Дневник артиллерийского офицера

Дневник артиллерийского офицера
Борис Геннадьевич Цеханович

Война – это не только батальные сцены. Это и жизнь со своими маленькими радостями и неудачами. Война – это когда ты вынужден принимать жёсткие решения, о которых после войны будешь вспоминать с горечью. Но сейчас ты должен это решение принять, иначе погибнут солдаты и офицеры твоей части. А когда ты ещё и начальник – то вынужден постоянно навязывать свою волю и свою командирскую правду своим подчинённым. Иначе грош цена тебе как командиру.На обложке книги фото из личного архива автора.Содержит нецензурную брань.

Сентябрь

Командира срочно вызвали к Командующему округа, поэтому развод полка проводил начальник штаба подполковник Минабуддинов. Ещё раз, уточнив о том, чтобы командиры подразделений были в готовности собраться на совещание, он распустил подразделения

Я несколько дней тому назад вступил в должность начальника артиллерии полка, поэтому шёл несколько в сторонке от офицеров штаба и с интересом прислушивался к обсуждению внезапного вызова командира. В основном все сходились в том, что всё это связано с событиями на границе Чечни и Дагестана. И хотя с другой стороны боевые действия уже заканчиваются и делать нам там как бы нечего, но сам факт внезапного вызова полковника Никитина настораживал. Командиров дивизионов я дёргать не стал, решив подождать командира полка, чтобы разобраться: действуем по новому плану или всё же работаем по старому. Придя в кабинет, отдал распоряжение офицерам своего штаба, а сам погрузился в размышления. А размышлять было о чём.

В мае месяце, когда начальник артиллерии полка Олег Ермаков сдал экзамены в академию, начались активные поиски нового начальника артиллерии. Предложили эту должность и мне – я дал согласие, но предложили её как-то мимоходом и поэтому серьёзно моя кандидатура не рассматривалась. Да и не верил – до предельного возраста оставалось меньше года: хотя, я и не собирался увольняться, решив служить и после достижения предельного возраста. А так как 276 полк был проблемным и тяжёлым, то кандидата на должность начальника артиллерии долго не могли найти: кто-то отказывался сразу, узнав куда его сватают. Кто-то по своим личным и профессиональным качествам не тянул артиллерию полка, было много и других причин, по которым не могли подобрать достойную кандидатуру. В конце июля меня срочно вызвали в кабинет командира артиллерийского полка, где уже находились начальник ракетных войск и артиллерии округа генерал-майор Шпанагель, командир 276 полка полковник Никитин, Олег Ермаков и командир арт. полка полковник Кривов.

– Копытов, с какого ты года и когда тебе на пенсию? – Сходу налетел на меня генерал, как будто он этого не знал. Но я неторопливо и обстоятельно ответил на его вопрос.

– На должность начальника артиллерии 276 полка пойдёшь? – Задал следующий вопрос генерал и вперил в меня тяжёлый взгляд. Я посмотрел на Ермакова, затем на Никитина. Олег сидел, уставившись на стол перед собой, как будто это его не касалось. Полковник Никитин смотрел нейтрально, но чувствовалось, что он не горел особым желанием видеть меня своим начальником артиллерии.

– Товарищ генерал-майор, если это предложение – то я согласен.

Шпанагель выскочил из-за стола и нервно забегал по кабинету: – Копытов, ну ты же почти пенсионер. Ну почему твои родители так рано тебя сделали? Хотя бы на три года позже….

Я смотрел на начальника артиллерии округа и внутренне ухмылялся. Столько артиллерии в округе и не найти офицера на эту должность… Да, здорово Шпанагеля прижало, что он с таким предложением обратился к «пенсионеру». Закончив метаться по кабинету и возмущаться по поводу моего возраста, Шпанагель остановился напротив меня.

– Товарищ подполковник, если мы тебя назначим на эту должность – служить дальше будешь?

– Товарищ генерал-майор, на пенсию уходить не собираюсь, а в моих дальнейших планах служить ещё лет пять.

