Наблюдатель

– Он вышел из леса.

Улыбка Сейранова стала шире, он надавил на педаль, и стрелка спидометра преодолела значение сто тридцать.

Эпизод 12

Бигль по кличке Малыш ощущал тысячи разных запахов – от кисловатого разнотравья, смешанного с перезрелой антоновкой, до жареного мяса из шашлычной в Измайловском парке, приправленного миазмами разлагающегося трупа крысы в ливневом стоке у автовокзала. Но в данную минуту его интересовал только один запах – специфический букет, состоявший из частиц шоколада, кожи, перца и человеческого пота.

Запах сгущался, но пес уже замедлил бег. Тишина надвинулась внезапно, окутала белые ивы и древовидные караганы. Небо потемнело, в воздухе теперь доминировал запах пыли, сквозь который пробивался какой-то новый, незнакомый запах. Малыш приподнял морду, оскалился во флеменской улыбке. Голос хозяина звал чаще, но раздавался он уже совсем далеко. Мелькнув белым лбом, бигль нырнул в зелень и, ведя носом, устремился вперед, торпедой рассекая травяное море.

Через минуту он выбежал на небольшой луг, посреди которого возвышалась заброшенная беседка. За ветвями стремительно чернели остатки дня. Умолкли птицы и насекомые.

На шерсть упала теплая капля. Следом еще одна. Малыш замер. Если бы не подрагивающие ноздри, его можно было принять за небольшую статую.

Когда прогремел первый раскат, и вспыхнувшая над кронами молния осветила беседку, пес увидел его. Высокий человек лежал на лавке, поджав ноги, лицо его прикрывала газета.

Малыш дернул ушами, и пролез под скамейкой. Теперь он хорошо видел высокого человека – тот лежал без движения, прикрывшись газетой, длинная рука свисала, касаясь истлевшего пола. Пес подошел ближе. Он знал, что делать – острый нюх никогда не подводил его. Шершавый язык коснулся горячей кожи. Сейчас человек с седыми усами проснется, закашляет сухим смехом, а затем откроет сумку, и Малыш получит то, ради чего решился оставить хозяина. Но человек не засмеялся. Гадюкой взметнулась длинная рука, ухватив Малыша за шею. Раскрытая газета съехала на пол, и бигль с ужасом посмотрел в незнакомое лицо.

Ему казалось, что он продолжает бодрствовать и тот кошмар, который видит во сне, происходит в реальности. Где-то высоко, за десятком межэтажных плит, ревел штормовой ветер, а во тьме по соседству бродили огромные травоядные животные, в результате мутации получившие разум, в тысячу раз превосходивший человеческий. Вместе с разумом они обрели и некую непостижимую ему цель, для которой он служил средством. Скрыться от них – невозможно, интеллектуальная и физическая борьба была бессмысленна. Он бежал по каменному тоннелю, испытывая ужас, который бывает только в кошмарных снах, и чьи-то умные фасеточные глаза наблюдали за ним – то сверху, то сбоку, то спереди маячила их яркая желтизна. Он знал, что не уйдет от этих глаз, но продолжал бежать. Все его мысли и движения были давно изучены и предсказаны. Какая-то дьявольски долгая эволюция отделяла его от этих созданий.

Но вдруг что-то произошло – фасеточные глаза стали меркнуть и уменьшаться, раздалось блеяние, ужас ослабил хватку, болезненный кошмар рассеялся. Из мрака выступили очертания реального мира. Он проснулся. Вернее, что-то разбудило его. Что-то шершавое.

Собака заскулила, и он перехватил ее за ошейник. Она была редкой породы – гладкая короткая шерсть переливалась в тусклом свете. Животное заскулило громче, пытаясь освободиться. Игорь поставил его на пол, пес тотчас сорвался с места. Когти заскрежетали по дереву, и через пару секунд, до ушей долетел шелест мокрой травы.

Короткий сон не принес облегчения. Голову камнем тянуло вниз. Он закрыл лицо ладонями, вслушиваясь в дробь дождя над головой. Несколько крупных капель попали на шею и спину, заставив вздрогнуть и оглянуться. Его окружала стена ливня, но дождь не избавлял от духоты, раскаленный воздух будто отяжелел.

Солнце, судя по бледному разливу за тучами, только что скрылось за горизонтом. Сам того не замечая, он завалился на бок, но вдруг встрепенулся, сделав усилие, сел прямо. Мутный невидящий взгляд уставился в пространство перед собой.

Достал смартфон. На дисплее 21:22. Помедлив, Игорь провел пальцем, и коснулся иконки «Google Chrome». Прямоугольник экрана несколько секунд отражался в чернеющих зрачках.

– Двое застрелены, – почти беззвучно прошептал он, вскакивая и принимаясь растирать грудь, будто у него заболело сердце.

