускай его, – беспечно молвил херр Лунд. – Пруссаки хорошие солдаты, но паршивые моряки. Шведа им не переманеврировать.

И попросил Луция:

– Пустите-ка вахтенного к рулю, друг мой. Поворот через фордевинд!

Корабль заскрипел, накренился.

Изменил курс и чужой корабль. Он быстро приближался.

– Черт, для немца больно ловок, – пробормотал капитан теперь уже озабоченно, не отрываясь от трубы… – Ничего, это всего только бригантина о восьми пушек. У меня тринадцать. Сунется – отгоним. Досмотра я не допущу. Они заберут не только товар, но и вас, мой друг, как подданного враждебной державы.

Луций, до сего момента наблюдавший за происходящим с живым, но праздным любопытством, взволновался. Оказаться вместо университетской обсерватории в прусском плену ему вовсе не хотелось.

Получасом позднее преследователь почти сравнялся со шхуной, идя параллельно в трех или четырех кабельтовых.

На «Сундсвалле» открыли порты, предостерегающе высунули стволы пушек. При всей нелюбви к Марсовым воинственностям и оружию Луций отнесся к этой демонстрации, означавшей «Не суйтесь к нам!», с полным одобрением.

Капитан нервно двигал желваками.

– Пруссаки никогда не трогают шведов! Их король боится, что мы вступим в войну на стороне Франции. Какого черта бригантине от нас надо?

Ответ последовал в следующий же миг.

Борт чужого корабля окутался дымом, донесся гул выстрела, и прямо под бушпритом шведа высоко всплеснулась вода. Одновременно на корме бригантины развернулся флаг: белый с красным крестом и с темным квадратом в верхнем углу.

– Английский приватир! – ахнул капитан. – Что он делает в восточной Балтике?

Вахтенный спросил:

– Открываем ответный огонь?

– С ума ты сошел! Это же англичанин! Он продырявит нас, как утку! Видал, как точно они положили первое же ядро! Спускать паруса!

Отдав это немужественное приказание, шкипер ринулся с мостика прочь.

– Куда вы? – крикнул Луций.

– Порву и выброшу накладные ассигнации для французского товара. Англичане наверняка устроят обыск… Ничего, бог милостив. По крайней мере вам, мой друг, опасаться нечего. Англия с Россией не воюет.

Шхуна сбавила ход, встала. Английский приватир, сиречь судно, снаряженное частными лицами по королевскому патенту для морской войны, покачивалось напротив, угрожающе наставив на купца четыре пушечных дула. С удивительной быстротой и слаженностью на воду опустилась шлюпка, в нее слетели по канатам вооруженные люди.

Настоящие англичане, думал Катин, уже не боясь, что его ссадят на берег. Молодой человек был даже рад возможности посмотреть вблизи на соотечественников великого Гоббса и премудрого Локка, сынов Вольной Хартии, граждан страны, где простолюдины пред законом равны вельможам и могут избирать своих представителей в парламент. Блаженно общество свободных людей! Они служат собственной державе не из страха и не из-под палки. Взять хоть этих моряков. Люди невоенные, приватные, они добровольно отправились защищать свое островное отечество в грозную годину. Не похвально ли?

Свободных граждан в шлюпке было десятка полтора. Впереди стоял, подымливал трубкой некто массивный, багроволицый – очевидно, предводитель. Гребцы, дружно вздымавшие весла, были обвешаны самым разнообразным оружием.

– Лучше б это был военный корабль, – мрачно сказал вернувшийся капитан. Он опоясался белым шарфом, нацепил шляпу с позументом.

– Почему? Разве мирные обыватели, каковыми являются эти люди, не мягкосердечнее военных?

Лунд вздохнул.

– Нет хуже хищника, чем обыватель, почуявший безнаказанную поживу. Эй, спустите им трап!

Скоро на палубу один за другим полезли англичане. Луций глядел на них с жадным любопытством, пытаясь угадать, кто эти люди в обычной жизни. Торговые моряки? Рыбаки? По тому, как неловко висели на них абордажные сабли, мушкетоны и пистолеты, было видно, что они не слишком привычны к оружию.

Мордатый начальник крикнул что-то зычное на своем неблагозвучном наречии.

– Велит всем быть около своих вещей и ждать, – перевел капитан, учтиво приподнял шляпу и тоже заговорил на английском. Луций пожалел, что не удосужился выучить этот малоупотребительный и, говорят, несложный язык.

Не ответив на поклон, британский капитан вертел короткой шеей и раздувал ноздри, будто принюхивался. Что-то буркнул. Херр Лунд повел его в свою каюту. Следом направился и Луций – велено же было находиться подле своих вещей.

Но в каюту молодого человека не допустили. Часовой грубо остановил его, наставив дуло. Луций попытался объясниться по-немецки, но англичанин не понял. Тогда наш герой сказал по-французски, что квартирует в этом помещении.

Тут дозорный оживился. Сначала спросил непонятное:

– Ар ю а френчи?

Потом прибавил:

– Франсе?

– Нет, я русский. Санкт-Петербург.

Англичанин отвернулся, махнул рукой: стой.

Из-за двери неслись голоса: один требовательный, второй жалобный.

Потом оба капитана вышли.

– Требует отвести в трюм, – кисло шепнул херр Лунд. – Я должен доказать, что груз не для французов. Иначе конфискуют.

Луций был неприятно удивлен.

А как же право? Разве не гласит великий принцип британского правосудия, что доказательство виновности – забота обвинителя? Надо будет напомнить об этом английскому начальнику, когда он вернется.

В каюту вместе с ним вошли трое приватиров – тот, что давеча наставлял ружье, и с ним еще двое. Готовый к досмотру Катин держал в руке российский пашпорт с сургучной печатью, но вошедшие на документ не взглянули, а сразу начали рыться в сундуках. Откинув кожаную крышку ларца с червонцами, один радостно улюлюкнул. Остальные кинулись к нему. Зазвенело золото.

– Это мои деньги, – сказал Луций по-немецки. – Попробуйте только запустить в них лапы – пожалуюсь вашему капитану.

Для понятности он погрозил гражданам свободного общества пальцем.

Те о чем-то заспорили меж собой, но быстро пришли к соглашению. Двое вдруг подхватили пассажира под мышки, приподняли и куда-то понесли спиною вперед. Третий шел сзади, наставив на Луция мушкетон.