– Хорошо Копытов, иди.

В конце-концов решение было принято и на эту должность всё-таки поставили другого – командира первого дивизиона 276 полка подполковника Семёнова Константин Ивановича. Он год назад окончил академию, вроде бы неплохо командовал дивизионом, но как артиллерист был даже слабее чем я. Много было в нём и других отрицательных моментов. Буйное и безудержное хвастовство. Враньё на каждом шагу. Частенько выпивал. При том, что он был неплохим командиром, он не вникал достаточно глубоко в обстановку и не владел полностью информацией по своему подразделению. А когда его спрашивали о том, чего он не знал – врал, врал – глядя прямо и честно в глаза, при этом лихо щёлкал каблуками и также прикладывал руку к головному убору, как бы подтверждая своё враньё. Но он был сильным администратором: что-нибудь достать, организовать, мог угодить любому начальнику и из него мог бы при случаи получиться хороший и сильный заместитель по тылу. Вороватый, но сильный. Вот его и поставили, но пробыл он начальником артиллерии всего пару недель. Как-то генерал Шпанагель приехал внезапно среди дня в полк, а Константин Иванович «бухой». На этом его командование артиллерией полка и закончилось. Я же в это время находился в Чебаркуле на сборах артиллерии. Во время одного из занятий в кабинете начальника артиллерии 15 дивизии мы сидели, решая задачки по стрельбе. Зазвонил телефон и трубку поднял полковник Радюк, пару минут слушал, а потом протянул мне трубку: – Тебя, Шпанагель.

Взял трубку и приложил к уху: – Здравия желаю, товарищ генерал-майор. Подполковник Копытов.

– Копытов, начальником артиллерии 276 полка ещё хочешь быть? – Зарокотал в трубке барственный голос.

– Так точно.

– Рапорт на продление срока службы на три года напишешь?

– Так точно.

– Всё. Для тебя полевой выход в пятнадцатой дивизии закончен. Завтра в десять часов жду тебя у себя в кабинете. Послезавтра стрельба на Адуйском учебном центре твоей артиллерии, ты её организовываешь и проводишь. Задача ясна?

– Так точно. – Осторожно положил трубку, услышав длинные гудки на противоположном конце, и обалдело посмотрел на товарищей. Все захохотали, а через пару минут, вытирая слёзы, Олег Тетрюмов произнёс сквозь смех: – Жалко видеокамеры не было, ты как попугай только и повторял, – «Так точно. Так точно», «Так точно. Так точно». Что он тебе хоть сказал, что ты так обалдел? – Все опять засмеялись, засмеялся и я.

– Ребята, товарищ полковник, – проговорил, когда прошёл первый приступ смеха, – я начальник артиллерии 276 полка, послезавтра на Адуе провожу стрельбы своей артиллерии, а я не знаю что мне делать и как их проводить. – Тут даже стёкла на окнах задрожали от нового приступа смеха. Когда все насмеялись, полковник Радюк сказал: – Сначала иди и закрывай командировочный, электричка через два часа.

Дальше всё понеслось с калейдоскопической быстротой. Провёл стрельбы на удивление неплохо, даже своего сына, курсанта четвёртого курса, по стрельбе пропустил. Закончил лагеря и только начал вникать в дела, как на тебе – командира вызвали к Командующему. А это чревато…

Вот сейчас и сидел, просчитывая два варианта возможных событий. А других просто не было.

Первый: мы едем на Кавказ, больше некуда. Вопрос, только куда: в Дагестан или на границу с Чечнёй, устраивать «санитарный кордон»?