Застрелены… Перед глазами возник яркий образ. Неужели это все, что осталось?

Он видел его последний раз восемнадцать часов назад, в тот момент, когда машину подбросило на бордюре. Оглянулся и увидел.

Уперев руки в перила, Игорь смотрел в темную траву. Перед ним пролетала жизнь, из которой выхватывались фрагменты, связанные с братом.

Он не замечал, что ливень прекратился, и ночная мгла опустилась на парк, он видел все тот же мрачный лес. Ничего нового – мир все так же враждебен. Только на этот раз он противостоит ему в одиночку. Сможет ли он продолжать? Есть ли теперь в этом смысл? Игорь представил одинокие полустанки в ночи, среди бескрайних заснеженных полей, по которым бродит гудящий ветер, волнуя замерзшие сорняки.

Сукин сын!

Прокуренный голос заставил очнуться. Игорь видел брата, будто тот стоял перед ним: костистое лицо, колючий взгляд… Глаза его заблестели, он встал, через силу улыбнулся и запустил окурок в мокрую траву. Снопы искр вспыхнули и потухли, так же быстро, как его внезапная улыбка.

Хватит разводить сопли, сказал ему прокуренный голос и оказался прав. Как всегда.

Никакой цели, никаких надежд. Ясно одно – бежать из Москвы, во что бы то ни стало. Но это не так просто, если у тебя нет документов, а твою рожу, крупным планом снятую шестнадцатимегапиксельной камерой, видел каждый полицейский, заступивший сегодня в наряд.

Он сел на скамейку, закинул ногу на ногу, достал смартфон и включил навигатор. Красный треугольник приземлился посреди обширной зеленой зоны. Большими пальцами Игорь увеличил масштаб, и на экране появились трамвайные рельсы, дорога, квадрат кафе, автомойка и схематичное изображение колеса обозрения. На севере пестрело скопление эмблем с буквой «А». Автобусная станция. Скорее всего, небольшой автовокзал возле метро. Он попробовал представить гаишника, досматривающего пассажирский автобус, и подумал, что это не такая уж плохая идея – купить билет на рейсовый автобус. Ведь для этого не требуется паспорт. А если удастся миновать границу города, то к утру он сумеет добраться до Питера. Конечно, опасность можно встретить повсюду, но, как говорил Вадим, – приходит время, когда пора засунуть внутренний диалог куда подальше.

Установив в навигаторе конечный пункт, он подхватил рюкзак и покинул беседку.

Эпизод 13

Лысенко спрятал наручные часы под рукав. До конца смены восемь минут, но он успеет еще разок обойти территорию. Конечно, особого смысла в этом нет, но чем занять оставшиеся минуты, как не прогулкой совмещенной с исполнением служебных обязанностей? Машинально проверив застежку на кобуре, он двинулся вдоль желтой каменной стены в сторону торгового центра.

Лысенко не спешил – при росте чуть выше ста девяноста и ширине плеч, как у Владимира Кличко, это выглядело бы странным. Рубашка слегка жмет в плечах, но в остальном новая форма, созданная известным дизайнером, сидит, словно влитая. Все-таки есть что-то положительное в реформе полиции. Определенно есть. Старший сержант Лысенко в этом не сомневался.

Он давно привык, что некоторые мужчины, завидев его высокую, облаченную в полицейскую форму фигуру, норовили куда-нибудь свернуть. Поначалу это удивляло, забавляло и порой приводило к глупым ситуациям – до тех пор, пока сотрудник воспитательного отдела не вызвал его на беседу, в ходе которой, помимо вопросов о том, где он живет, что ест на завтрак и как зовут его соседей по коммуналке, сотрудник не сообщил о некоторых любопытных исследованиях Института судебной психиатрии.

Лысенко воспринял новую информацию как шутку, но когда сотрудник на прощание пожимал ему руку, то вдруг вспомнил, что за сорок минут беседы майор-воспитатель ни разу не улыбнулся. С тех пор Лысенко научился расставлять приоритеты по-новому, и уже через месяц это принесло свои плоды.

Вспоминая об этом, старший сержант уже около минуты краем глаза наблюдал за худым мужчиной в клетчатой рубашке, устало бредущим в редкой толпе. Благодаря медленной походке, ему не пришлось поворачивать голову, чтобы хорошо рассмотреть внешность сутулого доходяги и определить цель его пути. Мужчина присоединился к потоку запоздалых пассажиров, спешащих от «Партизанской» к автовокзалу. Узкое плечо его резала лямка увесистого рюкзака. Он почти поравнялся с торговыми рядами, когда Лысенко заметил в ярком стекле павильона обращенный на себя быстрый затравленный взгляд.

Мириады горящих окон гостиничного комплекса «Альфа» освещали площадку размером примерно двести на триста квадратных метров. Походившие на скалы корпуса вперемешку с торговыми павильонами занимали две трети периметра автовокзала.