Второй: вызов командира к Командующему – обычный, и дальше всё пойдёт по накатанной колее. Тогда я за месяц должен не только ознакомиться с артиллерией полка, но и вникнуть во все её проблемы и, в какой-то степени, успеть подготовить артиллерию к осенней проверке. После проверки придётся избавляться от ряда офицеров: такую установку дал мне Шпанагель. За эти две недели я уже успел составить своё мнение о многих офицерах-артиллеристах, но хотел побольше к ним приглядеться. Семёнов продолжает пыжится передо мной, пытаясь показать, что хоть его и сняли с должности, но он всё равно умнее меня. Щёлкает каблуками к месту и не к месту, прикладывает руку к черепу и с обиженным видом говорит «Честь имею». Не может мне простить, что я начальник артиллерии, а не он. Придёт время и его ещё поставлю на место. Командир второго дивизиона подполковник Чикин Александр Владимирович, тоже в обиде – только непонятно почему. Раньше, когда я был командиром дивизиона в 324 полку, у нас были хорошие отношения. А сейчас, наверно дуется из-за того, что не он, командир развёрнутого дивизиона стал начальником артиллерии, а офицер с другого полка, да ещё с кадрированного подразделения. Ничего, ему тоже с этим придётся смириться. С командирами миномётных батарей всё ясно – каждый на своём месте, а вот с командиром противотанковой батареи капитаном Мелеховым сложнее. Батареей командует вроде бы неплохо и пользуется определённым авторитетом. Хотя у меня есть сведения, что в батарее не всё в порядке. А гонору – море, чуть что – в спор. Но и его поставлю со временем в стойло.

Ну, а если первый вариант, то даже и думать не хочется. Несмотря на то, что артиллерия полка накануне провела полевой выход: подготовка дивизионов, батарей, да и самих офицеров была низкая. Даже сейчас исподлобья наблюдая за своими офицерами, я не был доволен подбором и штаба артиллерии.

Старший помощник начальника артиллерии – капитан Чистяков Алексей Юльевич: 27 лет, наиболее подготовленный из них. Есть опыт, грамотный, может работать и очень помог мне на начальном этапе, но много хвастовства, фанфаронства. Искренне считает, что он умнее всех, как артиллерист, чем о нём думают и надо отдать должное – он грамотный артиллерист. Но он капитан и не пользуется авторитетом у командиров дивизионов-подполковников. А ведь в моё отсутствие он должен рулить артиллерией как я, а не создавать видимость руленья и по моему мнению на этой должности должен быть офицер несколько постарше, хотя бы возрастом. Довольно забавный эпизод произошёл при его представление мне.

– А я вас знаю и довольно давно. Лет пять уже, – с апломбом заявил капитан.

– Вынужден вас разочаровать, товарищ капитан – я вас вообще не знаю, – с вызовом отпарировал я, насторожившись и ожидая некую пакость.

– А это не важно, что вы не знаете меня. Важно для меня, что я из-за вас вынужден был два раза накрывать поляну для сослуживцев, проходя службу в Забайкалье. – Твёрдо и независимо стоял на своём Чистяков.

– Хм…, – хмыкнул я несколько озадаченно, – и причём тут я, ваши «поляны» и Забайкалье? Я в тех краях вообще никогда не был.

– А я там служил в противотанковом дивизионе, командиром батарее и начале первой Чечни пришло распоряжение из штаба нашего округа – Из-за того что в уральском полку, командир противотанковой батарее пенсионер и отказывается ехать с полком воевать, мне срочно рассчитаться и убыть в 324 полк на должность командира противотанковой батарее. Рассчитали меня за пару часов, я даже успел организовать хорошую отвальную для своих сослуживцев и на следующий день прибыл в штаб округа в Хабаровск за предписанием. А там мне говорят – командир батарее согласился и теперь товарищ Чистяков возвращайтесь обратно в свою часть на свою должность. Я вернулся, а мне товарищи говорят – Лёха, ничего не знаем, но ты должен заново влиться в коллектив части. Ох…, тогда я и влился…., – рассказав всё это с серьёзной миной на лице, капитан рассмеялся и я тоже.

– Ха… Забавные подробности всплывают спустя пять лет, но вам, товарищ капитан, повезло. Вам придётся теперь третий раз накрывать поляну, чтоб влиться под уже моё крыло….

Вспомнив этот смешной эпизод я невольно улыбнулся и обратил свой взор на начальника разведки штаба артиллерии. Старший лейтенант Цуприк, вроде бы замечаний за эти две недели от меня нет, но какой-то он безвольный и мягкий. Помощник начальника артиллерии старший лейтенант Волков, тоже вроде бы замечаний к нему нет, но парень себе на уме и пока он мне непонятен. Так что, как-то не хочется с ними куда-либо ехать. Во взводе управления начальника артиллерии всего четыре солдата вместо десяти. Одна из них женщина, которая в настоящее время находится в декретном отпуске. Командир взвода вообще дезертировал и сколько не пытались его отловить – не получалось….

Мои размышления прервал стук в дверь и в кабинет заглянул посыльный: – Товарищ подполковник, вас вызывают на командный пункт полка. Через пятнадцать минут начало совещания.

– Чистяков, пошли, – я резко встал из-за стола и направился к двери.

– Товарищ подполковник, вас же вызывают. Мне то, что там делать?

Я повернулся к своему помощнику: – Чистяков, я не знаю почему меня вызывают, но думаю, что по важному вопросу и хочется ещё раз тебе напомнить, что у тебя должность – Старший помощник начальника артиллерии полка, – название должности я произнёс чуть ли не по слогам, – а не старший мальчик на побегушках. Для этого у нас есть Волков и Цуприк. В любой момент ты можешь и должен заменить или подменить меня, поэтому ты должен владеть информацией в таком же объёме, что и я.

Чистяков поморщился, так неприятно его задели мои слова, но промолчав, направился за мной. Конечно, не нужно было мне это говорить при младших офицерах, но пора было «щёлкнуть его по носу» и показать, что время вхождения в должность для меня закончилось, когда мне частенько приходилось с ним советываться. И меня также не устраивала его роль – только исполнителя моих приказов.

Первое, что бросилось в глаза в вестибюле штаба полка это табло сигналов степеней готовности, на котором ярким, красным и тревожным светом горела надпись – «ПОЛНАЯ».

Я показал пальцем на табло: – Вот так, Алексей Юльевич, а ведь я прав. Совещание для нас, наверно, будет очень важным, а может быть, даже переломным для нашей военной судьбы.

Командный пункт полка встретил нас сдержанным гулом голосов офицеров, ожидавших начала совещания. Через пять минут как мы пришли, появился командир полка и без всякого вступления объявил: – Боевое слаживание – десять дней. 19 сентября погрузка и выдвигаемся в сторону Северного Кавказа. Чем мы там будем заниматься, станет ясным позже.

После командира полка и начальника штаба, начали выступать начальники служб, поднялся и я. Поставил задачу командирам артиллерийских подразделений – подать в течение двух часов уточнённые данные по некомплекту личного состава, офицеров, техники и вооружения. Подать сведения по неисправной технике, чтобы её тут же заменить. У меня в принципе эти сведения есть, но мне нужны более полные.

– Алексей Юльевич, – мы уже вышли после совещания с командного пункта и шли к себе в кабинет, – ты сейчас занимаешься тем, что «выдавливаешь» наиполнейшие данные по некомплекту от командиров подразделений и через два часа подаёшь их в штаб дивизии – это твоя задача. Ну, и второй вопрос – едешь в Чечню?

– Борис Геннадьевич, в вашем вопросе есть и ответ. Конечно еду, в этом у вас даже сомнения

не должно быть.

– Хорошо. А как ты думаешь Волков и Цуприк поедут? Меня, например, Цуприк в должности начальника разведки совершенно не устраивает. Я даже не могу представить, как он пойдёт в разведку, и как он там будет корректировать. Вот…, не вижу я его в этой должности.

Чистяков задумался на несколько секунд: – Волков увольняться хочет, поэтому я сейчас не знаю поедет он или нет? Хотя может и клюнет на то, что нам сейчас пообещали 1000 рублей командировочных в сутки. А вот Цуприк, – старший помощник замолчал, потом продолжил, – он трусливый. Не потянет он начальником разведки. И даже если он поедет, то его нужно поставить или СОБом в какую-нибудь батарею, или даже командиром второго взвода.