Укрывшись от света под раскидистой кроной дуба, Игорь грыз фильтр истлевшей сигареты, поглядывая в дальний угол площадки, где темнели два исполинских «Сканиа». В его кармане лежал билет на автобус до Павловского Посада.

Когда один из автобусов, моргнув фарами, поплыл в его сторону и хаотичная толпа у остановки, поражая быстротой самоорганизации, трансформировалась в очередь, Игорь выбросил окурок и в пятый раз оглянулся на пустынную дорогу между парком и автостанцией. Он был уверен – опасность, ставшая причиной заработавшего радара – где-то там.

Понимание, что ничего не выйдет, пришло, еще раньше, когда он покупал билет, минут десять назад. С тех пор уверенность в этом только нарастала. Сейчас «внутренний радар» сигналил вовсю, и его никак нельзя было списать на нервное напряжение. При мысли о побеге и очередных блужданиях по лесу становилось тошно, но еще хуже становилось от мысли о возможном повторении судьбы Вадима.

Он переместил взгляд на киоск с надписью «Печать», пробежался по торговым рядам, оглядел будку охранника перед шлагбаумом – ничего необычного на первый взгляд. Затем повернулся и снова оглядел павильоны, потом аптеку, за ней небольшой торговый центр в форме цилиндра, наконец, просканировал стоянку такси, гостиницу и вновь повернулся к дороге. Круг замкнулся – и опять ничего.

Автобус подплыл к очереди и первые пассажиры, поднявшись по крутой лестнице, исчезли в темноте салона. Игорь удержал себя от очередной попытки оглянуться. Все и так понятно. И даже пальцы дрожат. А вот и стальной привкус. Но что теперь? А теперь поздно!

Инстинктивное желание побежать заставило дернуться. Он удержался и посмотрел в сторону парка, оценивая расстояние. Не так уж и далеко: всего-то пересечь пустынную дорогу – и вот он, парк. Может, ему повезет, и он сумеет сбить их с толку? На какое-то время.

Очередь стремительно сокращалась. Игорь обреченно побрел к автобусу, издали разглядывая его необычную футуристическую форму, и внезапно в его голове выстроилась простая и стройная картина ближайшего будущего. Составленная чьей-то расчетливой логикой, она была столь очевидна, что ему оставалось только хлопнуть себя по лбу. Автобус. Гениально и просто. Ему позволят сесть в автобус. Конечно.

Его сутулая фигура, похожая на тень, бесшумно замкнула конец очереди. Двое подростков, стоявших впереди, даже не заметили его – один из них бросил окурок, который угодил Игорю в грудь и, отскочив, растаял в темноте. Секунды шли, хаос в голове нарастал. Конечно, в запасе оставалась эта дурацкая идея – пуститься напролом, в парк. Вот только вряд ли те, кто устроил ему эту ловушку, не предусмотрели подобной реакции с его стороны. Спасительный мрак обманчив… да и новую гонку он вряд ли выдержит.

В очереди осталось всего три человека. Толстый мужчина, сжимая между пальцами бутылку «Балтики» и шаурму, другой рукой хлопал себя по карманам. Игорь смотрел, как из-за толстой шеи ритмично двигались щеки – толстяк искал билет и жевал одновременно. Интересно, когда он захочет отлить, то попросит водителя остановиться или отольет прямо в бутылку, которую затем оставит под сиденьем?

Игорь медленно повернул голову направо. Все это время они вели себя осторожно. Не допустили ни малейшего повода обнаружить себя. Похоже, работает кто-то профессиональный. С чертовой завидной выдержкой, которой ему всегда не хватало. Но они не учли одного фактора – просто не могли о нем знать.

Он повернул голову налево, наигранно зевая, – до парка каких-то семьдесят-восемьдесят метров. Когда-то он неплохо бегал стометровки. Правда, это было давно и вряд ли теперь имело какой-то смысл. Густые кроны раскачивались, как живые, пугающая темнота за ними казалась уже не такой спасительной.

– Ваш билет.

Голос, видимо, обращался к нему, но Игорь сделал вид, что не слышит. Он оглянулся в последний раз. Торговые ряды опустели. Стеклянный фасад закрытого центра тускло и размыто отражал свет окон «Альфы». Площадка и стоянка такси обезлюдели.

Охотник знает: главное – терпение. Только так, а не иначе можно дождаться момента, когда жертва попадет в ловушку. В самый ответственный момент легче всего сорваться, дать осечку. Для этого надо всего лишь обладать хорошей выдержкой…

Будка охранника. На двери замок.

…но хороший охотник понимает и то, что у жертвы есть все основания вести себя осторожно и предусмотрительно. Особенно если жертва знает, что объявлен план «Сирена».

Крупная широкоплечая фигура в голубой рубашке скрылась за киоском с надписью «Печать».